Проблема заключалась в том, что как бы там ни было, а мне придется врать и Богомолову тоже.

Закончив свою привественную речь, виновник торжества откладывает микрофон и направляется в толпу.

Я осознаю, что идет он к нам, лишь когда до нас остается всего несколько шагов.

Сама того не осознавая, наощупь нахожу руку Богомолова, он тут же сжимает мою ладонь в своей. Стараюсь не слишком откровенно рассматривать подошедшего к нам мужчину. Он примерно одно роста и телосложения с Богомоловым. Строгие, я бы даже сказала суровые черты лица, острые скулы, квадратный подородок, высокий лоб. Густые темные волосы с вкраплениями благородной седины. Глаза большие, темно-карие. Осанка уверенная, грациозная. И походка свойственная человеку отдавшему долгие годы армии.

А еще от него веет чем-то тяжелым и присуствие его как будто давит.

— Владимир Степанович, — басит, остановившись в шаге от нас, — рад видеть.

— Взаимно Григорий Александрович, с днем рождения, — откликается Богомолов.

Я молча, делая вид, что меня тут в принципе нет, наблюдаю за их рукопожатием и обменом любезностями, пока взгляд Вознесенского не устремляется в мою сторону.

Он прищуривается, оценивает меня, а я с трудом выдерживаю на себе этот давящий взор.

— Вознесенский Григорий Александрович, — наконец закончив меня осматривать, произносит мужчина, — виновник всего этого безобразия, — его губ касается едва заметная улыбка.

— Кира, — я не успеваю среагировать, когда он берет мою свободную руку, подносит к губам и едва касается кожи.

— Признаться удивлен, что ты не с дочерью, даже не поверил, когда мне список принесли, думал ошибка, — он снова переключает свое внимание на Богомолова.

— Все меняется, — с легкой улыбкой на губах отвечает Володя.

— Как кстати дочь поживает?

— Лучше всех, — отзывается Володя и на его лице на мгновение появляется то самое выражение, что я наблюдаю всякий раз, когда он говорит о Саньке.

— Это хорошо, уже невеста, наверное. Так глядишь и на свадьбе будем гулять.

— Рано ей еще замуж, — отшучивается Володя.

— Дети растут быстро, — продолжает Вознесенский, — Кира, должен заметить, вы очаровательны.

Я несколько теряюсь от столь внезапного переключения его внимания, но быстро беру себя в руки.

— Благодарю, — отвечаю сдержанно.

— Полагаю, сегодня все внимание будет приковано не столько ко мне, сколько к вам, не каждый день этот господин появляется в компании дамы сердца, — и вроде все хорошо, но что-то заставляет меня напрячься.

Что-то в его взгляде. Холодном и сканирующем.

— Поверьте, я бы с удовольствием отказалась от любого внимания, будь это возможно, — я продолжаю выдавливать из себя вежливую улыбку.

— Вы позволите ненадолго увести вашего кавалера, много времени это не займет? — вроде спрашивает, но как будто перед фактом ставит.

— Подождешь? — Володя притягивает меня к себе, шепчет на ушко: — я быстро.

— Конечно, — киваю, чувствуя, как меня медленно охватывает мандраж.

— Я сейчас вернусь, — обещает Богомолов, не спеша меня отпускать.

— В вашем распоряжении шведский стол, Кир, не стесняйтесь, — обращается ко мне Вознесенский.

Я в ответ благодарно улыбаюсь.

Какой стол, мне кусок в горло не влезет.

Проводив мужчин взглядами, я все же направляюсь к длинному столу. Мне бы сейчас не помешало выпить для храбрости, но я этого, конечно, не делаю.

Взглядом ищу обычную воду.

— Вам чем-нибудь помочь? — словно из пола рядом со мной вырстает официант.

— Нет, то есть, да, можно мне воды?

— Конечно.

Через мгновение у меня в руках оказывается стакан с водой. Я стараюсь не обращат внимания на взгляды сосредоточенные на мне.

Нет, серьезно?

Я буквально кожей чувствую, как меня сканируют со всех сторон.

— Я сначала думал мне привиделось, а нет, это действительно ты.

Если я думала, что хуже быть не может, то до этого момента очень сильно ошибалась. Какого черта?

Медленно поворачиваю голову к источнику звука и едва сдерживаюсь, чтобы не выругаться вслух.

Не показалось. Вот уж кого я точно не ожидала здесь встретить.

Передо мной действительно стоит Паша в компании какой-то незнакомой девицы.

— Смотрю ты времени даром не теряла, — кривя губы, выплевывает мне в лицо.

— Ты, как я вижу, тоже, — стараясь держать лицо, я удостаиваю его легкой усмешкой и прохожусь взглядом по его спутнице.

— Мне чесала, что работой занята, — продолжает плеваться ядом Паша, — а сама искала хрен побогаче. Кстати, познакомься, Лиза, это моя бывшая девушка Кира, та самая, которая бросила меня ради мужика в два раза старше.

— Не в два, он преувеличивает, — улыбаюсь брюнетке, — а тебе, я вижу, родители наконец подобрали подходящую кандидатуру? Маменька, надеюсь, довольна? — интересуюсь приторным голоском.

Скотина.

— Мать была права на все сто, — продолжает попытки меня задеть.

Да выходит из рук вон плохо. Меня его слова совсем не задевают, я даже сама удивляюсь, насколько мне плевать.

— На двести, — киваю, продолжая улыбаться.

Парадокс, но появление бывшего парня заставляет меня немного отвлечься от нежеланного внимания со стороны гостей Вознесенского.

— И как, не скучно с престарелым? — продолжает изощряться.

— Ох, Паша, знал бы ты насколько мне с ним не скучно, есть, знаешь ли, с чем сравнить. Кстати, Лиза, вы на много не рассчитывайте, мой вам дружеский совет на случай, если вы окажитесь в какой-нибудь непредвиденной ситуации, например, запертой с каким-нибудь человеком без определенного места жительства, в полицейской камере, имейте в виду, что Павлик — человек занятой, тусовки, друзья, вечеринки, а, и конечно же, выходные у маменьки, и трубку скорее всего не снимет, а если и снимет, то сбросит. Я это вам из собственного опыта говорю, всякое бывает, знаете ли.

— Что? — глаза брюнетки превращаются в два огромных блюдца.

Она с недоумением смотрит на Пашу.

— Да не слушай ты ее.

— Дело ваше, — я пожимаю плечами.

— Да ты…

— Паша, Лиза, где вы ходите?

Я чуть глотком воды не давлюсь, когда слышу знакомый голос.

Ну конечно, разве мог Паша оказаться на таком мероприятии без родителей, в частности, без маменьки.

— Что вы тут… Кира? — брови женщины взмывают вверх.

— Здравствуйте, Лариса Аркадьевна.

Она проходится по мне взглядом, поджимает губы, плохо скрывая удивление.

— Тебя не узнать, — бросает высокомерным тоном, — давно не виделись, — усмехается.

— И еще бы столько же не видеться, — произношу тихо, продолжая улыбаться.

Так, где там Богомолов?

— А ты изменилась.

— Вашими стараниями, жаль, вам я того же сказать не могу, вы все такая же.

Она, конечно, проглатывать завуалированное оскорбление не собирается, даже рот открывает, намереваясь продолжить плеваться желчью, но в этот момент я чувствую, как горячая ладонь ложится на мою поясницу.

Как Володе удалось подкрасться незамеченным я не знаю, да и знать не хочу. Главное, что он вернулся.

— Извини, задержался, все хорошо? — он обнимает меня за талию, притягивает к себе, целует в висок и бросает недовольный взгляд на троицу.

— Да, я разговаривала… со старыми знакомыми, — делаю акцент на последних словах.

Богомолов кивает.

— Владимир Степанович? Не узнала вас, богатым будете, — как-то чересчур нервно произносит изменившаяся в лице мать Паши.

— Да и так не бедствую, — усмехается Володя, — Лариса Аркадьевна, признаться, удивлен вашим присуствием здесь.

Все трое замирают, глядя на Богомолова. Паша едва ли не кривится от злости, а я в который раз отмечаю про себя колоссальную разницу между ним и Богомоловым. И как я вообще могла посмотреть на этого слизняка?

Права была бабушка. Ой права.

Сейчас на контрасте я как никогда в этом убеждаюсь.

— Вы нас извините, но мы хотели бы поужинать, да, Кир?