— Судимость? А что такое он сделал?

— Плутовство и мошенничество, семь лет назад. Целая серия мошеннических проделок, чтобы выиграть на бегах. Он был словно придавленный до последнего времени, а теперь совершенно неожиданно стал бросать деньги направо и налево. Странно, не правда ли?

— Действительно странно. Кто его обнаружил?

— Я, шаря по архивам судимостей. Я до этого просмотрел более тысячи фотографий. О! Я узнал его в то же мгновение.

— Как ты думаешь, Симс способен им заняться? — спросил Роджер, дрожа от нетерпения.

— Невозможно, старина. Симса только что отправили в провинцию.

— Мммм… — Вест яростно потер подбородок… — О тебе или обо мне не может быть и разговора… Нас и так слишком многие знают. Нам нужен парень молодой, но сообразительный… Пил! Что ты думаешь о маленьком Пиле?

— Неплохо, — проворчал Турнбал, немного недовольный тем, что не может заняться делом собственноручно.

И, так как несчастье одних приносит счастье другим, молодой Пил с носом по ветру, как хорошая охотничья собака, трепеща устремился на выполнение своего первого ответственного задания, которое может повлиять на всю его карьеру.

Маленький тщедушный человек по имени Темби тянул теплое виски с содовой в отдаленном углу паба под вывеской «Красный лев», на Фелхам-роад. Узкое лицо и почерневший окурок, свисающий с нижней губы, придавали ему вид апаша старых времен. Он внимательно рассматривал остальных посетителей паба.

Облокотившись о стойку бара, молодой детектив Пил потягивал коктейль. Высокий, с широкими плечами и узкими бедрами, в сером светлом костюме, красивом и удобном, он походил на студента спортивного факультета, которому все нипочем. Улыбка открывала великолепные зубы, он был таким симпатичным…

Таково было мнение служанки.

— Вы здесь новенький?

— Да, — с пленительной улыбкой ответил Пил.

— Вам надо приходить чаще, вы быстро приобретете друзей.

— Решено, — согласился Пил.

В этот момент веселая и шумная компания молодых людей ворвалась в бар, и детектив отступил, чтобы дать им место за баром. С безразличным видом он некоторое время блуждал между столиками, а потом как бы случайно наткнулся на свободный стул за столиком Темби и вежливо спросил его, не будет ли тот возражать, если он займет свободное место. Косой взгляд и неясное ворчание, которое он получил в ответ, Пил воспринял как разрешение. И, усевшись за столик, стал медленно тянуть свое пиво в компании с бывшим арестантом Темби.

Два человека, случайно оказавшиеся за одним столиком… Разговор между обоими мужчинами не замедлил завязаться. Темби, более желчный и ядовитый, чем всегда, отвечал на любезности своего молодого собеседника злобной бранью по поводу нерадения и сумасшедших трат правительства.

— Всюду чиновники скучают от безделья… Девки и бумаги… И все это на деньги налогоплательщиков.

Пил внимательно и сочувственно слушал, но неожиданно все его тело напряглось.

— Вест! — выплюнул со злобой маленький человек. — Вот, возьмите этого Веста… Вы ведь читали, да? Это было в газетах. Ах, как это возвышенно! Ах, как это красиво! Какая у нас отличная полиция! Невероятная беспечность! Потрясающее мотовство!.. Вашего агента, дорогой мистер… вашего и моего… А под конец?.. Вы видели… он набрасывается на молодую девушку у нее в доме, взяв с собой телохранителя… это хуже, чем гестапо! И это Скотленд-Ярд! Пфуй!..

— Отвратительно! — подпевал ему Пил, выразив на лице брезгливую гримасу.

— Вымогательство! — визжал в исступлении Темби.

— Безобразие! — кричал раскрасневшийся Пил.

Они много пили, чтобы помочь глотке произносить такие громкие фразы. Под изумленным взглядом инспектора Пила Темби достал из кармана целлофановый мешочек, наполненный шоколадными конфетками. Маленький глоток виски… и молочный шоколад! Пил почувствовал, как к его горлу подступила тошнота, и закрыл глаза. Когда он открыл их, он увидел медленно жующий шоколад рот своего компаньона, желтое лицо, сильно прищуренные глаза, удаляющиеся, потом приближающиеся, мутные-мутные и такие далекие, как будто Пил смотрел в бинокль с другой стороны… И ужасная жара, и пот, крупными каплями стекающий за воротник… Одна-единственная мысль сверлила мозг инспектора: «Он поймал меня! Боже мой, Боже мой! Он меня поймал! Он получил меня…»

Героическим усилием воли Пил попробовал сконцентрировать внимание на своей кружке с пивом, но она представлялась ему в виде большого шара неопределенного цвета. Лицо — длинное, желтое — теперь приблизилось, насмехаясь злобной радостью… И раздался медовый голос, полный фальшивого участия:

— Мистер… Эй, мистер! С вами что-то случилось?

Все в баре закружилось сперва медленно, потом быстрей — потолок, лампы, сперва розовые, потом красные. Служанка, казалось, плыла на крыльях. И такие далекие голоса:

— Мистер? Мистер? Что с вами? Это приключилось с ним совершенно неожиданно. Мы так спокойно с ним разговаривали…

И, покрывая все голоса, раздался твердый мужской голос:

— Доктора! Быстрей идите за доктором!

Все стало черным. Инспектор Пил позволил своей голове тихонько опуститься на грудь. Больше он уже ничего не слышал.

Темби встал и неловким жестом уронил стакан с пивом, которое разлилось по полу.

— О! Как я неловок! Но, знаете, я так расстроился…

Он поскорей сунул себе в рот еще одну шоколадную конфетку.

Когда Георг Уерендер вошел в роскошный кабинет в апартаментах, выходящих на Парк Лейн, Ребурн, улыбающийся и очень довольный, листал свою записную книжку. Он не поднял головы, так что от его взора ускользнуло гневное и суровое выражение лица делового человека. Но он услышал такой неприятный для его ушей голос.

— Пол, почему бы тебе не уехать в отпуск куда-нибудь?..

Ребурн стал полировать ногти правой руки о свою шершавую рубашку.

— Георг, — все так же улыбаясь, ответил он, — я как раз собирался предложить тебе то же самое.

Уерендер пожал плечами с видом превосходства.

— Я говорю серьезно, Пол. Мамаша и я достаточно делаем для тебя, чтобы иметь право на большее доверие с твоей стороны. Ты, как всегда, считаешь себя умнее всех на свете. — Он подошел, протягивая вперед руки. — Пол, тебе сейчас нечего делать в Англии. И ты уже целую вечность не ездил за границу. Так поезжай же и посмотри, как идут твои дела в Соединенных Штатах Америки, в Канаде или… в Австралии… Хорошо? Ты можешь взять с собой малышку! — Его рот, сжатый в спазматической улыбке, прошипел: — Если, конечно, мисс выносит длинные путешествия!

Выражение благодушия исчезло с лица Ребурна.

— Довольно! Я не хочу больше слышать, как вы критикуете Еву, ты и мамаша. Понял? — Он рывком встал на ноги, прямой, — огромный, с глазами, устремленными на маленького делового человека. — Но что же вас расстраивает? Послушав вас, можно подумать, что мы получили множество ударов! Итак, чтобы все шло как на колесах!

Только глаза сверкали жизнью на безжизненном лице мумии.

— Скоро ты будешь плакать и мечтать о быстрых колесах, идиот! Чтобы поскорей спастись, когда на твоем заду будет висеть Вест! После той глупости, которую сделал Темби…

Ребурн снова сел на прежнее место. Он усиленно старался держать себя в руках, чтобы спокойно продолжать разговор.

— А! И Темби тоже? — Он, насмехаясь, подул на свои ногти, прежде чем протереть их о шелковую рубашку. — И что же, по-твоему, плохого сделал Темби, о чем ты хочешь сказать мне? Я, наоборот, нахожу, что он ликвидировал Брауна очень квалифицированно.

— Если бы дела велись, как следует, Пол, никогда бы не было нужды наряжать Еву и ликвидировать Брауна. Ты бы никогда не стал сам убивать Хеливела: это дело Темби. Хеливел должен был исчезнуть, я с тобой совершенно согласен. Но это стало бы одним-единственным преступлением, и нам нужно было держать Темби на поводу так крепко, как паяца на веревочке. В то время как теперь…