— Будешь? — Спросил он Тощего. Тощий кивнул. Налил в небольшую кружку бурды, прихлебнул, поморщился, и опять, уткнулся в кружку взглядом. Образ упущенного будущего никак не шёл из головы. Хмырь же отхлебнул из горла и продолжил, самоуверенным голосом:

— Теперь станем свободными. От всех. В лесах затаимся, потом может путников найдём. С толстыми кошелями. С такими же толстыми, как у последнего, которого мы оприходовали — ухмыльнулся Хмырь.

Тощий грустно кивнул. Ещё бы, в Зелёной Поляне их теперь просто вздёрнут. С путником ещё хуже получилось, чем в деревне вышло. Кричал тот, молил, денег предлагал. И в конце концов, затих. Навсегда. Тощий слегка вздрогнул, и ещё больше загрустил. Образ счастливой жизни в голове погас. Зачем всё это? Какой смысл? Может пойти, сдаться? Хоть в шахты, чем так. Напротив него Хмырь пил алкогольную бурду из горла. Тощий, вздохнул и начал:

— Послушай, может быть, мы…

Но только вот в этот момент за дверью раздался шум.

— Ты кто?! Стой! Стреляю! — за дверью заорал Жук, послышался свист стрелы, а затем раздался вопль. Затем был глухой и какой-то влажный удар. И хруст. И тишина.

Хмырь привстал, и каким-то хищным, звериным движением вынул из ботинка нож. Он начал красться к двери. Протянул руку, чтобы её открыть. Тощий взялся за копьё и тоже привстал…

Могучим ударом дверь сорвало с петель. Летящая дверь попала Хмырю в голову, и впечатала его в стену. Хмырь умер мгновенно. В пещеру, пригнувшись, вошла высокая фигура, а след за ней шло какое-то одетое в шкуры животных гуманоидное существо с копьём.

Тощий бросил своё оружие на землю, поднял руки и встал на колени

— Я! Я ни при чём! Я не хотел! Исправлюсь! Обещаю! Сдаваться пойду! — Тощий подавился своим словами, разглядев гостей лучше. Высокий деревянный голем, с окровавленными кулаками, и… демон? Серокожая фигура с горящими жёлтыми глазами, рожками, в шкурах животных и с копьём. Вроде женского пола.

Фигура с копьём наклонилось к Тощему. От неё пахнуло гарью.

— Ты. На моём пути. — И, показав на Тощего, отдала голему приказ — убей. Голем послушался.

Карьера бандитов закончилась, не сумев толком начаться. В пещере осталось три трупа.

В тюке с добром Инк нашла тяжёлый кошель с монетами, немного железного оружия, ржавую кирку, лопату, деревянную посуду, и несколько комплектов одежды. Среди одежды затесался костюм не то какого-то аристократа, не то купца, лежали видавший виды плащ с капюшоном, ботинки и перчатки. Некоторые вещи были запачкана кровью, но это было несложно исправить. Расшитый серебром жилет ей очень понравился. Недопитую же бурду Инк понюхала и вылила на землю, поморщившись. Затем начала обшаривать бандитов.

-

***

Мёртвые поля. Катакомбы

Леонард Рив спустился с ведущей наружу лестницы, и закрыл за собой дверь. С лампой в руке, он пошёл сквозь тёмные коридоры, заставленные разрушенными склепами и статуями. Зажигать магический свет ему не хотелось.

Со сторон на него взирали чьи-то давно забытые статуи. На земле изредка попадались кости. Костей было мало. Одного строительного голема учителю не хватало, и он создал ещё одного. Из этих вот костей. Результат выглядел устрашающе, и почему учитель выбрал именно этот материал, Рив не совсем понимал. Учитель же лишь отмахнулся словами "нет времени".

Кроме лампы, Рив нёс в руках клетку. Там шебуршилась птица. Несколько наёмников осталась наверху, и некоторые промышляли охотой. Не очень успешной — жизнь в Мёртвых Полях была скудной.

В подземелье они сидели уже очень долго, подумалось Риву. Он шёл мимо многовековых склепов, подошёл к проржавевшей, но очень прочной решётке, прошёл сквозь небольшую дверь и закрыл её за собой. На другой стороне сидели двое наёмников, и в свете стоящей на бочке свечи, играли в карты. Один из них кивнул Риву, второй же был откровенно пьян. Их оружие лежало на земле, рядом. Интересно, успеют ли они дотянуться до него, если что…

Рив пошёл дальше. Коридор перешёл в мост. Мост тянулся сквозь темноту, и где-то внизу, в темноте, незримо плескалась вода. Видно её не было, но Рив вспоминал, как из любопытства набрал этой воды в ведро на верёвке. Вода оказалось чёрной жижей и пить её без очистки было нельзя.

Стоявший на другом конце моста каменный голем не реагировал на Рива, но и не мешал ему пройти. После небольшого каменного островка начинался ещё один мост. Вдали слышались удары кузнечного молота. Рив подумал, и решил зайти в кузницу.

За каменной дверью работал цверг. Мардин был неприветлив, чумаз, грязен, немыт и пьян.

— А? — спросил цверг, отрываясь от работы. — А, это ты.

Цверг вздохнул.

— Про тех двоих что-нибудь узнал?

Рив отрицательно мотнул головой.

— Тогда не мешай.

Цверг приложился к фляжке, рыгнул и продолжил что-то ковать. Рив бегло осмотрел кузницу. В углу лежал незаконченный доспех. Чёрный. Он что-то неуловимо напоминал Риву. Где-то он такое уже видел.

— Иди, иди не мешай! — заорал вдруг цверг — Без тебя тошно!

Рив выскочил наружу. Вызывать на себя гнев Мардина он не планировал.

Он прошёл дальше по коридорам, мимо казарм наёмников, которых не так уж и много было. Оглянулся на костяного голема, подумав "Учитель собрал ещё одного?", прошёл мимо закрытой двери в покои Наёмницы. Несколько раз мимо него деловито пробежали металлические жуки Учителя, что, похоже, охотились на вредителей и собирали мелкий мусор. И, наконец, дошёл до зала с Лабораторией.

Когда они только прибыли, и после зачистки подземелий (Кракозябра очень сильно ускорила этот процесс), Рив пытался понять логику строителей катакомб. Они не походили на захоронение, и казалось, что когда-то катакомбы были частью чего-то большего. Древние надписи на неизвестном ему диалекте наводили на похожие мысли, как и подозрительно похожее на тронный зал помещение. Но катакомбы не превращались в город, а выглядели как вырванный из него кусок. Огромные туннели заканчивались завалами или же глухими стенами, и истинное изначальное предназначение подземелья оставалось загадкой.

Учитель устроил "Лабораторию" в комнате рядом с "тронным залом". Оттуда големы и наёмники вытащили весь мусор, и потихоньку перетащили туда всё содержимое вагончика учителя. Теперь в каменной комнате стояли шкафы с книгами, алхимический стол, и весьма удобная кровать. Вот только заходить туда хотелось всё реже. Учитель вёл себя странно. Как и все в караване, впрочем.

Рив открыл дверь.

— Мой самый любимый ученик! Проходи, проходи! Травяного отвара? Чаю? — невероятно жизнерадостно и с энтузиазмом приветствовал его Учитель. Затем он увидел клетку с птицей, взял её и унёс за ширму в краю комнаты. Рив вспомнил, что там было ещё несколько клеток.

— Ты не представляешь, на пороге какого грандиозного открытия мы находимся! — заявил жизнерадостно Учитель, уже забыв про чай. — всё, всё, чему я учился, лишь оказалось мелочью. Подготовкой! К этому вот великому знанию.

Старик размахивал руками и рассказывал о чём-то с энтузиазмом. О прорыве. О чём-то, до чего ещё никто до него никто не додумался. Никто, кроме него. Его грязные и всклокоченные волосы торчали во все стороны, а Рив заметил на дорогой мантии несколько новых красных пятен. Мантия также была грязной. Рив печально вздохнул.

— Учитель. Может быть, вы немного передохнёте? Я мог бы приготовить вам ваше любимое блюдо, и чай. У нас ещё остались запасы…

Но это было бессмысленно. Учитель покачал головой.

— Нет, нет, нет. Это недопустимо, мой любимый ученик. Мы на пороге открытия, великого свершения, и не стоит отвлекаться на такую мелочь.

Он доверительно наклонился к Риву.

— Но не волнуйся. Я обязательно во всё тебя посвящу. Когда придёт время. Осталось совсем чуть-чуть. Но не раньше.

Учитель нахмурился, и забормотал "когда придёт время…". Риву показалось, на мгновение, что это кто-то другой, не Учитель, не человек, а чудовище, что учителем просто притворяется, но наваждение исчезло.