— Он купил билет в город Фламби, республика Талли. Будет там, — Стрельников бросил взгляд на наручные часы, — через два с половиной часа.

— Очень хорошо. Кто там у вас региональный координатор? Рыков? Пусть соберет группу и едет в Фламби. Задача — наблюдение. Выполняйте.

Ганс Стрельников отдал честь и пулей вылетел из кабинета.

Белгорро минут пять созерцал аккуратно закрытую агентом дверь, а потом снял трубку с одного из уцелевших телефонов и набрал какой-то номер. Ответили ему не сразу.

— Алло! Позовите Кенсэя к телефону.

— Извините? — раздался чей-то растерянный, заспанный голос. — Вы, наверное, номером ошиблись. Это школа боевых искусств мастера Акаямы Хоодо.

— Вот-вот, он-то мне и нужен. Позовите его немедленно!

— Он ушел домой полчаса назад.

— Ничего страшного. Когда увидите его снова, передайте, что звонил Белгорро. Пусть перезвонит, когда найдет время.

— Да, хорошо. Доброго вечера.

— Доброго, — Белгорро повесил трубку. — Виолетта!

В кабинет вошла высокая стройная девушка лет двадцати, с короткими светлыми волосами и голубыми глазами. Темно-серый деловой костюм самого строгого покроя сидел на ее безупречной фигуре идеально, но раздраженное выражение лица ее совершенно не красило.

— Подготовь мой личный автомобиль. Мне нужно кое-куда съездить на пару дней.

— Кое-куда? — девушка изогнула бровь. — На пару дней? Мистер Ранфарг, вы забываетесь.

— Прости? — опешил Белгорро.

— Вы уже проверили отчет, который я уже третий раз вытаскиваю из мусорной корзины? Не забыли про встречу, назначенную на завтра? Или подготовку к такому малозначительному событию, как столетний юбилей Федерации и Олимпии? Или упустили из виду тот малозначительный факт, что телефон, который вы так любезно разбили о дверь, я подарила вам на День Рождения?

— Что, правда? Но знаешь, он мне не нравился: трубка в ладони неудобно сидела. Так что отмени все мероприятия, запланированные на эту неделю, или проведи их без моего личного присутствия. Справишься?

— Для начала объясните, куда и зачем направляетесь, — Виолетта не собиралась отступать.

— На встречу со старым другом.

— У вас нет друзей, — без права на апелляцию заявила девушка.

— Ты меня плохо знаешь. И не долго. Теперь их снова двое…

Ранфарг Белгорро вышел из-за стола и подошел к окну, которое занимало всю стену его кабинета. Из него открывался прекрасный вид на город, который Белгорро, по сути, построил собственными руками. И он улыбался.

***

17:50,18 июля 1014 года. Фламби, республика Талли, Федерация Вердиро.

— Это Фламби? — спросила Юрика у Дженази, когда лес за окном поезда закончился и ее глазам открылся замечательный вид на город, застеливший четыре холма россыпью одно-, двух- и трехэтажных зданий из желтого кирпича. Самой заметной постройкой здесь была ратуша, находившаяся почти в самом центре, ее часовая башня нависала над прочими постройками словно бдительный и неусыпный страж.

— Да. Красивый город, не находишь? И очень старый. Раббен говорил, что Фламби был основан еще до его рождения, — Дженази к концу пути был настроен на благодушный лад и склонен к беседе.

— И сколько же лет твоему Раббену? — недоверчиво спросила Юрика.

— Больше семи сотен. Я у него не уточнял.

Девушка еще раз проверила, не ослышалась ли, и задала еще один вопрос:

— А сколько тогда тебе лет?

— Я не знаю. Больше двухсот точно, — Дженази пожал плечами.

— Дядя, ты когда в вагон-ресторан ходил, ничего крепленого на грудь не принимал?

Дженази пропустил ехидный вопрос мимо ушей и погрузился в свои размышления. Или воспоминания — Юрике было все равно, что там творилось в его голове.

— Ну хорошо. А сколько тогда маме лет?

— Когда мы впервые встретились в 821 году, ей было восемнадцать.

Племянница Дженази поперхнулась, даром что бутылка с водой, стоявшая перед ней на столе, была плотно закрыта.

— 193 года назад?! А почему вы впервые встретились, когда ей стукнуло восемнадцать? — параллельно Юрика прибавила к озвученной цифре еще восемнадцать лет. Если верить словам дяди, ее мама видела, каким Вердиро был двести лет назад.

— Мы не росли вместе. И…

И больше Юрика не смогла вырвать из него ни слова.

***

18:05, 18 июля 1014 года. Фламби, республика Талли, Федерация Вердиро.

Поезд остановился у перрона вокзала, и его пассажиры смогли наконец покинуть свои вагоны. Была объявлена получасовая стоянка, но Дженази и Юрике данная информация была уже совершенно ни к чему: они направлялись в город. И покидая вокзал, девушка не переставала рассматривать собравшуюся у состава толпу — искала Просперо. Но его плотной фигуры в старом потертом плаще нигде видно не было.

«Может быть, он остался в поезде?» — подумала она с надеждой.

— Так мама в этом городе? — спросила Юрика у дяди. Она помнила его обещание, и когда он купил билеты в Фламби, ей не пришло в голову задавать подобные вопросы.

— Нет, Ришари сейчас очень далеко, по ту сторону океана. В Судо.

— Тогда что мы делаем здесь?

— Ищем твоего брата.

Юрика остановилась. Дженази не заметил, или сделал вид, что не заметил, пройдя вперед еще несколько шагов.

— Что не так? — обернулся он.

— Ничего. Просто это довольно странно — узнать, что один твой брат был рядом с тобой всю твою жизнь в то время, пока ты мечтала в приюте о семье. А второй живет в пяти часах пути от этого самого приюта, тоже не горя желанием дать о себе знать.

— Не переживай, мы все выясним. Как, почему, за что — и уладим наконец это недоразумение.

— Недоразумение? — вспылила Юрика. — Дядя, мне сейчас плевать на братьев там или сестер. Я хочу увидеть маму и папу, и…

— И что? — спросил Дженази, наблюдая, как у его племянницы от волнения и гнева перехватило дыхание. — Набросишься с кулаками и обвинениями? А может, расплачешься, жалуясь на свою судьбу? Так для этого и я сойду, стою вот прямо перед тобой.

— Ты… ты просто дядя, — ответила девушка, сдерживая рвущиеся наружу слезы. — Я просто хочу увидеть их. А потом уйду. Я ведь уже выросла… без них.

Дженази рассмеялся, подошел к Юрике и обнял ее за плечи.

— Глупая. Позволь мне тебе объяснить: я не надеюсь на то, что смогу воззвать к материнскому инстинкту Ришари. Просто мне есть о чем поговорить с ней, и такой же шанс я даю тебе. Будете вы с ней вместе или нет — мне все равно, ведь отныне ты будешь взрослеть уже под моим присмотром.

— Ты слишком много на себя берешь, — запротестовала девушка, пытаясь освободиться от объятий. — Я сама решаю, что мне делать дальше.

— И что же ты собираешься делать дальше? — Дженази отпустил племянницу, скрестил руки на груди и посмотрел на нее сверху вниз.

Юрика расправила образовавшиеся складки на одежде, бросила взгляд на любопытных прохожих, с интересом наблюдавших семейную сцену, и ответила:

— Увидеться с братом. Раз я уже здесь.

Потом, когда они зашагали дальше, она схватила Дженази за рукав плаща и тихо добавила:

— И с родителями.

Фламби Юрике определенно нравился, она мысленно сравнивала его с Ховином и находила, что он гораздо просторнее, чище и светлее, да и люди в нем казались дружелюбнее. Может быть, дело было в том, что этот город был почти вдвое, если не втрое, меньше, и построен не вокруг шахт и заводов, а на перекрестке старых торговых маршрутов, которые хоть и утратили свое значение сотни лет назад, но все равно оставили среди зеленых холмов и равнин очаг неспешной, размеренной жизни. Фламби мог показаться осколком прошлого, но если присмотреться внимательнее, то станет ясно, что таким, который уцелеет, даже когда былые эпохи истают, словно дым на ветру.

— Ты ведь знаешь, куда идешь? — спросила Юрика, когда прямые улицы древнего города привели их к открытым воротам зеленого тенистого парка, почему-то пустого, хотя до заката еще оставалось минимум пару часов.