– Эй, парень! Ты разбудить просил! – крикнула Маретт. Напоследок еще раз с силой треснула кулаком по иссохшейся деревянной двери и потопала прочь.

Я заворчала, изо всех сил пытаясь отлепить голову от сыроватой  подушки. Предыдущая ночь без сна теперь сполна дала о себе знать – в глаза словно песка насыпали.

– О-ох, – я с трудом уселась в постели.

Езда на лошади, путь по горной дороге и в конечном итоге силовые упражнения по поднятию тяжеленной телеги и колеса – все это теперь отзывалось болью в каждой мышце и, кажется, даже косточке.

Кривясь и охая, я встала. Натянула одежду, позавтракала остатками сыра с хлебом и спустилась вниз.

– Ну-у? И как? – подмигнула Маретт.

Ее помощница с нескрываемым интересом тоже глядела на меня. Даже сор выметать из зала перестала. Деловито оперлась на метлу.

– О чем это вы? – хрипловато переспросила я, помотав головой. Соображалось с утра крайне туго. Словно эль накануне хлестал не старый капитан «Рыбня», а я сама.

– Взял тебя Гастус в команду-то? – оперлась локтями на стойку Маретт.

Вот любопытные! И ведь услышали же вчера. Будут теперь языками чесать.

– Взял, – бросила я коротко и пошагала к выходу.

Маретт воскликнула, обращаясь к подруге, но я была уже за дверью и не разобрала слов.

Стоило оказаться за пределами пропахшего табаком и рыбой постоялого двора, утренний морской воздух тут же приятно пробежался по телу.

Порасспросив редких заспанных прохожих, как добраться до пристани, я припустила во весь опор. Боялась, как бы Гастус не завредничал и не уплыл, бросив меня на произвол судьбы.

Оказалось, зря так спешила. Трехмачтовый «Рыбень» стоял на якоре, а вся его команда, похоже, дрыхла в трюме.

Не решившись подняться на борт без приглашения, я уселась на пристани напротив корабля. Свесила ноги и принялась покорно ждать.

Солнце медленно поднималось, разгоняя утреннюю хмарь. Морские волны лениво лизали сваи пристани, бока ночующих в порту кораблей и каменистый берег.

– И правда огромная рыбина, – усмехнулась я, от нечего делать, принявшись разглядывать судно Гастуса.

Кораблик был небольшим, стареньким и выглядел крайне неубедительно.

Я поежилась, живо представив, с какой легкостью хилое суденышко захлестывает штормовой волной. Не хотелось бы потонуть в пути ненароком.

Наконец ближе к обеду на палубе показался кто-то из команды: здоровяк в безрукавке, накинутой на голый торс. Его лысая голова, словно нарочно начищенная до блеска, сверкала под полуденным солнцем.

Он побродил туда-сюда, позевал и снова скрылся из виду. Я огорченно сникла.

– Эй, ты! – услышала я за спиной. Недоуменно обернулась.

Девица с темными волосами до плеч стояла поодаль и призывно размахивала руками. Я в немом вопросе указала пальцем на себя.

– Да-да, ты! – живо закивала она. – Подойди-ка.

Я неспешно поднялась и, не забыв захватить вещевой мешок, направилась к девушке.

Вид у нее был воинственный, а возраст… неопределяемый. Симпатичные, но резковатые черты лица, обветренные губы и карие, жадно блестящие глаза. Темное платье на крепких плечах смотрелось нелепо, словно намекало – этой юной особе ранее носить подобное не приходилось.

Девица даже немного напоминала Эдану. Но только если Эда всегда говорила со мной вежливо и учтиво, брюнетка вела себя нагло и уверенно.

– Как тебя звать? – скептически оглядела меня она, уперев руки в боки.

– Аван.

– Значит так, Аван, – высокомерно вскинула девица голову. – Ты поможешь перенести все эти ящики во-он на то судно.

На вопрос это мало походило, и я удивленно вскинула брови.

– Это приказ?

Женщина усмехнулась, и в зрачках заскакали искорки тщательно скрываемого недовольства.

– Скорее, деловое предложение. Поможешь, заплачу один золотой.

Я с тревогой оглянулась на «Рыбня». Кораблик продолжал мирно покачиваться на волнах, сложив паруса.

– Даже не знаю… – протянула я, хотя понимала – деньги лишними точно не будут. – Если только быстро.

– Отлично! Тогда по рукам, – удовлетворенно воскликнула женщина. – Ребята! У нас появился помощник.

Парочка крепких парней тут же сошла на сушу.

– Так, – продолжала командовать девица, – сначала перенесем самые ценные. Гай, мы с тобой отнесем эти два ящика, – бросила она невысокому, с недельной щетиной на лице мужчине. – А ты, Олли, бери Авана и тащите тот. И поживее!

Вместе с выделенным мне патлатым напарником Олли я подошла к продолговатому коробу. Скинула вещмешок и присела на корточки, намереваясь ухватиться за дно.

– Делай вот так, – кинул мне мужчина. Присел с прямой спиной и взялся за край деревянного короба. – Распределяй вес. Иначе спину сорвешь.

Я послушно сменила позу. Приподняв ящик над землей, мы двинулись к деревянным мосткам, перекинутым от причала к кораблю, очевидно, торговому. Выглядел он не так убого, как рыбацкое судно Гастуса.

Ноги тряслись от напряжения, но я, стиснув зубы, продолжала упорно нести короб.

– Уф, – распрямилась я, едва только мы оказались на палубе. – Ну и тяжесть. Что там у вас? Камни?

– Не зевай, – словно не расслышав вопрос, отбил Олли, – нам еще уйму мелких перенести нужно.

Я кивнула и потопала на пристань за следующим ящиком: поменьше и значительно полегче, чем предыдущий.

«Только бы не было в этих ящиках чего-нибудь запрещенного», – запоздало забеспокоилась я.

Спустя полчаса на берегу оставалась всего пара десятков коробов, а на «Рыбне» вдруг закипела жизнь. Кораблик расправлял паруса. На капитанском помосте появился всклоченный Гастус.

– Эй! – позвала я. – Гастус!

Моряк повертел головой, пытаясь выяснить, откуда идет звук. Я помахала рукой мужчине, и тот, увидев меня, недовольно кивнул. Надеялся, что я все-таки опоздаю, и ему не придется возиться со мной?

– Кажется, у нас проблемы, – вдруг негромко проговорил Олли, таращась куда-то мимо меня. – Лилет! – позвал он темноволосую девицу.

– Ну что еще? – с недовольством отозвалась та, швырнув принесенный квадратный ящичек.

В мозгу словно что-то щелкнуло. Лилет… Лилет… Звучит так знакомо.

Олли же тем временем ткнул пальцем в сторону главной улицы Порта. Проследив за его жестом, я прищурилась.

Вдали мелькала снежно-белая, словно вершина айсберга, макушка. Ее обладатель и вправду напоминал айсберг. Он уверенно сидел на вороном коне и с важным видом оглядывался по сторонам. За ним спешила еще пара всадников в алых камзолах. Тоже крутили головами.

От ужаса у меня дыхание перехватило. Ридд! Не может быть… Он нашел меня!

– Вот черт, – тоже напряглась Лилет, одергивая платье. – Гайрет, отчаливаем! Поднять якорь! – во всю глотку заорала она, и Олли кинулся отбрасывать доски помоста, связывающие корабль с сушей.

– Стойте! – рванула я следом за ним. – Мне на берег нужно!

– Ничего, – пропыхтел мужчина. – Мы тебя в ближайшем… порту высадим.

– Но мне нужно на «Рыбень», – растерялась я, но Олли только мерзко хохотнул, продолжая расшвыривать доски.

От отчаяния я позабыла обо всем на свете.

Не попаду на Рыбень и Велора мне как своих ушей не видать! Отловит меня Ридд, как собаку, и казнит.

– Я сказала, пропусти меня! – зарычала, как загнанная в угол кошка, и со всей дури толкнула обалдевшего Олли в сторону. Даже не заметила, что что выдала себя с головой.

Принявшись мелкими шажками красться по паре оставшихся хлипких дощечек помоста, я то и дело нервно поглядывала на Ксандера Ридда.

Советник спешился и теперь уверенно шагал по улице, время от времени останавливая кого-то из прохожих. Благо, что большая часть жителей Порта уже проснулась и теперь сновала туда сюда, создавая суету.

– Аван! – крикнула мне вслед Лилет. – А деньги как же? Целый золотой!

Я неловко махнула рукой, мол: «Да черт с ними!». Пошатнулась и за малым не ухнула в воду.

Дух в одночасье перехватило, а в висках застучала кровь. Снова едва не потеряв равновесие, я одним прыжком перемахнула оставшееся расстояние и оказалась на крепком настиле пристани.