- Золото можно и купить. - Ильхан тоже посеръезнел.

- Если есть на что…

- А, вот об этом мы с тобой сейчас и поговорим. Глянь-ка сюда…

Ильхан сунул было руку за отворот халата, но остановился, поймав взгляд одного из компании оборванцев, живописно расположившихся поодаль.

- Ладно…. Всему свое время. - Ильхан почесал грудь и, откинувшись на спину, принялся смотреть на высоко летящие в небе облака.

Фокусник, тем временем, изрыгнул изо рта два длинных языка пламени, достал из пустой чаши цветок лотоса и поразил воображение зрителей муравьями, которые ходили строем, как солдаты{9}.

Разговор опять вернулся к акробатам и фокуснику.

- Если бы меня не заворожил ваш шелк, я бы пошел в ученики к фокусникам, – восхищенно сказал Ильхан.

- Весьма полезное ремесло! – Отозвался его товарищ. – И не только для потехи людей. В старое время был такой случай: в царстве Чу, на битву с противником собралось большое войско. Они стояли друг против друга и ждали сигнала, чтобы начать сражение. В это время от чусского войска отделился знаменитый мастер этого дела Сюн Иляо. На виду у неприятельских воинов он стал бросать в воздух и ловить множество блестящих шаров одновременно. Они свивались у него в два переплетенных кольца, летали вокруг головы и ног, и даже образовали парящего дракона. Неприятель разинул рот, и настолько увлекся этим зрелищем, что совсем забыл, для чего они сюда пришли. Тут их всех и перебили{10}.

- Какой хитрец! – Восхитился Ильхан.

- Да. А бывают и того хитрее: пришлет какой-нибудь правитель своему врагу в дар такого умельца, или танцовщицу красивую – что тот увлекается ими, и надолго забывает про государственные дела.

Между тем, внимание его товарища привлекла сценка, разыгравшаяся в соседнем ряду, где обосновался толстый купец, предлагавший покупателям оружие, светильники и прочую железную утварь.

Стоящий рядом с купцом воин, прицениваясь, держал в руке короткое копье с широким наконечником и в раздумье прислушивался к хвалебной оде продавца. Тот же, чуя опытным нутром наживу, старался вовсю.

- Это самые крепкие, самые острые на земле копья! Купите, господин хороший. Не пожалеете!

Второй воин, терпеливо ожидавший товарища, подошел поближе и взял в руки один из крепких, добротно сработанных щитов.

- …нет такого щита, который не устоял бы перед моими копьями! -

Продолжал нахваливать свой товар продавец.

- Сколько ты хочешь за свой щит? - Спросил второй воин, примеряясь.

- О! - Обрадовался продавец. - Господин не пожалеет. Нет такого копья, которое могло бы пробить мой щит!

Первый воин, прислушавшись, нагнулся и положил копье на землю.

- Для чего мне копье, которое не может пробить твоего щита… - В раздумье изрек он.

- Пробивает, господин! Пробивает с первого удара… - Начал было продавец, но, внезапно осекшись, посмотрел на второго воина.

- Для чего мне щит, который пробивается с первого удара? - Вполне резонно вопросил тот и, положив щит рядом с копьем, потянул товарища за рукав.

Продавец остолбенело смотрел им вслед.

Отсмеявшись, Ильхан повернулся к своему другу.

- Пора идти, Ю. Для чего нам этот базар? Он не приносит дохода.

Прихватив расписную тарелку, которую они безуспешно пытались продать, друзья поднялись с земли и двинулись прочь.

. Уже за городом, у самой реки, они услышали за спиной хруст веток и шум осыпающихся камешков.

Ильхан оглянулся.

Спускаясь с крутого берега, их быстро догоняли шестеро в поношенной одежде, с короткими толстыми палками в руках.

Друзья остановились. Юань вопросительно и с укоризной посмотрел на Ильхана, но тот недоуменно пожал плечами.

Между тем, преследователи были уже рядом, и один из них – верзила, сиплым простуженным голосом спросил:

- Что ж вы так торопитесь, господа хорошие? Неровен час, пороняете то, что у вас за пазухой припрятано…

- Вы очень заботливы, господа хорошие. - Передразнивая, с издевкой произнес Ильхан. - Шли бы вы к лягушкам в болото.

- Так, что там, у вас, - Не слушая, продолжал верзила, медленно подбираясь к Ильхану. - колечки золотые…а? Может быть, камешки блестящие…

- Зачем тебе наши камешки? Смотри: сколько на земле валяется! Выбирай себе любой. - Ильхан указал рукой на галечный берег реки.

Верзила издал звериное рычание и, потрясая над головой палкой, бросился на Ильхана. За ним ринулись остальные.

Юань, не изменив выражения лица, сделал шаг назад и упруго присел. Его товарищ, ловко уклонился от атаки нападавшего, выхватил меч и, взмахнув им, оставил глубокую кровоточащую ссадину на его щеке. Одновременно град ударов обрушился на Юаня. Ни один из них не достиг цели. Удары, казалось, обтекают его со всех сторон, как струи воды. Но, вот стремительное движение рукой, и один из нападавших, мгновенно изменившись в лице, тихо опустился на землю. За ним, как сноп, рухнул второй, наткнувшийся на твердую пятку бойца.

Между тем, Ильхан, отбиваясь от своих противников, изловчился и, очертя мечом широкий полукруг, отрубил верзиле кисть руки с зажатой в ней дубиной, Верзила с воем повалился в траву, теряя сознание.

От резкого удара Юаня в сторону отлетел еще один из нападавших. Двое оставшихся застыли в растерянности и затем, разом повернувшись, бросились бежать.

Юань оглядел поле боя: два неподвижных тела, потерявший сознание верзила и со стоном отползающий в сторону четвертый грабитель.

Юань недовольно поморщился. Присев на корточки перед верзилой, он принялся нажимать пальцами какие-то ему одному ведомые точки на шее и теле лежащего человека. Кровотечение прекратилось. Верзила застонал и открыл глаза.

- Брось ты эту падаль. Он бы тебя не пощадил. - Недовольно сказал Ильхан, вытирая меч об одного из убитых.

Юань, не отвечая, оторвал кусок от своей рубахи, перевязал раненому культю отрубленной руки, помог подняться на ноги и молча показал рукой на тропу. Тот, с помутившимся взглядом, шатаясь, побрел вверх.

Ильхан некоторое время смотрел ему вслед; затем повернулся к товарищу.

- Как ты делаешь все эти штуки? Каждый раз удивляюсь, клянусь богами…. У нас таких бойцов нет.

- Долго учиться надо. С детства. - Мрачно ответил Юань. – Пойдем, однако, время позднее.

И только минут через десять, когда они уже плыли в утлой лодчонке к другому берегу реки, Юань пристально посмотрел узкими темными глазами на своего спутника и спросил: - Ну, так чего они к нам привязались?

Ильхан перестал грести, сунул руку за пазуху, достал оттуда маленький узелок и осторожно протянул товарищу.

- Я любовался им в укромном уголке но, как видно, кто-то все же подглядел.

Юань, не торопясь, развернул цветастую материю и извлек на свет небольшой алмаз.

В лучах заходящего солнца драгоценный камень сверкнул неожиданно ярко и многообещающе.

- Та-а-к… - Протянул Юань. - И с этим камнем ты торгуешь глиняными тарелками…. Откуда он у тебя?

Ильхан бережно забрал камень, и принялся его заворачивать.

- Я как раз сегодня собирался тебе все рассказать. Ты помнишь дедушку Гао?

- Гао? Этот блудливый старик? - Удивился Юань. - Откуда у него такие игрушки?

- У самого Гао ничего нет. Но он когда-то бродил там, где этого добра, что звезд на небе.

- Вот оно что… Ты хочешь сказать, что старик Гао опять сболтнул лишнее?

- Вот именно, Ю. Он рассказывал ветру о своей молодости, а я как раз развлекал детишек хозяина.

В последние годы язык, действительно, подводил старика Гао. Людям в преклонном возрасте свойственно предаваться воспоминаниям. Старик Гао любил поговорить, и в этом не было бы ничего дурного, если бы он занимался самоанализом молча или, по крайней мере, наедине с собой. К сожалению, Гао не делал ни того, ни другого. Обретя с возрастом неискоренимую привычку рассуждать вслух и громогласно, он часто ставил в тупик окружающих его людей, нередко вызывал краску на щеках юных девушек, и, что было уже совсем непозволительно, совершенно не считался с присутствием детей. Его сын, обремененный семьёй, хозяйством и множеством других проблем, попробовал, было ограничить свободу перемещения старика в пределах усадьбы, но тот, несмотря на возраст, хорошо помнил свои права старшего и посягнуть на них не позволил.