Не знаю, сколько времени я пролежал так, без движения. Но, усталость и огорчение взяли свое: я уснул. Во сне ко мне подошел высокий человек в белой одежде. Он наклонился и сказал: «Не огорчайся! Твой путь проделан не зря. Но, ты нужен там, на Земле. Мы просим тебя вернуться и выполнить то, для чего ты предназначен».

Открыв глаза, я увидел, что лежу на голой, заснеженной скале. Рядом стоял мой мул. Исчезло все - цветы, долина, благоуханный аромат. Но, на моей шее было надето вот это:

Шенраб отвел в сторону край своего одеяния, и друзья увидели небольшое кольцо из темного, почти черного дерева на прочном, волосяном шнуре.

- С тех пор в моем сердце всегда звучит голос священной страны.

Проникнутые душевной теплотой разговора, друзья рассказали Настоятелю о мудреце Лао, и его трагической смерти.

Рассказывая, Фэй волновался, заново переживая тот страшный день.

Шенраб внимательно слушал, и в глазах его стояло страдание.

- Так вот почему собака, которая пришла с вами, так долго стояла у стены нашего монастыря. Бедное существо! Я заглянул в ее глаза, и не увидел в них света. Она будет несчастна до конца своих дней, пока ее преданная душа не встретится с душой ее великого хозяина. С вашего разрешения, я попробую поговорить с ней. Возможно, мне удастся объяснить ей то, что не позволяет сделать человеческий язык.

А вы, мои молодые гости, можете гордиться своим народом, который приводит в мир таких удивительных людей, как мудрец Лао.

Шенраб посмотрел на притихших друзей и улыбнулся.

- Вы идете на Запад с благими целями. И это хорошо! К сожалению, многие люди ошибочно полагают: сила – единственное, что может решить все их затруднения.

«Ну, если бы не мои занятия боевым ремеслом, мне бы никогда не выбраться из лап этого мерзавца «Ведающего богатством». – Подумал Фэй.

- В тот момент, и с твоими знаниями – да! – Ответил Шенраб. – Я говорю о другом. Война и насилие только запутывают спорное положение дел, и никогда не решали никаких насущных задач.

Фэй только тряхнул головой. Ли говорил ему об удивительном умении монахов читать мысли, но он все равно был поражен.

- В твоем положении можно было поступить иначе. – Продолжал Шенраб, не обращая внимания на замешательство молодого офицера. – Посмотрите на меня внимательно.

Друзья молча смотрели на неподвижно сидящего Настоятеля, как вдруг произошло невероятное: он исчез. Кроме Ли и Фэя в комнате больше никого не было.

Какое-то время они сидели в оцепенении. Потом Фэй растерянно повернулся к Ли.

- Где он?!

- Я здесь. – Ответил Шенраб, вновь появляясь из пустоты. – Я никуда не уходил. Просто я не хотел, чтобы вы меня видели, и вы перестали меня видеть. Вам, наверное, не раз приходилось наблюдать такую картину: вы входите в помещение, и оно кажется вам пустым. Потом вы, внезапно, замечаете человека, сидящего на циновке или стоящего где-нибудь в углу. С ним бессознательно происходило именно то, чему вы сейчас были свидетелями. Но этим искусством можно овладеть. Правда, к тому следует приложить немалые усилия.

Шенраб помолчал, погрузившись в свои размышления, затем взглянул на обоих друзей.

- Когда-то нам, людям, были даны огромные знания. Но, мы не сумели с ними справиться. Мы стали использовать их во зло, и были страшно наказаны за это.

Сейчас древние знания раздроблены, и осколки их разбросаны по всему миру. Собрать их воедино смогут только люди с чистой душой. Таково условие восстановления утраченного. Вы, юноша, подарили нам искусство полета, о котором мы даже не слышали. Я показал вам то, чего можно достичь, совершенствуя душу и тело. Там, куда вы идете, тоже есть свои мудрецы и искатели Истины. Мы все должны протянуть друг другу руки, и связать воедино разорванные нити Знания.

Пусть те, кто хочет торговать – торгует. Это – благое дело. Пусть глупцы наполняют без меры золотом свои сундуки. Пусть бряцают оружием воинственные тупицы – они тоже прозреют, хотя для этого и понадобится время. Мы, да, поможет нам Небо, не взирая ни на что, должны идти своей дорогой.

Прощаясь, Шенраб пристально взглянул на Ли.

- Я далек, от желания вторгаться в чертоги твоей души. Но ты так настойчиво спрашиваешь меня об одном и том же. Я не всесилен, и не знаю, что приключилось с твоим потерянным другом. Я не знаю, где он. Но голос сердца говорит мне, что он жив и думает о тебе.

Далеко, позади, остался горный монастырь, и его Настоятель Шенраб.

Шли пешком. Солнце непривычно грело обветренные лица. Природа вокруг радовала путников всеми красками жаркого летнего дня.

Два яка несли на себе то, что осталось от нескольких десятков тюков с товарами.

- Как ты думаешь, - Спросил Фэй у Ли. – Наш гостеприимный хозяин Шенраб, он тоже - Летящий?

- Нет. – Покачал головой Ли. – Он из другого мира. Я не раз задавал себе этот вопрос в его присутствии, и мысленно говорил с ним на языке Ат. Но, он никак не реагировал.

- Овладеть бы его искусством чтения мыслей. Тогда, никакие Чжу-туны, с их пакостными намерениями, ничего не смогли бы замыслить против Хань и Величайшего!

- Не получится, к сожалению. Как я понимаю, такие способности раскрываются в тиши уединения, а не в кипящем вареве дворцовых интриг.

- Жаль! А мне бы так хотелось заглянуть в душу кое-кому из наших царедворцев. Думаю, паутины там предостаточно.

- Да, несомненно. Но, ты лучше посмотри, что сделал Шенраб с нашим Юсом! Его не узнать!

Настоятель выполнил свое обещание, и провел целый вечер наедине с собакой отшельника Лао. В один из дней он, подошел к Юсу и позвал его за собой. Пес вопросительно взглянул на Фэя, которого слушался безоговорочно.

- Иди, Юс! – Разрешил офицер. – Этот человек не причинит тебе зла.

Человек и собака поднялись на зеленый холм за пределами монастыря, и долго сидели там в одиночестве.

После общения с Шенрабом Юс преобразился. В глазах его появился блеск. Опущенный хвост приподнялся, и он даже уделил некоторое внимание монастырской собаке женского пола, которая все это время безуспешно добивалась его благосклонности.

- Фэй! Шенраб сделал чудо! – Сказал Ли. – Он поговорил с собакой, и подарил Юсу надежду.

Шенраб подарил надежду не только собаке, но и человеку. «Твой друг – жив, и думает о тебе». Это фраза, сказанная Настоятелем, чудесной музыкой прозвучала в душе Ли. «Ли-цин обязательно найдется!» - Думал он. – «Мой отец ее найдет! Я вернусь, и она уже будет дома».

Маленький отряд миновал пояс лиственных лесов, и спускался в цветущую долину{86}, которая вела в Даюань. Изобилие диких животных предоставляло путешественникам возможность ежедневной охоты. Они уже успели повстречать тигра, барса, диких кабанов, медведей и огромных горных баранов.

У подошвы гор, дающих начало множеству речек, тянулась сплошная лента ярко-зеленых полей, лишь кое-где прерываемая неорошенными пространствами, а иногда галечными пустынями и даже песками.

Ли оглянулся. С юга долину опоясывал высокий Алайский хребет, поднимающийся на всем протяжении выше предела вечных снегов. Хребет этот из долины представлял собой величественную картину как бы тройного ряда гряд, или кулис.

С северо-востока ее замыкали горы, составлявшие южную часть западной оконечности Тянь-Шаня.

Появились первые селения, жители которых с удивлением и опаской смотрели на измученных трудной дорогой китайских солдат.

Из первых же разговоров с ними выяснилось, что армия Ли Гуан-ли уже спустилась в долину, и стала лагерем у столицы Даюани - Эрши. Слух о ее приходе молниеносно распространился по всей стране.

Но, прошло еще десять дней пути, прежде, чем маленький отряд увидел очертания большого холма, на котором расположилась крепость Эрши.