Я попытался сдвинуть камни, но всё было тщетно. Я плакал как ребёнок и всё кричал:

— Мистер Глауб! Мистер Глауб!

А затем просто сел на пол и закрыл лицо руками. Лишь после этой истерики я начал думать над словами, произнесенными Ллос. Она сказала:

— Я люблю тебя, Сэм.

Это осознание как гром поразило меня. Ллос решила спасти меня, она даже перекрыла возможность паладинов напасть на меня. За мертвецами всегда будет погоня, им никто не даст покоя в этом мире. Ллос понимала, что я не такой, как они и захотела меня спасти, дать мне возможность жить. Хотел я того или нет. Она просто решила за меня, что я должен жить.

Мистер Глауб… Аама, или лучше звать тебя Ллос… вы вдвоем сделали для меня больше, чем кто-либо за всю мою жизнь. Вы пытались меня спасти, сберечь, но всё напрасно, я угодил в тюрьму.

Я был в абсолютной темноте, и почти на ощупь шел вглубь пещеры. Звуки битвы отдалялись от меня, хороший знак. Я то и дело спотыкался и падал, но продолжал идти. Я понимал, что этого хотела бы Ллос и мистер Глауб. Я должен был жить. Должен был дойти до конца, несмотря ни на что. Ради них.

Я шёл, и мне казалось, что я схожу с ума. Перед моими глазами пролетали видения прошлого. Наши эксперименты во всех деталях, наши разговоры с профессором, поцелуй с Ллос. Мне стыдно признавать, но это была моя первая близость с противоположным полом.

Мне казалось, что я задыхаюсь, меня охватила паника, казалось, что вот-вот и стены меня расплющат. Моя клаустрофобия усилилась в разы. Я рыдал, но продолжал идти, несмотря ни на что.

Сколько я так шел — не имею ни малейшего понятия. Время стремительно проносилось, когда я был свидетелем битвы, но внутри пещеры оно остановилось. Просто замерло.

Через какое-то время я перестал чувствовать липкую кровь под ногами. Это означало, что я уже у своей цели. Удивительное свойство, что кровь в нашей пещере не сворачивалась столько недель, с учетом того, что ощущался характерный запах железа. Что же было такого в этой крови.

Наконец я наткнулся на стенку. Я судорожно начал ощупывать её, пока не нашел нужные доски. С небольшим трудом я их извлек и навалился плечом на камень. Легкость открытия прохода явно была преувеличена. Наконец я попал в наше старое логово, в котором была непроглядная тьма. Хороший знак, это означает, что связь с основным нашим укрытием так и не обнаружили.

Я хотел было выйти через лестницу на поверхность, но потом подумал, что наверняка множество отрядов до сих пор патрулируют эти земли, а значит я далеко не сбегу. Сидеть здесь тоже было не самой лучшей идеей. Мое укрытие могли обнаружить в считанные секунды.

Я был так напуган, что не подумал о возможности отсидеться в комнатах. Я забыл про магическое свойство дверей, что они открывают проходы лишь для тех, кто точно знает, что хочет за ними найти. К тому же я не знал, что аура паладинов, рассеивающие чары, превращала эти магические проходы в обычные двери, приложенные к стене.

В голову мне пришла бредовая мысль, которая в дальнейшем мне дорого стоила. Я решил спастись от паладинов дома у мистера Глауба. От нашего убежища до Элвенмуна добрых два дня дороги, а если взять в расчет, что они еще будут долго прочесывать местные земли, я мог бы скрыться, например, в провинции Мунстерн, или же уйти на северо-восток, в провинцию Вингард. Всё было решено.

Я нащупал в темноте дверную ручку, закрыл глаза и вспоминал комнату профессора во всех деталях. После чего глубоко вздохнул, открыл дверь и сделал шаг внутрь.

— Тк-тк-тк, н. неужели эт. то с…сам Сэм. мвайз Эш…шш…шборн, собственной персоной? — раздался заикающийся голос профессора Фатууса, магистра нашей академии.

Я хотел было рвануть обратно к двери, но меня парализовало. Профессор Фатуус стоял, подняв руку.

— Г…глуп…пое р…реш. реше…ние, м…мис. мистер Э…Эш…ш. б…борн.

— Мистер Фатуус, позвольте говорить мне, иначе мы так до вечера простоим, — раздался бархатный мужской голос.

Меня развернули, и я увидел, что в кабинете профессора находилось семеро человек. Трое, включая магистра, были преподавателями нашей академии. Остальных четырёх я не знал. В углу сидели горничная и кучер. По всей видимости, с них сняли чары профессора, и они ощутили сильную слабость.

Говорил со мной незнакомый мне эльф. Он был выше меня, очень худощав и одет в чёрно-золотую мантию. Черты его лица были острыми, но в то же время привлекательными. Длинная прядь его седеющих волос была заправлена за длинное ухо.

— Позвольте представиться, меня зовут Эленвал Маалингейл. Я являюсь магистром коллегии Фаулхэксе. Насколько я знаю, вас зовут Сэмвайз Эшборн, и профессор Лауфман Глауб выбрал вас в качестве своего помощника в, — эльф сделал в воздухе знак кавычек, — “исследованиях”. Мои коллеги из Элвенмунской академии добросовестно поверили словам своего преподавателя, и никоим образом не информировали коллегию Фаулхэксе. Как оказалось, зря.

Мистер Маалингейл сложил руки домиком и стал ходить взад и вперёд передо мной.

— Чего вы от меня хотите? Я вам всё равно ничего не скажу, — процедил я сквозь зубы.

— Мистер Эшборн, за кого вы нас принимаете? Мы вам что, какие-то дилетанты? — оскорбился эльф, а затем остановился передо мной и обратился к кому-то из присутствующих, — Мисс Бэлламорт, будьте любезны, проведите допрос.

Ко мне подошла ведьма, по всей видимости, страдающая анорексией, держащая в руке какую-то книгу и опустила свои тонкие пальцы на мои виски. Я почувствовал какую-то приятную вибрацию. На лице мисс Бэлламорт то и дело мелькала какая-то ухмылка. Наконец она убрала свою руку и протянула книгу эльфу. Мистер Маалингейл с поклоном принял книгу и раскрыл её и начал читать отрывки из неё вслух.

Я думаю, что не стоит тратить время на то, чтобы подтверждать вашу догадку. Магическим способом они переписали мои воспоминания во всех мельчайших подробностях. У меня просто не было шанса сопротивляться.

— Ну что я могу сказать, мистер Эшборн. Создание кристаллов Анима — тяжелое преступление, однако исходя из ваших воспоминаний, вы были лишь соучастником. Потому мы передадим вас властям. А нам еще предстоит обнаружить следы мистера Глауба. Прощайте, мистер Эшборн.

С этими словами четыре волшебника из коллегии Фаулхэксе покинули дом профессора.

— Эх вы, м…мис…мисте…мистер Эш…Ээш…Эшборн, — с трудом выговорил профессор Фатуус.

Спустя полчаса прибыла стража, и меня передали им в руки.

Вот и вся история. Вам вряд ли интересно, что происходило со мной в темницах. Сперва я пару месяцев просидел в темнице Элвенмуна, но после меня перевезли в Йактпиль, потому как убитые нами люди были жителями данной провинции. Меня длительное время пытали и избивали, морили голодом и холодом. Я потерял часть своих зубов и состарился, наверно, лет на десять.

Жалею ли я о том, что я совершил? И да, и нет. Да, я жалею, что умерли невинные люди, я не хотел, чтобы кто-то пострадал, но в то же время я хотел помочь мистеру Глаубу. Мы смогли найти душу человека. Мы смогли понять, что душа хранит в себе чувства и память. Душа — могущественный источник энергии.

О том, что произошло после осады, я слышал лишь обрывками. Поговаривают, что смогли убить двух существ: какого-то кентавра и безрукую бабу. Бедная Оонт. В ней, наверное, сыграл материнский инстинкт, и она захотела спасти своих Смотрящих, или же пожелала отомстить за умерших. Я знаю, что Кентавр и Оонт пали, но я не уверен, что их души познали покой.

По другим донесениям я узнал, что у этих тварей при вскрытии отсутствовали сердца, из-за чего заключили, что это были бессердечные монстры. Как же они ошибаются.

И последнее, что мне немного пригрело душу. Да, они убили двоих существ, вот только потеряли четыре сотни, причем часть из-за оползня. Как допустили такой просчёт со взрывом, не ясно до сих пор, но я уверен, что к этому приложил лапу и резцы Эрни со своими подданными.