-На эти темы вам следовало бы поговорить с моим другом. – Заметил юноша. – В отличие от меня он уж куда как в этом разбирается.

В ответ на эти слова его собутыльник странно улыбнулся, и ничего не ответил.

-Я вижу, мы сработаемся. На придворных ваше имя действует безотказно. – Сказал он в заключение, поднимая чарку с рисовой водкой. – Вы не будете возражать, если я, тысяча извинений, дам вам один маленький совет?

-Попробуйте.

-Вы очень мало цените себя. Кое-кто из вашего окружения заносчив и самоуверен до отвращения. Как, впрочем, и весь его род. Я думаю, и так же думают мои друзья, вы уж простите меня за откровенность, вы созданы для великого будущего, а вовсе не для того, чтобы вами помыкали случайные зазнайки. – При этих словах его компаньон буквально впился в юношу глазами, стараясь проникнуть в самую глубину его сердца.

Первым побуждением Фэя было выхватить меч, и снести наглому компаньону голову. Но, будучи истинным сыном своего народа, он не дрогнул ни одним мускулом лица. Выдержав пронзительный взгляд собеседника, Фэй ответил спокойно и доброжелательно:

-Благодарю вас. Я обязательно поразмыслю над вашими словами.

Ободренный его ответом господин продолжил:

-Общение с такими людьми не может привести к добру. Они не только проведут вас подземельями смерти, но могут лишить жизни и даже доброго имени.

Не понять такой намек на путешествие друзей в гробницу Цинь-ши-хуанди было невозможно. К чести Фэя он невозмутимо выдержал и этот удар.

-Вы очень любезны, и я искренне тронут вашей заботой. Но, думаю, время позднее, и нам следует хотя бы ненадолго навестить свои ложа. Меня ожидает день хлопотный и весьма ответственный.

-Да, конечно! – Заторопился его собеседник. – Я и так изрядно задержал вас. Но, будьте уверены, мы – друзья, ваша жизнь для нас священна, и находится под покровительством Бамбука и Стрелы.

Последним словам своего компаньона Фэй не придал тогда значения, полагая, что они были сказаны в поэтическом смысле и для красного словца.

-Итак, Бамбук и Стрела. – Заключил Ли. – Они добрались и до тебя. Это – страшные люди, и тебе следует немедленно отойти от них.

-И не подумаю. Сейчас мы знаем врага в лицо, и раз уж судьба свела меня с ним вплотную, это надо использовать.

-Что ты задумал?

- Пока не знаю. Но, не беспокойся: действовать без твоего ведома я не буду.

-Фэй! Эти люди не прощают измены. Стоит ли играть со смертью?

-А разве мы не играли с ней в гробнице Цинь-ши-хуана? И разве нам не предстоит делать это всю свою жизнь?

-- Да, ты прав. Но, прошу тебя: будь осторожен!

-Я похож на человека, который мечтает расстаться с жизнью?

-Нет. - Улыбнулся Ли. – Совсем не похож.

-Ну, вот и хорошо.

Вечером Ли долго не мог заснуть. Сказывалось напряжение последних дней. Кроме того, он давно не видел Ли-цин, и не получал от нее никаких вестей. Будущее представлялось ему весьма неопределенным. Пойдет ли он с войсками Ли Гуан-ли на Запад, или останется здесь? Как сложатся их отношения с Ли-цин? Каких ударов следует ждать от Союза Бамбука и Стрелы? - Ответов на эти вопросы Ли не знал.

На соседнем кане ворочался неугомонный Фэй.

- Чего не спишь? – Поинтересовался Ли.

- Да вот, привязалось, как колючка к кафтану: никак не могу вспомнить, где я слышал голос этого парня.

- Какого еще парня?

- Того самого, ученика Горного Брата, с которым мы встречались неделю назад.

- Мало тебе хлопот? Нашел, чем заморочивать себе голову.

- Наверное, ты прав. Но, как-то не идет из головы. Ты помнишь, что до «шапок совершеннолетия» нам остались считанные дни?

- Еще бы! Да, я только об этом и думаю.

Все мысли Ли, действительно, крутились вокруг одного: скоро они станут совершеннолетними. Фэй пойдет к Главному Советнику, и расскажет о его любви к Ли-цин.

Ли был уверен, что отец не откажет ему. Главный Советник всегда считался с его мнением. Они с Ли-цин сыграют свадьбу, а потом он со спокойным сердцем уйдет на Запад. А она будет ждать его…

Ли сладко потянулся, и прикрикнул на Фэя: - Давай спи! Завтра дел - выше городских ворот!

Покрутившись еще немного, друзья уснули.

В следующие несколько лун Фэй сколотил себе состояние, вполне приличное по меркам чиновничьей Хань. Он помогал купцам-кожевенникам, солеварам и оружейникам, продвигал по служебной лестнице мелких и крупных чиновников, и даже способствовал назначению нового судьи в округе Лань. Юноша приобрел новое жилье и обзавелся слугой. Его новый компаньон господин Тао был доволен: мальчишка оказался золотым, и в перспективе обещал стать незаменимым. Ореол значимости, окружавший императорского воспитанника, действовал на подданных У-ди неотразимо. Каждый лелеял надежду быть замеченным будущей звездой императорского двора. В атмосфере глобальной семейственности и продажности многих высших государственных чинов мелкая деятельность Фэя оставалась незаметной. Да и господин Тао понимал, что ускорять естественный ход событий нельзя – слишком легко слетали с плеч головы зарвавшихся придворных.

Никаких намеков на недостойную дружбу Фэя с сыном Главного Советника господин Тао больше не делал. Но однажды, передавая юноше очередное вознаграждение, он пригласил его на встречу «с весьма важными людьми». «Выгода для вас будет просто сказочной». – Прельщал он юношу. Фэй согласился.

Вместе с господином Тао, после полудня они выехали за пределы Чаньаньа.

Уютный дом с загнутыми коньками крыш располагался в горах, и стоял в цветущем саду. Он был почти невидим за темными кронами деревьев. За ними угадывались еще какие-то строения. В воздухе стоял терпкий аромат цветов и разогретой солнцем листвы.

Пройдя небольшой двор, Фэй и его спутник очутились на зеленой поляне. Их ждали.

Несколько человек, в богато расшитых халатах и в сопровождении вооруженной охраны, о чем-то тихо беседовали. Завидев Фэя и его спутника, они прервали разговор.

-Мы рады видеть вас, господин императорский воспитанник. – С явной иронией в голосе приветствовал Фэя немолодой, худощавый человек с жестким выражением лица. Левой рукой он опирался на посох с золотым наконечником в виде готовящегося напасть дракона. – Я много слышал о вас. Надо сказать, вы немало помогли нам, неплохо заработали сами, но ваши прегрешения все еще значительно тяжелее ваших полезных дел.

Фэй с удивлением посмотрел на человека с посохом в руках. Так с ним еще никто не разговаривал.

-Кто ты такой, и какие грехи ставишь мне в вину? Я воспитанник Сына Неба, и обвинения буду выслушивать только из его благословенных уст.

-Кто я такой… - Повторил худощавый. – Мое имя – Цайгуань-эр{68}, вам ничего не скажет. А что до прегрешений, то не все в этом мире подчиняется вашему высочайшему покровителю.

Фэй взялся рукоять меча. Впервые в Поднебесной он видел человека, позволившего себе так говорить об Императоре.

- Не хватайтесь за оружие, господин воспитанник. Это бесполезно, и не в ваших интересах.

Цайгуань-эр окинул Фэя холодным взглядом.

-Ваши прогулки в священных гробницах преступны, господин императорский воспитанник.

-Я не понимаю, о чем вы говорите.

-Вы все прекрасно понимаете. А у меня есть доказательства. Вот этот нагрудный знак найден у входа в гробницу покойного Императора Ин-чжэня. Узнаете?

Цайгуань-эр бросил к ногам Фэя нефритовый амулет.

Это был амулет, потерянный Фэем на выходе из гробницы Цинь-Ши-Хуанди.

«Как они могли до него добраться?! Откуда он все это знает?!» - Растерянной стаей птиц заметались в голове юноши беспорядочные вопросы.

Худощавый не мог не заметить этой растерянности.