— Задавим, потихоньку придавим, дотолкаем до Днепра. Но до чего грамотно воюют, маневрируют, фланговые удары проводят, и выводят армии на правый берег, выводят. Умеет воевать Манштейн, и хотя потерял инициативу вместе с танками, но действует творчески.

Григорий Иванович вздохнул — прорыв с плацдармов немцы купировали, хотя и потеряли значительную часть возведенного «восточного вала», и положили шесть панцер-дивизий, оставшихся без бронетехники. Но выиграли время, перебросив через Канев и Черкассы на правобережье три танковых группы, а также дополнительные силы люфтваффе.

Центральный фронт генерала армии Конева южным флангом направлялся на Киев, северным на Гомель, до Днепра оставалось немного, кое-где прорвавшаяся далеко вперед кавалерия могла начерпать речную воду касками. Две танковые армии Рыбалко и Романенко хотя и продвигались вперед, но темпы продвижения упали — немцы отбивались всеми средствами. И опять же, отводили малоподвижные пехотные дивизии за Днепр. И особенно усиливали Киевский тет-де-пон, решив бороться на подступах к столице УССР. К середине сентября войска выйдут на Днепр, а там предстоит готовиться к новому наступлению — врагу нельзя давать передышки.

Сосед выше Западный фронт генерала армии Рокоссовского овладел Смоленском, вышел к Днепру от Орши до Могилева, но попытки с ходу переправиться на западный берег неприятель отразил. В «витебских воротах» пошли ожесточенные бои, укрепления там были созданы нешуточные. В такой ситуации лучше подготовиться к штурму, подтянуть тылы — то есть взять паузу, благо и время есть, и момент подходящий.

Ведь Северо-Западный фронт генерала армии Говорова накатывался с севера своими пятью армиями. Хотя немцы ожесточенно огрызались, война в болотах и лесах шла отчаянная, но отступали к Западной Двине, стараясь оставить укрепленные плацдармы на северном берегу у Риги, Двинска, Полоцка. Однако группа армий «Север» была уже не та, с которой он столкнулся в сентябре 1941 года. Танковых дивизий в ней не осталось, резервы исчерпаны, проводить контрудары нечем, к тому же местность самая неподходящая для создания линии сплошной обороны — егеря каждый раз лесами и болотами просачивались в тылы противника, наводя там нездоровый страх и суету. Но уход за Двину позволял создать сплошную линию обороны, уплотнить боевые порядки дивизий, к тому же река хоть и неширока в отличие от Днепра, но препятствие нешуточное — по сути, широкий противотанковый ров, заполненный водой. Если армии смогут ее форсировать с ходу, то хорошо, однако особо надеяться не стоит — по данным разведки, там возведены три укрепленные линии, прорыв которых может обернуться кровопролитным штурмом, и не факт, что окажется удачным.

Та же «петрушка» с Юго-Западным фронтом генерала армии Ватутина — окружить и разгромить врага не удалось, немцы все же еще сильны, чтобы «потрепыхаться». Но вопрос о принадлежности левобережной Украины уже снят — судя по тому, что германская инфантерия идет на запад, а ее отход прикрывают немногие «подвижные» дивизии, немцы уже смирились с летним поражением. Но еще надеются удержать большую часть стратегически важного для них «восточного вала», инфантерия у них серьезная, дивизии хоть и понесли потери, но боеспособности не утратили. И надежда, что удастся завладеть Киевом с хода, слабая, скорее всего, первый штурм противник отразит, а там пойдут дожди.

Так что тогда придется ждать зимы, когда ударят морозы и лед скует реки. С наступлением холодов воевать привычней, а к этому времени и производство Т-44 наберет обороты…

Советская послевоенная конверсия — тягач на базе самоходки СУ-85. Орудие демонтировано, на его месте поставлена «заплатка». Машина оснащена соответствующим оборудованием, включая бульдозерный отвал и лебедку…

— «Еврорейх» более серьезная организация, чем гитлеровская Германия — я сам, не желая того, и обеспечил его создание, приложив руку. Потому возня с ним затянется, не думаю, что теперь войну можно закончить раньше. Как бы не позже вышло, у Гитлера теперь нефти хватает. Но я ведь даже предполагать не мог, что усилия Германии с прошлого года будут направлены на северную Африку и Ближний Восток, англичане не сдюжили, с итальянцами справились легко, а вот вермахт иной противник.

Григорий Иванович разглядывал большую настенную карту, контуры мирового противостояния двух сцепившихся в противоборстве военных альянсов разительно отличалось от привычной для него истории. Война действительно стала мировой, и количество участников увеличилось, причем на стороне «тройственного альянса» воевало отнюдь не меньше стран, чем сторонников «Большой тройки». Из крупных европейских стран к «объединенной Европе» добавилась Турция, Швеция и Испания, правда после смерти Франко и высадки англо-американцев на Пиренейском полуострове, в Мадриде и Лиссабоне сменили «ориентацию», и теперь воюют против «Еврорейха», хотя вроде бы совсем недавно были его союзниками. Но тут все объяснимо — диктатура Франко могла удержаться путем террора, и сторонников у нее не так и много. А потому стоило англо-американцам хорошенько раздуть угли недавно закончившейся гражданской войны, и навалиться на франкистов серьезными силами, как режим покойного каудильо тут же рухнул, как пьяный мужик в канаву — у него хватало противников даже среди недавних сторонников. Да и фигура нового короля, возведенного на престол Черчиллем с согласия Рузвельта, устроила большинство испанцев, к тому же по решению Политбюро испанским коммунистам было настоятельно рекомендовано войти в плотный альянс с социалистами и снять с повестки дня вопрос о новой «советизации» Испании.

Так что союзники теперь по-настоящему открыли «второй фронт», уже полностью очистили от немцев Марокко, ввели эскадру в Гибралтар, вступили в Алжир, признав независимость всех бывших французских колоний, к вящему негодованию генерала де Голля, лидера так называемой «Свободной Франции». Но тот рьяно не выступал «против», лишь униженно сетовал, прекрасно понимая политический расклад в мире, да к тому же находясь на полном содержании Англии еще с сорокового года.

Да и Финляндия вышиблена из войны, реально вышиблена — территория фактически оккупировано, населения осталось едва полмиллиона, и никакого партизанского движения — финны пришиблены, до них стало доходить, что зря связали свою судьбу с рейхом. Жизнь на чужбине, пусть и в бывшей метрополии, не сахар, да и страна потеряла свою независимость, признав власть шведской короны. А для Швеции она как чемодан без ручки — бросить жалко, нести тяжело. Сама страна под постоянными бомбежками союзной авиацией, и гипотетические приобретения уже никак не компенсируют вполне реальный ущерб, и те потери, которые уже понесли в ходе сотрудничества с Гитлером. И, судя по поступающей информации, шведы теперь осознали, во что их втянули, и не прочь восстановить статус-кво нейтрального государства, выйдя из «Еврорейха».

— Ничего, протрезвление наступит, и скоро, — пробормотал Григорий Иванович, доставая пачку «Кэмела». Закурил, и взяв в руки карандаш, внес необходимые пометки на карту.

Стратегическая обстановка с прошлого года для Советского Союза в отличие от знакомой маршалу реальности, улучшилась как ни странно, несмотря на то, что в войну вступила Япония. На свою беду влезли самураи, и теперь им крепко стало доставаться от американской авиации с приморских аэродромов, и от флотилий подводных лодок, что делали походы к берегам Страны Восходящего Солнца от Камчатки, установив морскую блокаду, и топя все суда по праву неограниченной подводной войны.

— Американцам нужно потопить несколько авианосцев, они бы тогда уверенно себя почувствовали. Впрочем, скоро начнется высадка на Алеуты, острова отобьют, и конвои снова пойдут до Камчатки. И вот тогда бомбежки островов пойдут всерьез, у Жукова не забалуешь.