Доспехи лучников стали алыми, раздалось шипение, за которым последовали крики солдат. Они бросили свои луки и пытались стянуть свое обмундирование, но заклепки уже расплавились. Бедолаги пытались сорвать с себя одежду, но кожаная подбивка раскалившись прилипла к их телу и стала причинять нестерпимую боль. Они повалились на колени и начали стонать, а затем и вовсе притихли. Жестокая смерть.

Антоний зарычал и выхватил свой боевой молот. С криком он побежал на нас, гордо подняв свое оружие над головой, которое засияло светом, и попытался ударить им мистера Глауба, но профессор просто сделал шаг в сторону и молот ударился о землю. Вновь поднять оружие не позволил Ооно, ударивший основанием кулака прямо по шлему паладина. Звон раздался такой, словно кто-то ударил в колокол. Воин света повалился на спину и застонал. Не удивлюсь, узнав, что из его ушей потекла кровь. Так или иначе, Хью взялся за молот и, что было сил, ударил им по шлему лежачего паладина. Кровь хлынула из Т-образного выреза, и не удивлюсь узнав, что не только кровь, потому что шлем смяло почти в лепёшку.

Свет молота погас и Ооно взглянул на свои руки. Кожа на них была обуглена. По всей видимости, защитное заклинание паладина наносит урон нежити, но со смертью воина и чары угасли. У паладинов было оружие, способное сразить наши реанимированные образцы. Ооно решил оставить себе молот как сувенир, и мы стремительно побежали в сторону убежища, нельзя было терять ни минуты, потому что на звуки битвы могли подтянуться еще люди.

До нашего старого убежища мы добрались уже без происшествий. Мистер Глауб выглядел очень сосредоточенным, Ооно не посчитал нужным извлекать из своего тела стрелы, по всей видимости, из-за того, что ему не удастся остановить кровь. Если нас встретили эти паладины, то в каком состоянии остальные наши мертвецы? Я и в правду стал о них волноваться.

Зайдя в хижину, мы встретились с новой проблемой: как спуститься по лестнице, держа на руках Ааму и помочь опуститься Ооно. Но последняя проблема решилась сама собой. Реанимированный Хью, подобно мешку с картофелем, рухнул в люк и до нас донёсся глухой удар его тела о пол. Что до нас, мистер Глауб взял одеяло, что осталось в хижине еще с тех пор, как в неё вошли Хью и Марла. Ааму посадили мне на спину и плотно привязали ко мне так, чтобы она не мешала мне двигаться. Её голова покоилась на моем плече, и я чувствовал шеей её горячее ровное дыхание, которое меня немного щекотало. Еще раз повторюсь, хорошо, что мисс Вивант так мало весила, я даже и не чувствовал её веса на себе.

Очень осторожно я опустился по лестнице, максимально прижимаясь к ней, чтобы девушка не задевала стены. Мистер Глауб опустился после меня, тщательно прикрыв наш потайной ход. В нашем коридоре царила непроглядная тьма. Лауфман щелкнул пальцами и на кончике его большого пальца появился язычок пламени, который осветил наши лица. Он был очень недоволен.

— Найдя тела убитых караульных, они непременно обыщут эту хижину. Остается надеяться, что паладинам не хватит ума сдвинуть кровать, — профессор усмехнулся, — Они настолько сосредоточены на магии, что не в состоянии полноправно оценить её отсутствие.

— Вы думаете, что они не нашли наш основной вход? — спросил я.

— Вряд ли, он замаскирован без использования заклинаний. Так, где Опытный Образец?

Ооно вышел к нам из темноты, держа в руках незажженный факел. К своему отвращению я обнаружил, что падение деформировало нашего реанимированного друга. Как минимум его шея была искривлена под неизвестным мне углом, а из левой руки торчала кость.

Мистер Глауб зажег факел и передал его мне.

— Осторожней, не опали волосы нашей гостьи. Опытный Образец Номер Один, дай мне свою руку.

Ооно послушно протянул её, и профессор смог срастить сломанную кость. После этого реанимированный взял себя за голову и после трёх громких щелчков, смог её вправить. Мистер Глауб хотел нарастить кости и на ней, но Ооно показал руками, что в этом нет необходимости. Нужно было идти дальше.

Профессор забрал у меня факел, и мы втроем подошли к тайной двери, ведущей в нашу основную пещеру. Хитрость заключалась в том, что без физической мощи снаружи её нельзя было открыть, в то время как со стороны пещеры было достаточно маленького толчка, чтобы преграждающий камень откатился, нужно было всего лишь сдвинуть парочку преграждающих досок.

Когда мы вошли в пещеру, мы ощутили устойчивый запах крови. Ооно скалился, по всей видимости, он уже чувствовал, что нас ждёт в конце. Мистер Глауб нахмурился, его прогнозы были не утешающие. Мы уже не бежали, смысла как такового не было, но, тем не менее, мы шли большими шагами. В какой-то момент стало слышно хлюпанье под нашими ногами.

— Это что? Вода? — спросил я, но мистер Глауб лишь слегка зарычал.

Рычащий профессор был вне моего понимания, но потом я понял о причинах его рычаний, потому что чувствовал устойчивый запах железа, доносящийся с земли. Мне сделалось дурно, ведь под нашими ногами была кровь, но откуда?

Когда мы, наконец, достигли звездного зала, я с трудом удержал рвотные позывы. Он был по щиколотку наполнен кровью, а по залу блуждало множество реанимированных мертвецов, которых мы не видели прежде. На своем любимом камне всё так же невозмутимо сидел Маяк и смотрел на звёзды. Единственное, что не изменилось в нашем убежище.

С порога мистер Глауб окликнул Джуфа, причем так громко, что его было бы слышно даже в нашем старом убежище. Спустя некоторое время к нам вышел Джуф, двигающийся немного вприпрыжку. Когда он подошёл поближе, мы увидели, что одна нога была короче другой.

— Мастер! Сэмвайз! Как я рад вас видеть! — по-театральному вскинув руки, заговорил Джуф.

— Это что? Третья рука? — спросил мистер Глауб.

И правда, у мертвеца из-за спины выглядывала пятая конечность.

— Это? Ах да, иногда рук бывает недостаточно, хихихи.

— Во что ты превратил наше убежище? Я оставил тебя всего-то на три недели.

— Ну да, но спустя два дня после вашего уезда начинки для душ пошли в наступление. Но они не знали, у какой конкретно пещеры и выбрали заведомо неправильную. Потому и пополнили нашу семью.

— Скольких вы убили? — холодно спросил профессор.

— Почему так грубо? Не убили. Тим, Дуб, Таурос и Оонд принесли их мне почти живьём. Просто с переломанными руками или ногами. Иногда конечности шли следом за телом. Хихихи.

От этого новоприобретенного хихиканья Джуфа, мне было не по себе. Оно было переполнено безумием и одержимостью.

— Джуф, сколько теперь у нас реанимированных мертвецов?

— С телом, что на спине у Сэмвайза, будет сто двадцать шесть.

— Нет, её пока трогать не будем.

Джуф скорчил такое выражение лица, словно ребенок, узнавший, что всё печенье было уже съедено.

— Ты упомянул Тауроса, — напомнил я, — Кто это?

— Ах да, — Джуф стукнул себя по лбу, — Напрочь забыл его вам продемонстрировать. Таурос! Покажись своему Мастеру!

Раздалось тяжелое цоканье копыт и из глубины пещеры вышло настоящее чудище. Голова и голени были от быка, почему-то присутствовал хвост, торс, судя по всему, принадлежал орку, одним богам известно, откуда взявшемуся, из рук и плеч торчали железные острые шипы, видимо дело рук Дуба, а на груди висел человеческий череп. Эта хренотень, а по-другому это омерзительное творение назвать нельзя, была размером с Тима. Его голову обрамляли широкие огромные рога, так же выкованные из железа.

— Ты что, попытался воссоздать минотавра? — прошептал мистер Глауб.

— Но согласитесь, почти получилось! Таурос, поздоровайся с Мастером.

Чудовище выдало глубокое низкое “Му”, и шлепнуло пару раз по крови на земле.

— А откуда вся эта кровь? — спросил профессор.

— Пролилась, хихихи.

— Откуда?

— Из тел, хихихи.

— Джуф, что ты наделал.

— Что я? Мы, Мастер. Мы на пороге нового мира, и вы в нём будете новым богом! Хихихи!