Около трех часов ночи Ли вышел на крышу строения, специально приспособленного Главным Советником для наблюдения за звездами. На юго-западе ровным светом сиял Суй-Син{294}. На северо-востоке в россыпях звезд смутно виднелось маленькое, туманное пятнышко, всегда беспокоившее Ли. Он полагал, что создатель Неба хотел пометить тонкой кистью звезду, но случайно смазал краску, да так и оставил ее навсегда. Ли не знал, что этот «мазок» представляет собой гигантскую звездную систему{295}, медленно плывущую в бездне, на чудовищном расстоянии от Земли.

Ли взял в руки Цилиндры Фараона, и повернулся лицом к Западу. Где-то там, за горными хребтами, бескрайними просторами пустынь, за жемчужно-зелеными волнами морей лежала Долина Пирамид. Там в подземельях Большой Пирамиды, и работал, наверное, сейчас Верховный Жрец Египта.

Сосредоточившись, Ли закрыл глаза и обратился к Летящему. Несколько раз безмолвный зов летел над спящей землей прежде, чем где-то в глубине его души раздался далекий, знакомый голос. Он то понижался, затихая, то усиливался и звучал, казалось, совсем рядом.

- Сын мой! Я слышу тебя!

Ошеломленный Ли даже не сразу понял, что это отозвался Амен-эм-хэ. Далеко не все разобрал он из того, что говорил ему Летящий.

-…я знаю, вы дошли… радость…обретения…. Летящие среди звезд рассказали… иначе погибнет… найди его, чтобы рассеялась мгла….

Больше он не услышал ничего. Колоссальное напряжение истощило его силы, и Небо опять молчало, загадочно мерцая сотнями сверкающих глаз.

Но, главное было сделано! Он сумел связаться с Амен-эм-хэ. Теперь ему с Фэем предстоит долго совершенствоваться в искусстве Полета Мысли для того, чтобы этот планетарный разговор мог стать регулярным и содержательным.

Наутро Ли еле дождался пробуждения Фэя, и рассказал о событиях прошедшей ночи.

- Вот это – настоящая победа! – Оживился его друг. – А я все сомневался. Одно дело, когда мы сидим рядом, и таращим друг на друга глаза. И совсем другое, когда людей разделяют десятки тысяч ли. Ты – молодец!

- Послушай, Фэй! Я мог и ошибиться, но, мне показалось, что Амен-эм-хэ сказал очень странную фразу. Я услышал только ее обрывок: «найди его… иначе погибнет!». И потом добавил: «Чтобы рассеялась мгла!».

- Это все?

- Да. Может быть, речь шла о Юане?

- Откуда он мог знать, что твой брат нашелся?

- Узнал же он, что мы пришли в Диоскурию!

- Верно! Но, твой отец, кажется, сделал все возможное для того, чтобы Юаня быстро нашли. И, кроме того, Амен-эм-хэ мог говорить, например, о гибели рукописи, или какого-то дела, а вовсе не твоего брата.

- Это так! Но, все же, на душе у меня неспокойно.

Почти каждый день Император интересовался состоянием руки солдата-инвалида. Подобное внимание было вполне объяснимо, если вспомнить, какие шаги предпринимали китайские императоры для проникновения в тайну Бессмертия.

Для достижения своих целей люди часто рискуют и, иногда, ставят себя на трудноуловимую грань, отделяющую их жизнь от смерти. Евнух Гу-хо{296} относился к тому типу людей, которые делают это постоянно. Подобный образ жизни довольно быстро заканчивается гибелью ведущего его человека. По этому поводу в Китае говорят: бывают только столетние крестьяне, не бывает столетних чиновников. Гу-хо был дьявольски умен, что позволяло ему жить долго.

На этот раз он не сразу рискнул и, прислушиваясь к своей, еще ни разу не подводившей его интуиции, выбрал момент для нападения очень удачно.

По своему положению при Императоре он всегда находился «рядом», что означало полную осведомленность почти во всех государственных и личных вопросах. Тому способствовало, как прямое подслушивание, так и доносы преданных ему людей. В союзе «Стрелы и бамбука» Гу-хо участия не принимал, и играл в собственные игры, справедливо полагая, что в подобных «союзах» сталкиваются интересы слишком большого числа людей. В своих же снах и устремлениях Гу-хо видел себя первым лицом в государстве после Сына Неба. Ну, а там, уж как получится…. Нетрудно догадаться, что при таких наклонностях Гу-хо мешали все: первый министр, Главный Советник, полководцы, крупные чиновники и видные придворные.

Главный Советник мешал ему особенно сильно. Его влияние на Императора сводило к нулю значимость самого Гу-хо. А появление на придворной арене сына Главного Советника, и вовсе лишало его надежд на укрепление своих позиций при Императоре. Советы, которые давал Сыну Неба евнух, вовсе не были плохими, но У-ди привык проверять их разумность в беседах с Главным Советником. При этом Советник никогда не принижал Гу-хо, отмечая его заслуги, но сам факт такого положения дел безмерно раздражал евнуха.

В этот день Император был явно не в духе. Сообщение о том, что отмена одного из налогов в южных областях страны привела к недовольству местной знати, вызвало у него приступ острой ярости. А, ведь, отменить этот налог Императору посоветовал Главный Советник.

- Я оторву им головы! – Повторял он, расхаживая в своих покоях.

- Весьма справедливое решение! – Вкрадчиво сказал Гу-хо. – Но, может быть, стоит оторвать две-три головы, вместо сотен? Именно те, чьи решения и вызвали недовольство этих сотен голов?

- Что ты имеешь в виду?

- Я просто позволил себе высказаться вслух….

- Не советую тебе чесать голову тигра!

Момент был страшный, но Гу-хо решил идти до конца.

- Величайший! – Распростерся он у ног Императора. – Да здравствуешь ты десять тысяч лет! Видит Небо, о твоем лишь здоровье и благополучии пекусь! Умоляю тебя, лежа на своем недостойном животе, не пей Эликсира, который привезли тебе из далеких, западных стран!

- Ты подслушивал негодяй!

- Никогда не позволил бы себе, Величайший из Премудрых! Но, сердце подсказало – не стоит Мудрейшему принимать неведомый напиток.

У-ди колебался между гневом и благоразумием.

- Я ничего не пью. - Сказал он, наконец. – Эликсир проверяют на солдате-инвалиде.

- Тебя могут обмануть, и сказать, что рука отросла под действием сомнительной настойки. В то время, как сами будут преследовать совершенно иные, неблаговидные цели. Вели привести инвалида во дворец. Пусть воздействие Эликсира протекает под неусыпным наблюдением твоих верных слуг!

- Ты слишком хорошо осведомлен о моих делах….

У-ди размышлял. Пожалуй, это был первый случай, когда в его душу сумели уронить зерно сомнений по отношению к Главному Советнику и его сыну. Впрочем, совет: поместить солдата-инвалида во дворец, был неплох. Здесь он своими глазами сможет наблюдать за результатом эксперимента.

- Хорошо. Распорядись.

Покинув покои Императора, Гу-хо облегченно перевел дух. Первое и очень важное сражение было выиграно.

Под вечер в покои Ли вошел встревоженный слуга и сообщил:

- Только что умер солдат-инвалид, которого вы пестовали все последнее время.

Эта весть грянула в сознании Ли, как гром среди ясного неба.

- Что с ним случилось?!

- Этого никто не знает. Ему внезапно стало плохо, он потерял сознание и скончался.

- Ну-ка, пойдем!

Спустя несколько минут Ли склонился над телом несчастного.

«Неужели он умер от воздействия Эликсира?» - Думал он. – «Не может быть! Пятьдесят дней все было хорошо, и вот такая внезапная смерть!»

- Сообщите о происшествии моему отцу! – Приказал Ли.

Главный Советник пришел очень быстро, и привел с собой личного лекаря, который долго и очень внимательно осматривал тело покойного.

- Его отравили! – Объявил он, наконец.

- Каким образом?