— Вы лжёте, — сказала Леви, поразившись спокойствию своего голоса. — Может, попробуем ещё раз?

Пальцы леди Вендевы нервно впились в чашку.

— Какой нелепый трюк. Он должен меня в чём-то убедить?

— Этот «трюк» — Дар Герцога, и он позволяет мне отличать правду от вранья. Вы себе даже не представляете, какую свалку я уже разгребла в Ассоциации с его помощью. Мне есть, что вам рассказать — и о Нетусе, и о Джеффри Тансерде, которому вы так безгранично доверяете. Уверены, что не хотите развлечься историями?

— Какая наглость! Ты полагаешь, я стерплю подобные речи от послушницы?!

— Вам придётся.

— Что ты можешь знать о делах Ассоциации? Ты ещё даже не инициирована!

— Судя по всему, сейчас я знаю куда больше вас. Когда вы-то в последний раз интересовались, что тут происходит? Когда смотрели своими глазами, а не через отчёты сэра Джеффри?

Первая вдруг ссутулилась и разом постарела. Лицо её, впрочем, так и осталось каменным.

— Не знаю, к чему ты ведёшь, и не хочу знать. Я ещё раз повторяю: меня не волнуют дела Нетуса Бельторна.

Леви со вздохом продемонстрировала ей руку, которая покрылась новым слоем льда раньше, чем сошёл прежний.

— Вы можете испытывать мой Дар, сколько захотите. Я не против. Сон будет длиться, пока я его поддерживаю.

— Не дразни гусей, дорогая. Твои силы иссякнут гораздо раньше, чем я поверю в ценность этих… историй.

— Как скажете. Но некоторое время у меня всё же есть.

Леди Вендева молча развела руками, улыбнулась и села на табуретку, расправив плечи. Её ладонь скользнула по обложке тёмно-красного тома, лежавшего на комоде. Мгновение — и Первая раскрыла книгу на середине, заслонившись ею от Леви.

— Что ж, ты права в одном — я не могу запретить тебе говорить. Но слушать я не обещаю.

Ладно, всё лучше, чем полное отрицание. Послушница невольно сжала кулаки, словно перед броском в атаку.

— Если судьба внука действительно значит для вас столь мало, то вам, возможно, не будет больно слышать, что совсем недавно его пытались убить.

— Закономерно. — Леди Вендева пожала плечами, не отрываясь от книги. — Если он чему и научился, так это наживать врагов.

Леви неожиданно поняла, что скалится от злости и обиды за Нетуса. Возможно, Первая очень плохо знает человека, которого растила, как своего будущего преемника… Если она думает вот так, стоит ли удивляться отношению остальных членов Ассоциации?

— Друзья у него тоже есть, как видите, — резко сказала послушница, изо всех сил стараясь оставаться спокойной. — На всякий случай, если вам вдруг станет любопытно, удар нанёс сэр Джеффри.

Раскрытый том слегка дрогнул.

— Чушь. Ты бредишь, дорогая. Или повторяешь ложь за кем-то другим — может, за моим дражайшим потомком? Если так, ты на редкость легковерна.

— Знаете, я слышу это чуть ли не каждый день с момента приезда в Трипл Спайкс. Но я видела их схватку собственными глазами.

— Невозможно.

— И тем не менее, это правда. Джеффри Тансерд считает, что убил Нетуса, и через три дня собирается убить меня. И гибель моей матери — тоже его рук дело.

— Господи. — Леди Вендева чуть опустила книгу; в её широко раскрытых глазах удивление смешалось с жалостью. — Да ты, кажется, веришь своим словам. Девочка, ты либо что-то неправильно поняла, либо стала жертвой безумной интриги.

— Ещё нет, — сердито фыркнула Леви, — но скоро стану, если вы не вмешаетесь.

— Ты отдаёшь себе отчёт в том, что говоришь?

— Полностью. Хотите, поклянусь?

— Зачем сэру Джеффри убивать тебя?

— Вам всё-таки интересно?

Первая со вздохом положила том на колени и коснулась ладонями висков.

— Если будущий член Ассоциации приходит ко мне в таком состоянии, я не могу им пренебрегать. Ты, безусловно, напугана. И Джеффри говорил, что серьёзно ошибся с выбором наставницы для тебя. В преддверии Инициации твой разум может быть расстроен. Возможно, я поступлю правильно, если порекомендую отложить её до тех пор, пока ты не восстановишься.

Леви захихикала так, что сама себе показалась чокнутой.

— Отличная мысль! Пожалуйста, не забудьте об этом, когда проснётесь. Нет, правда, я действительно ещё не готова.

— Хорошо, — кротко согласилась леди Вендева. — Не волнуйся, психика так или иначе страдает у большинства новичков. Мы знаем, как с этим справляться. Тебя беспокоит что-то ещё?

— Спросите заодно у сэра Тансерда, где находится печать Марбаса.

Первая вскочила, выронив книгу:

— Откуда ты…

— Вы ведь используете Марбаса для слежки, верно? Было бы обидно лишиться такого союзника.

— На что ты намекаешь?

Послушница сделала глубокий вдох, словно перед тем, как окунуться в ледяную прорубь.

— Марбас сменил хранителя. Разве Тансерд не сообщил о пропаже? Странно, если вспомнить, какое высокое доверие вы ему оказываете.

— И где сейчас печать, по-твоему?

— Нетрудно догадаться. Попробуйте.

Скепсис леди Вендевы явно дал трещину. Её бледное лицо выразило бесконечную усталость. Леви осознала, что испытывает к ней глубокое сострадание, ведь Первая тоже пала жертвой давнего заговора. Некогда сильная женщина, сломленная потерей всех, кто был ей дорог…

Послушнице не хотелось размышлять, как бы она сама действовала на её месте.

— У Нетуса, где же ещё. — Первая неожиданно улыбнулась с грустной гордостью. — Никогда не предполагала, что он будет так сильно жаждать власти.

— Да не нужна ему власть, — зло проговорила Леви. — Он просто хочет доказать, что невиновен, а заодно не позволить сэру Джеффри завести себе собачонку-Герцога в моём теле.

— Ты… говоришь о Процедуре? Это запрещённая практика, даже Нетус не мог о ней узнать!

— Не мог. Марбас рассказал. Причём охотно.

Леди Вендева заходила по комнате, окидывая стены безысходным взглядом.

— Признаться, я не уверена, что ты сумела бы сочинить подобную сказку. Но мне всё равно придётся проверить твои слова.

— Я буду счастлива, если вы это сделаете. И чем быстрее, тем лучше.

— Что у тебя с моим внуком?

Вопрос прозвучал так неожиданно, что Леви вздрогнула и потупилась.

— Э-это важно?..

— На самом деле, нет. Но мне любопытно.

Послушница неловко усмехнулась, чувствуя, как горят щёки. Промолчать или отшутиться?.. Золотистый паркет не мог ей ничего посоветовать.

— Я его люблю.

Лицо Первой неожиданно расслабилось и посветлело. Она будто вернула себе часть утраченного спокойствия, и её строгие черты смягчились нежностью.

— Хорошо. Ему повезло. Не будешь ли ты так добра позволить мне проснуться, наконец? Чем скорее я вернусь в реальность…

— Да, да, конечно!

Леви до боли свела лопатки, распуская пряжу мелодий внутри своего разума. Перед тем, как раствориться в сонном тумане, леди Вендева Бельторн ободряюще улыбнулась.

Благодаря Ноо я, наконец, понял, как живут люди, у которых мир не расплывается перед глазами без дополнительных приспособлений. Отсутствие очков нервировало, поэтому я просто спустил их на нос и смотрел поверх. Выглядел, скорее всего, по-идиотски, но тут уж не привыкать.

Извилистые стебли здешних растений — яркие и гладкие, будто каучуковые — дрожали у самой земли, и я наслаждался тем, что могу видеть каждый кружевной листик на них. Пейзажами в стиле раннего Дали меня не пронять — слишком уж долго я имею дело с практикой, период удивления давно миновал — но вот нормальное зрение действительно радовало.

Как возможность хоть немного передохнуть от постоянных недомоганий, которые меня изрядно достали за последнее время. Тело упорно отказывалось понимать, что нам сейчас не до этого — вот выберемся из дерьма и навестим доктора, обязательно…

— Где, наконец, этот подонок? — Голос Кроцелла вырвал меня из блаженной расслабленности.

Сорок девятый Герцог наматывал круги по полянке между скалами; когда его седая коса застревала в кустах, он раздражённо перебрасывал её на другое плечо и шёл в обратную сторону.