Роджер заглянул за цистерну, потом неожиданно опустился на четвереньки. Цистерна стояла на деревянных подставках, так что между полом и ее дном оставалось пространство в несколько дюймов. По другую сторону цистерны он ясно заметил пару туфелек. Он усмехнулся и выпрямился.

— Ладно, мисс Фейн, — проговорил он, — вылезайте-ка сюда.

Он встал с одной стороны цистерны. Слоун с другой. Послышались шорох, возня, и наконец появилась Гризелла Фейн. Прежде всего Роджер увидел ее злые глаза и тяжелую трость, которую она подняла над головой, воскликнув:

— Отойдите, отойдите, не то…

Роджер шагнул вперед. Девушка замахнулась, но он вытянул руку и спокойно отвел удар, затем схватил ее за запястье. Гризелла замерла и молча смотрела на него взглядом пойманного зверька. Единственным чувством, которое он испытывал в этот момент, была жалость к девушке. Казалось, она сейчас заплачет.

— Я знал, что был прав, — ликовал Слоун.

— Вы будете вести себя разумно? — спросил Роджер.

— Что же еще мне остается? — горестно ответила она.

— Вот это сила духа! — улыбнулся Роджер. — Спускайся и подай ей руку.

Гризелла не делала попыток сбежать. Слоун протиснулся через люк и спрыгнул вниз, следующей спустилась Гризелла. Она сделала это с опаской, но Слоун схватил ее за талию и осторожно опустил на пол. Через минуту Роджер к ним присоединился, вытер пыльные руки о брюки и крикнул сержанту, стоявшему у входа:

— Подайте сюда машину!

— Каким образом вы узнали, что я здесь? — спросила девушка.

— Вас видели, когда вы пришли.

— Когда? — спросила Гризелла, нахмурившись. — Было совсем темно, когда я приехала.

— Послушайте, — сказал Слоун, — сегодня утром я видел, как вы входили в этот самый дом, не более чем дна часа назад, и…

— Глупости! Более суток я и носа не высовывала из дома, — выпалила Гризелла.

— Да? — изумился Слоун.

— Вы поступили бы умнее, если бы разыскали других, — с горечью продолжала Гризелла, — а не тратили столько времени на мои поиски. Я понимаю, что вы мне не верите, но я не выходила из дома вот уже 24 часа. Я знаю, что сюда кто-то приезжал, какая-то женщина. И несколько мужчин тоже. Я пряталась на чердаке, и, мне кажется, они не знали о моем присутствии. Я пыталась спуститься вниз, но не справилась с люком.

Она казалась расстроенной, утомленной, под глазами появились синяки, веки покраснели.

Слоун скептически воспринял слова девушки, но Роджер неожиданно спросил:

— Когда вы последний раз ели, мисс Фейн?

— Вчера завтракала.

— Вчера?

— У меня была маленькая плитка шоколада, она помогла мне поддержать силы, — ответила Гризелла. У нее перехватило горло, она отвернулась и чуть слышно прошептала: — Я ужасно хочу пить… Не могла бы я выпить чашку чая?

— Конечно, можете, — ответил Роджер. — Пройдемте в кухню.

— Мне не о чем особенно рассказывать, — заговорила Гризелла, когда покончила с приготовленным Роджером чаем. — Я приехала в дом своих друзей и провела там ночь, а потом, вчера утром, еще до рассвета, перебралась сюда.

— Почему вы перебрались сюда?

— Я для этих людей выполняла кое-какую работу и подумала… — Она не договорила.

— Продолжайте.

— Я подумала, что живущие здесь люди смогут мне помочь, — произнесла Гризелла, но вдруг яростно добавила: — Они убили Энтони Кельхэма! Я слышала, как они об этом рассуждали. Вы мне не поверите, но они его убили!

— Как вы попали внутрь? — спросил Роджер.

— Когда я приехала, еще никто не вставал, а я знала, где хранится у них ключ от черною хода. В гараже. Я собиралась дождаться, пока они спустятся вниз, но тут кто-то позвонил у входа. Я находилась здесь, в кухне, дверь была открыта. Я увидела, как мистер Беллью открыл дверь, потом услышала собственное имя. Человек вошел, сказал, что за ним гнались до Илинга, и спросил, не приехала ли я сюда. Мистер Беллью ответил «нет». Человек предупредил их, чтобы они были поосторожнее, потому что их смогут привлечь за соучастие в убийстве Кельхэма.

Гризелла говорила очень быстро, не отводя своих блестящих глаз от Роджера.

— Это правда, — добавила она в отчаянии, — я понимаю, что все это звучит неправдоподобно, но это правда.

— Что произошло потом?

— Они оба поднялись наверх. По-видимому, мне следовало тогда же от них уйти, но я знала, что вы подозреваете меня в убийстве, и понадеялась разузнать еще кое-что, вот и осталась. Понимаете, я прекрасно знакома с этим домом. Я пошла в большую комнату и спряталась за ширмой на случай, если они войдут. В доме находились Гай Беллью, его брат и незнакомец. Они прошли на кухню, а я поднялась наверх, решив, что лучше всего спрятаться на чердаке. Я подумала, что, если они уйдут из дома, я спущусь вниз, просмотрю весь дом и, может быть, найду дополнительные улики. Я не пробыла наверху и пяти минут, как они снова поднялись по лестнице. Я испугалась, что они услышали, как захлопнулся чердачный люк, но они ничего не сказали. Стул всегда стоит под люком, поэтому ничего странного в этом не было. Итак, я осталась, прислушиваясь к каждому звуку, надеясь, что они уйдут. Но, когда они ушли и я попыталась спуститься, оказалось, что люк заперт на задвижку.

Слоун больше не казался скептически настроенным. Они с Роджером привыкли к фантастическим, невероятным историям и прекрасно научились отличать правду от лжи. Ее рассказ с массой подробностей звучал вполне убедительно.

— Эти самые Беллью, они что, уехали вчера?

— Они отсутствовали почти целый день, возвратились около семи и вскоре снова ушли, — сказала Гризелла. — Я слышала, как они еще раз приходили около часа ночи, а может быть, и позднее. Я расстелила на полу старые одеяла и подушки и попыталась заснуть. Понимаете, после того, что я услышала, я понимала, что не имело смысла обнаруживать себя. Я… Мне показалось, что они намерены заставить вас поверить в то, что я убила Энтони Кельхэма.

— Понятно, — кивнул головой Роджер, — а теперь в отношении Беллью. Скажите, один из них лысый с довольно добродушной физиономией, да?

Она казалась пораженной:

— Да, это Мортимер.

— А второй длинный малый со впалыми щеками?

— Это Гай.

— Скажите, заходивший сюда человек — это крепыш с уродливой физиономией и скрипучим голосом?

— Ну да, — совсем тихо ответила Гризелла. — Значит, вы их знаете?

— Я не знал их имена до той минуты, как вы мне об этом сказали, но я с ними уже встречался. Скажите, мисс Фейн, когда вы впервые поднялись на чердак, не слышали ли вы, чтобы кто-нибудь подходил к самому люку?

— Ну, кто-то поднялся по лестнице, как я уже говорила, но где он стоял, я не знаю. А что?

— Потому что они, несомненно, знали о вашем присутствии в доме, догадались, где вы спрятались, и закрыли задвижку, чтобы вы не смогли сбежать. — Тут он подмигнул Слоуну. — Все было сработано чисто, Биль, и они вас на этом поймали, не так ли? Они наверняка обошли дом вокруг, перелезли через ограду и вышли через чей-нибудь чужой участок.

— Я следил очень тщательно и не заметил ничего подобного. Но я мог бы присягнуть, что женщина, которая сегодня утром вошла в этот дом, была мисс Фейн. На ней была одежда, точно соответствующая данному описанию: цветной макинтош, о котором вы сами, инспектор, мне рассказывали. С капюшоном.

— Но я же оставила его в общежитии! — закричала Гризелла.

— Мы вскоре узнаем, находится ли он все еще там, — пообещал Роджер.

На подоконнике стоял телефон. Роджер позвонил в общежитие на Букингэм Палас Гейт и сразу же узнал голос дамы. Не успел он назвать своего имени, как она затараторила:

— Ах, какое счастье, инспектор, что вы позвонили. Вы должны немедленно приехать. Я уже заявила в Скотленд-Ярд. У нас произошло ограбление. Комнату мисс Фейн буквально перевернули. Пропало большинство ее вещей.

— Скажите, а пестрый макинтош мисс Фейн на месте?

— Из ее верхних вещей вообще ничего не осталось!

— Не осталось, да? Прекрасно! — воскликнул Роджер и услышал, как она разразилась возмущенными криками. — Я скоро буду, — пообещал он и повесил трубку.