— Выгода? — Леви отступила на шаг. — Мне сказали, что выгода могла быть только у вас.

Нетус издал хриплый смешок.

— Конечно. Просто гениально с моей стороны. Убить своего наставника за два дня до Инициации — это же самый лучший способ её приблизить, вы это хотите сказать?

— Насколько я понимаю, ваш наставник мог сделать так, чтобы она не состоялась.

— Мог, но зачем бы ему это делать?

— Значит, устав Ассоциации вы тоже не нарушали?

Нетус как-то резко втянул носом воздух и опустил голову.

— Я же… должен быть честным, чтобы ты мне поверила, да?

— Именно так. — Леви кивнула. Настала её очередь сверлить собеседника взглядом.

Но получилось плохо. Затихшая на время боль снова атаковала виски. Молодая послушница непроизвольно вскинула руку к голове, надеясь унять недомогание прохладой от пальцев.

— Голова ещё болит? — спросил Бельторн.

— Да, немного. Но это неважно. Ну, так что?

Вместо ответа Нетус зачем-то сократил расстояние между ними до полутора шагов, на ходу встряхивая правой рукой. Прежде, чем Леви успела отпрянуть, он ультимативным жестом вручил ей второй стакан с кофе и велел:

— Стой спокойно.

Леви повиновалась. Она заметила, что из-под его правого рукава выскользнула какая-то цепочка — вроде бы, медная. Нетус увидел, как она скосила взгляд, и раздражённо сказал:

— И глаза тоже закрой, пожалуйста. Мешаешь.

Послушница закрыла глаза, испытывая странную смесь из страха и любопытства. Бежать, разумеется, было уже слишком поздно, остаётся только ждать…

И тут мелодия ветра в её ушах изменилась. Леви показалось, будто воздух запускает пальцы в её волосы, надевает обруч из своих потоков на её голову… и проникает внутрь, превращаясь в прохладные серые искры на обратной стороне века. Красные вспышки боли становятся слабей, а в висках отворяются маленькие двери, через которые она уходит вместе с ветром…

— Всё, — сказал воздух голосом Нетуса, и слабый запах хвойного одеколона, который Леви заметила только сейчас, отдалился. — Можешь открывать глаза. Легче стало?

— Да… — Послушница кивнула, непроизвольно касаясь лба. — Спасибо…

— Не за что. И считай это ответом на свой вопрос.

Несколько секунд Леви глуповато таращилась на Бельторна, не понимая, что тот имеет в виду. А потом ахнула:

— Так это правда! Ты начал практиковать до Инициации!

— Да. Но тебе не кажется, что от того, что я только что с тобой сделал, далековато до убийства собственного наставника?

— Какая разница! У тебя была причина!

— О, Яхве! — Нетус закатил глаза. — Да, мисс Дим, я нарушил чёртов устав! Он всегда казался мне страшной глупостью, а ещё я немножко учил историю Ассоциации и знаю, что этот закон достаточно нов, Ассоциация прекрасно без него обходилась много сотен лет. Но почему из моей готовности нарушить одно жалкое правило обязательно следует готовность кого-то убивать?! Такое чувство, что ты — вы все, чистоплюи из Ассоциации — ставите знак равенства между первым и вторым!

— Разве дело не в том, что сэр Файндрекс поймал тебя с поличным? — Леви старалась не отпускать его глаза, пытаясь разглядеть в них признаки лжи.

— Ох, мисс Дим! — Бельторн мрачно засмеялся. — Сэр Вайн меня не подозревал. Он знал точно. С первого же дня подготовки. Или ты думаешь, что такое можно скрыть от наставника? Да у путаны в первую брачную ночь будет больше шансов сойти за девственницу, чем у меня — за зелёного новичка.

Леви почувствовала унизительный жар, приливающий к щекам.

— Не выражайся так!

— Ох. Прости. Не хотел обидеть.

— Что тебе от меня нужно?!

— Я уже сказал. Помоги мне найти несколько книг.

— Зачем?!

— О, Яхве, я почему-то решил, что ты умней. Как зачем? Я хочу доказать, что я невиновен.

— Но тебе все равно не дадут Инициации, если ты ими воспользуешься.

— Да плевать я на неё хотел! Мне и сейчас неплохо живётся, я знаю свои силы, да и на Ассоциации свет клином не сошёлся. Но репутация нарушителя правил и репутация убийцы, который подло бьёт в спину — это разные вещи, ты не находишь?

Какое-то время они молча смотрели друг на друга. Нетус скрестил руки на груди, а Леви так и стояла, держа в руках оба стаканчика с кофе, к которому никто из них не притронулся.

— Всего лишь книги, мисс Дим. Всего лишь книги из библиотеки, от этого никто не пострадает. Я поклянусь, если хочешь — и на чём хочешь.

— А если кто-то в Ассоциации узнает, что я тебе помогла?

— Уж точно не от меня, это я тебе могу обещать. Если только ты сама с кем-то захочешь поделиться.

Внезапно Нетус уставился куда-то за спину Леви и присвистнул:

— Ох! Ладно, мисс Дим, пора мне. Там мистер Тансерд в конце аллеи, и ты точно не хочешь, чтобы он видел тебя со мной. Приходи послезавтра в семь пополудни в «Джейлбрейк», это на улице Линча. Таксисты обычно знают.

— Не приду, — буркнула Леви.

— Ну, может, ещё передумаешь. До скорого, мисс Дим!

Глядя вслед стремительно уходящему Бельторну, Леви подумала о том, что теперь-то кофе уж точно полностью остыл. Но зато у неё две порции вместо одной. Может, он будет не так уж плох в холодном виде?

…Выход из парка — большие кованые ворота, увитые чёрными розами с устрашающе огромными шипами — уже маячил впереди. Летом здесь очень много живых роз, но сейчас они почти отцвели.

Я посмотрел на небо. Кажется, сегодня меня ждёт крепкий и здоровый сон под звуки ливня. Отлично, потому что вопли страсти из соседней комнаты в мотеле уже достали порядком. Интересно, это одна и та же парочка, или его просто каждый день сдают разным людям, желающим уединиться? Скорее всего… Но что они делают друг с другом для таких стонов? Завидно, чёрт подери. Хоть третьим вписывайся.

Привычная горечь от плохого табака наполнила рот. Пустая пачка полетела в урну.

Странная она, эта мисс Дим. Молочная пенка, пушок вдоль щеки, духи эти цветочные… и смотрела на меня снизу вверх, как ребёнок. Всё хотелось по голове потрепать, чтобы успокоилась — еле удержался, а не то точно по роже бы получил… Короче, птенец птенцом. Говорит — как щебечет.

Но слушать умеет, вот что. А это редкий навык — я уж и не помню, когда в последний раз на мои доводы кому-нибудь было не наплевать. Глаза такие взрослые, спокойные… и солнечные. Надеюсь, она придёт.

Лишь бы мистер Тансерд меня не видел, а то ей точно влетит. В прошлом году при виде Нетуса Бельторна все просто морщились, а в этом старательно не замечают. Если дело не выгорит — исчезну с концами, и пошло всё к чёрту, включая бабушку.

Вот только зачем я это милое существо в «Джейлбрейк» позвал, а? Там же одна выпивка, и та скверная — даже перекусить особенно нечем. Да и что это за место для молодой девушки? «Джейлбрейк» — не «Алхимия», где и президент Рейган мог бы обойтись без охраны. Ляпнул, не подумав…

Ладно, встречу у входа и отведу в какое-нибудь место потише. «Джейлбрейк», безусловно, хорош тем, что никто из Ассоциации туда не ходит, но и заставлять мисс Дим терпеть компанию проституток и бывших заключённых — идея отвратительная.

Решётка парка осталась позади и пропала за поворотом. Широкая и светлая улица, ведущая к центру города, манила продолжить прогулку, но я всё-таки свернул в направлении своего мотеля. Желудок настойчиво напоминал, что я сегодня пропустил завтрак, а там хватает дешёвых закусочных, где я могу со спокойной душой обедать бесплатно. Я вообще считаю, что это карма — кладёшь в гамбургеры кошатину, будь готов увидеть за прилавком меня. Мне-то плевать, зато кто-то другой не отдаст за дерьмо свои кровные.

Какая-то девушка, идущая навстречу, окинула меня пристальным взглядом и улыбнулась. Игриво, будто заманивая. Я смотрел на её лицо с долю секунды — гораздо сильней было машинальное желание проверить количество циферблатов на её руках — но она явно решила, что меня интересует нечто иное. Нечто иное, кстати, выглядело вполне аппетитно — приятные округлости, умеренный вырез, изящные ключицы и лебединая шея. Первое впечатление — нарочито небрежный образ, созданный за каких-нибудь четыре часа у зеркала.