Мэрна не смутилась и проворно стянула с него рубашку, восхищенно провела ладонями по груди и плоскому животу.

— Ох, вот это да! А у нас на кухне ни у кого такого нет, сам понимаешь, чем ближе к еде…

— Может, хочешь историю послушать? — Обреченно прошептал Хольт, неловко отталкивая ее руки, развязывающие ему пояс. — Страшную.

— Потом. — Отмахнулась служанка, решительно сдирая с него штаны.

Старший советник Тринидада уже спал, слушая завывания ветра, бьющегося в толстые стенки палатки и умоляющего впустить. Молил он зря, варварское жилье хоть и казалось неказистым и маленьким, но было сделано так хитро, что не пропускало ни ветер, ни холод. Жаровня приятно светилась красными углями, тянуло сухим и уютным запахом дыма, а одеяло из шкур создавало ощущение гнезда, в котором советник устроился со всевозможным комфортом. Гибкая женщина укачивала на коленях дитя, напевая что-то без слов. Младенец не спал, но и не плакал, серьезно глядя вверх черными блестящими глазами. Женщина, улыбаясь, протянула ему палец, и ребенок схватил его и тут же потащил в рот, зажав беззубыми деснами. Вдруг она насторожилась и сунула ребенка отцу, взяла короткое копье и вышла из палатки.

— Харст!

Младенец завозился и пополз, разевая маленький рот и пытаясь удержать слишком большую голову. Варварка утверждала, что это точно его сын, хотя только дурак станет верить в таком деле варваркам. О сходстве судить было трудно, советник уже давно забыл, как выглядит его лицо. Женщина точно так же бесшумно вошла в палатку, подхватила ребенка на руки и исчезла в ночи. Не успел советник удивиться, как полог снова откинулся, впуская гостью.

— Шастаете, напустили холода. — Недовольно сказал мужчина, демонстративно зевая. — Чего тебе?

— Есть разговор, Скала. — Ответила гостья, присаживаясь на шкуры и снимая меховой плащ.

Дочь Тринидада советник узнал сразу, еще до того, как она заговорила. За то время, что он ее не видел, девочка сильно изменилась: стала старше, суше, суровей.

— Как ты пробралась сюда?!

— Шла из замка. — Пожала плечами Рут. — Шла и дошла.

— Одна? По лесу?

— У меня тайный разговор! — Закатила глаза девчонка. — Мне кортеж надо было собрать?

— Там же ночь!

— Лунная.

— Ветер!

— Не метель же. Дай мне сказать, Скала. Во имя Троеликой, твоя женщина и то сообразительней, и надо было разговаривать с ней.

Она тяжело вздохнула и замолчала. Советник тоже молчал, разрываясь между любопытством и правилами приличия, требующими гостю обогреть и накормить, чего ей явно не требовалось.

— Скажи, Скала, на кой нам союз с этим лордом? — Наконец тяжело выдавила она.

Лично Скале союз был не нужен, и он с большим удовольствием размазал бы Норвента по мраморным плитам его парадного зала.

— Тринидад сказал, так или иначе, а замок будет наш. Другим способом его не взять. Людей у нас мало, мы можем штурмовать его бесконечно, пока не поляжем под стенами. А просто пройти его невозможно, они ударят нам в тыл.

— Этот союз шит белыми нитками. — Шегольнула Рут новым лордским выражением.

— Верно. — Кисло согласился советник. — Но я уже все это сказал Дону. Он решил так, как решил.

— По сути, отцу нужен замок. — Рут стукнула ногтями по колену. — Верно? Любым способом. Даже если я становлюсь разменной монетой.

— Да. — Признался Скала, чувствуя стеснение и стыд.

— Ясно. — Бесстрастно подытожила девушка, продолжая барабанить по колену. — Приезжай ко мне на свадьбу. Мне будет радостно видеть твой отряд. Заодно может кого знакомого встретишь. Свадьба через четыре дня, а ты приезжай завтра. Я там совсем одна против них. Хольт не в счет, он еще сам не выбрал, кто он.

— А я выбрал?

— Ты — это ты. И ты не наш. И поэтому я зову тебя, понимаешь?

Скала медленно кивнул.

— И что ты понял? — Подозрительно спросила Рут.

Советник усмехнулся.

— То, что за месяц ты вполне освоила метафоры, дочь Тринидада. И позволь все-таки проводить тебя обратно. Пусть ты и варварка, но одну в лес я тебя не отпущу.

Над замком повисла тишина, особенно звенящая после беготни и криков. Хольт осторожно переступал через трупы, как будто мог их еще побеспокоить. Его сильно мутило, но не от ужаса или отвращения, а от неприятия всего этого. Рут куда-то исчезла, и он был рад больше не видеть ее выпачканного красным белого платья. Когда-то он был в ужасе от того, как ее сестра резала труп, но все это была ерунда по сравнению с тем, как Рут деловито счищала с топора чьи-то кишки и прилипшие волосы.

Он то и дело натыкался на мародерствующих варваров, которые приветствовали его и звали присоединиться, но Хольт не мог. Отряд одного из советников Тринидада приехал в замок на свадьбу и перерезал почти весь замковый гарнизон во сне. Оставшиеся сгруппировались и подняли тревогу, но было уже поздно. Хольт бросился на поиски Рут и нашел ее, но лучше бы не находил. Дикарка была в спальне молодой леди Норвент, сидела на ее постели и методично втыкала нож в уже переставшее дергаться тело. Она повернулась к Хольту, и лицо у нее было до жути спокойным.

Хольт медленно вышел и во дворе наткнулся на Скалу, резко раздающего команды. Советник Тринидада взглянул ему в лицо, крепко взял за плечо и отвел в сторону, а там несильно отхлестал по щекам и дал хлебнуть чего-то обжигающего. Хольт мигом обрел способность видеть и слышать, и проклятый звон из ушей наконец-то убрался. На глаза попался вход в замковую молельню.

— Не спас их Всеблагой. — Только и сказал юный лорд, глядя, как над молельней поднимается дымок.

— Мало что может устоять перед Железным богом. — Согласился Скала, поглаживая рукоять меча. — Иди в обоз, парень. Сиди там и не высовывайся. А мне еще предстоит серьезный разговор с Тринидадом.

До обоза Хольт не дошел, увидел пленную леди. Она злобно оскорбляла хохочущих варваров. Хольт почувствовал невыносимое отвращение. Она еще не знала, что все кончено, что она все потеряла, и лучше бы ей вести себя хорошо. Подумав, он шагнул к ней, прошел мимо варваров, забросил девушку на плечо и пошел в молельню, из которой уже вынесли все ценное, и она стояла пустая. Вслед загоготали и пожелали удачи.

Уходили быстро, на предстоящую свадьбу должны были съехаться гости, и нечего было попадаться им на глаза. Скала вез впереди себя сидящую очень прямо Рут, наконец-то нормально одетую в штаны и куртку. Она смотрела вперед пустыми глазами, и Скале было ее жалко, несмотря на то, что в случае неудачи полетела бы не только его голова, но и головы всех его людей. Рут предупредила честно. Он не был варваром, он понял ее. Но и она не была больше варваркой, не больше, чем он сам лордом, и страшно было смотреть на ее молчание.

— Война это гадость. — Сказал ей Скала. — И ты либо полюбишь эту гадость, либо умрешь человеком.

Она не ответила, только усмехнулась.

— Как ты? — Спросил, наконец, советник.

— Там я оставила свою невинность. — Неожиданно ответила Рут.

— И как? — Растерялся Скала.

Она серьезно посмотрела на него.

— Очень много крови. И очень больно.

Вопреки ожиданиям, Дон не стал ничего спрашивать. Он был умным человеком, и так все понял. И даже то, чего не понимала еще ни сама Рут, ни Скала. Если она позовет за собой войско, оно пойдет за ней, потому что варварам больше по сердцу резня, чем интриги. Дон холодно смотрел на дочь и думал, что не может так рисковать. Он не был особенно честолюбив, и как всякий варвар был бы не против подчиниться сильному вождю, если бы тот пришелся ему по сердцу, но не собственной дочери. А еще она была опасна тем, что была Тринидадом. Дон не обольщался и знал, что его имя значит больше него самого. И значило это только одно.

— Понравилось тебе брать замки, жабка?

Рут усмехнулась.

— Война — грязная сука.

— Прямо как ты. Однако мне понравился ход твоих мыслей. Дай я тебе кое-что покажу.