Есть произведения искусства, которым очень не повезло. Популярность их настолько велика, что они и минуты не могут остаться в одиночестве. От чего, уверен, страдают. Недавно я шел по музею Лувра, мимо зала, где выставлена «Джоконда». Я поймал ее взгляд поверх толпы с селфи-палками, и смог ей только посочувствовать. Расскажите, пожалуйста, нам о ней.

Всем очень хочется, чтобы она была кем-то другим. Не Моной Лизой дель Джоконда, в девичестве Лиза Герардини, а какой-нибудь роковой дамой. Лукрецией Борджиа. На фоне ее находят изображение лунного пейзажа. В скалах узнают змея-искусителя. Если мы почитаем Теофиля Готье[9] или Уолтера Патера[10] про нее, нам придется признать, что перед нами вечная женственность, или Лилит.

Или сам Леонардо.

Или сам Леонардо. Мне же гораздо больше нравится принцип бритвы Оккама[11], который требует не умножать сущности без необходимости и не придумывать объяснений там, где простота гораздо лучше, изящнее и красивее, чем любые фантазии. Я постараюсь показать, что перед нами действительно жена флорентийского гражданина Франческо дель Джоконда. С помощью хронологии и архивов, и банкомата, к которому подходил Леонардо, когда жил во Флоренции с 1500 по 1506 год. Это был его второй флорентийский период. Потом он приезжал в этот город еще дважды на короткое время. А затем Милан, Франция. И картину эту увез он с собой. Что не является исключением для Леонардо. Работал он медленно, и многие вещи не заканчивал. Этим он был знаменит в свое время. Об этом еще Вазари писал. Так что ничего исключительного в том, что он увез незаконченный портрет во Францию, нет. Это аргумент, в общем, против тех, кто пытается найти в этом изображении нечто уникальное, лично для Леонардо дорогое. Картина действительно существенная для развития портрета. Но вряд ли содержащая те тонны смыслов, которые мы начиная с XIХ века в ней вычитываем. Давайте посмотрим на календарь. В 1460 году родился Франческо дель Джоконда, состоятельный, обеспеченный флорентийский гражданин, занимавший несколько государственных постов. То есть в как бы демократической Флоренции осуществлявший свои гражданские права и обязанности. Он женился трижды в своей жизни. В 1491 году в первый раз. Стремительно овдовел где-то через год, в 1493 женился повторно. Овдовел через год. И в 1495 году он женился в третий раз на Лизе, которая была на 19 лет его младше. И стоял на социальной лестнице где-то на ступеньку ниже, потому что ее семья, ее отец владел фермами в окрестностях Флоренции, но жил он, например, не в собственном доме, а в съемном, потому что собственный дом по документам числился, мы бы сейчас сказали, руинированным. Что говорит, в общем, о не сильно большом достатке. И когда Лиза выходила замуж, за ней дали кусок земли и 170 больших золотых флоринов, что для приданого социального круга ее мужа не много. Это говорит нам о том, что с помощью этого брака Франческо никаких своих дел не поправлял, никаких вопросов не решал. Скорее всего, она ему очень нравилась. И, видимо, знал он ее тоже неплохо и заранее, потому что мачеха Лизы была родной сестрой второй жены Франческо, скончавшейся, вероятно, либо в родах, либо от последствий родов.

Значит, 1495 год, ему 35 лет, она на 19 лет его моложе.

Так. Относительно даты этого портрета у искусствоведов есть разные мнения. Собственно говоря, относительно всего, касающегося этого портрета, у искусствоведов есть разные мнения. Некоторые считают, что он писался сразу тогда, когда Леонардо приехал во Флоренцию в 1500 году. У Лизы умерла дочь незадолго до этого. И Леонардо пишет женщину в трауре. Но ее черное платье и черная вуаль – это не траур. Это мода. Вуаль – это часть костюма добропорядочной матроны. А черный цвет вошел в моду в итальянском обществе после того, как Лукреция Борджиа вышла замуж в 1502 году, и гости свадьбы все были в черном. И вот с этого момента черное платье и черный мужской костюм просвещенную и обеспеченную Европу оккупируют.

Но дело здесь даже не в том, что никто не заказал бы портрет, чтобы увековечить женщину в трауре. Детская смертность тогда, в общем, не позволяла настолько, даже в душе сокрушаясь, демонстрировать это публично. А в том, что, когда Леонардо приехал в 1500 году в сущности, в родной свой город, ему было, чем заняться. Он работал над картоном святой Анны, которая сейчас выставлена в Лондоне, для церкви монахов-сервитов Сантиссима-Аннунциата во Флоренции. Жил-то он на полном обеспечении, ни в чем не нуждался. И отказывался от заказов влиятельной и очень настойчивой Изабеллы Десте, которая очень хотела портрет от Леонардо. Даже ей он отказал.

Значит, Леонардо был дорогой художник?

Достаточно дорогой художник. Затем он уезжает на несколько месяцев. С лета 1502 года по февраль 1503, как инженер и фортификатор Чезаре Борджиа. Когда возвращается (внимание!), он начинает бегать в свой банк. И брать там денежки. С весны 1503 года он берет раз в три месяца по 50 золотых флоринов. Это большая сумма. И это означает вот что. До осени 1503 года, когда республика заказала ему «Битву при Ангиари», у него нет заказов, и, соответственно, нет денег. И ровно в это время у него есть резоны принять пришедший от Франческо дель Джоконда заказ на портрет его жены.

В противном случае это, в общем, не очень похоже на Леонардо. И вот это совпадение банковской записи с биографией Джоконды, вернее, ее семьи, – это один из очень хороших аргументов в пользу того, что перед нами именно Лиза Герардини, в замужестве Джоконда. Дело в том, что портрет этого времени, памятуя класс, к которому принадлежал супруг модели, просто так никогда не заказывали. О, приехал известный художник – давай-ка. У меня есть деньги, давай-ка, закажу твой портрет. Обычно это происходило по какому-то поводу. Бракосочетание, кончина, когда портрет писался посмертным. Это очень частая практика в эпоху Возрождения.

По предварительным изображениям каким-то?

Даже по покойнику. Мы знаем этот знаменитый портрет Гирландайо «Дедушка с внуком», когда дедушка с таким распухшим, разросшимся носом, играет с внучком. И сохранился рисунок этого же мужчины мертвым, исполненный Гирландайо. Мы знаем, что в 1502 году, в декабре, в семье Джоконда родился третий сын. Ну представьте себе, этот мужчина дважды женится, дважды теряет жен, стремительно. Наконец, женится в третий раз. Очевидно, по любви. И она приносит ему ребенка. А в апреле 1504 года Франческо покупает собственный дом. До этого он жил в доме семейства, а теперь рядом покупает дом для себя, своей жены и своих детей. И вот это как раз очень значимое совпадение. Сын, новый дом, который нужно обставлять, украшать. И живопись есть часть этого украшения. И свободные руки Леонардо.

У которого несколько опустевший счет.

Да, несколько опустевший счет у Леонардо. И вот это совпадение, в общем, позволяет нам без дополнительных приходящих аргументов согласиться с гипотезой о том, что перед нами портрет Лизы Джоконды. Флорентийской гражданки, любимой жены состоятельного мужчины, который заказывает портрет супруги для новопостроенного дома. Ничего красивее этой истории я, честно говоря, и не хочу для этого портрета.

Но дальше, по легенде, Леонардо возил этот портрет с собой, возвращался к нему много раз. Я, как заказчик, наверное бы, хотел получить скорее, чтобы, наконец, вот в этом новом доме повесить его и чтобы я и гости мои любовались. А Леонардо такую возможность и не давал. Он продолжал работать. И вот как здесь с этой точки зрения?

Я думаю, что он не совсем продолжал работать. Ну вот, смотрите, если мы допустим, что весной 1504 года этот портрет заказан, а осенью Леонардо получает огромный государственный заказ, то, естественно, зная его медлительность и даже без его медлительности, полгода для подобной работы это недостаточный срок в начале XVI века. Он переключается на фреску, которая захватывает его полностью. Мы знаем, что он там экспериментировал с техникой, в результате чего мы теперь эту фреску видеть не можем. А потом он отправляется в Милан через некоторое время. И забирает с собой то, что не закончено. Очевидно, у Франческо дель Джоконда было чем заняться в новом доме, кроме как вытаскивать картину из медлительного художника.