— Ладно, докладывайте все по порядку, надо знать, о чем нам в Москву сообщать. И насколько глубока та яма дерьма, в которую попали. Что уж там, докладывайте, с вас спрос, Гордей Иванович, раз в Петропавловске сидите. Да сядьте вы все, что столбами верстовыми стоите, тут думу надо думать, такие вопросы с кондачка не решают!

Семен Константинович нервно дернулся, моряки уселись на стулья — по напряженным позам было видно, что готовы вскочить в любой момент. А ситуация такова, что страшно трубку прямого провода взять, но время еще есть, в Москве еще продолжается ночь, и «хозяина» под утро будить не принято. А тут вот такое происшествие, что Левченко на самолете из Петропавловска в Харбин вылетел, благо дальности полета у «летающей крепости» В-17 хватало с избытком. На вице-адмирала смотреть было страшно — лицо осунулось, стало землистым, глаза красные.

— Высадили прошлой ночью десант, на Атту союзники аэродром построили, способный принять до полусотни самолетов, но там был только два десятка патрульных «вентур», что вели поиск японских подводных лодок, да несколько «лайтнингов». Я получил подробную радиограмму от наших моряков, что вовремя убрались от острова. Японцы сажали свои самолеты прямо на полосу ночью, причем им с земли подсвечивали ее — судя по всему, на острове находились японские диверсанты и шпионы, высадившиеся с подводных лодок. Они атаковали и истребили американский гарнизон — там было несколько сотен солдат и офицеров на обслуживании армейского аэродрома, радиостанции и локаторной станции. Последняя была выведена ими из строя, так как прямо на полосу стали садится двухмоторные самолеты, или транспортные, либо бомбардировщики, приспособленные для перевозки солдат. Десант быстро захватил аэродром, и вместе с диверсантами занял весь остров, подойдя утром к пристани, которую начали обстреливать из минометов и легких пушек. Наш траулер получил два попадания, но смог отплыть вместе с двумя американскими фрегатами, что занимались патрулированием. Их и потопили японские палубные самолеты ближе к полудню, как и наш транспорт у острова Медный, до которого три сотни километров.

— Час от часу не легче, откуда там взялись у японцев авианосцы? Почему их не обнаружили раньше?

Маршал уставился в адмиралов, те стоически выдержали взгляд, Левченко удосужился пояснить:

— Скорее всего пришли с юга, со стороны океана — там наблюдение ведется халатно. К тому же три дня стояла облачная погода, только позавчера небо стало не таким облачным. Вот этим случаем японцы и воспользовались, их наблюдатели вели разведку не только гарнизона, но следили за погодой. Авианосцев три, это союзники выяснили и сообщили мне перед вылетом сюда, но возможно, есть и другие. Да, вчера на острова японцы начали перебрасывать свои самолеты — бомбардировщики «бетти» и истребители «зеро». Эти названия даны американцами, все типы морской авиации с большой дальностью полета, способные легко долететь от японских островов. Авиагруппы будут действовать с аэродромов захваченных островов. Ведь кроме Атту и всей «Ближней» гряды, захвачена Кыска, там тоже есть аэродром, и с ней так называемые «Крысьи» острова.

— Да вы мне хоть покажите, где все это находится, я ведь даже не предполагаю, — взревел маршал, и ткнул пальцем в большую карту, которую специально расстелил на столе. Левченко взял карандаш и быстро вывел дугу, негромко пояснил, водя грифелем по карте.

— Вот Атту, до наших Командорских островов более трехсот километров, до побережья Камчатки оттуда еще четыреста, до Петропавловска все шестьсот. До побережья Аляски полторы тысячи километров, до Кыски триста километров. Вот эта гряда — мимо нее на Камчатку дороги нет, базовая авиация может потопить любой корабль, даже конвой. До бухты Провидения на Чукотке больше тысячи километров, возможно, что вражеское авианосное соединение нападет на формируемую «ЭОН», там собрано два десятка транспортов и три ледокола. Выход по Северному Морскому пути начнется только через неделю согласно утвержденным графикам. В пути еще три транспорта, их приказано ожидать…

— К чертям все эти таблицы, — взревел Тимошенко. И набычился, наклонив выбритую голову, с которой машинально вытирал платком пот:

— Вы представляете, адмирал, что будет, если всю партию стратегически важных грузов до Архангельска японцы там перетопят в бухте⁈ Вы под расстрел пойдете! И я с вами тоже! Так что пусть конвой немедленно уходит, опоздавшие догоняют. Оставьте им ледокол и пару кораблей для сопровождения. Мой письменный приказ получите, это все. Заварилась каша, аж на душе тошно. Это что же такое происходит — захватили у американцев островки, а нам удавку на шею натянули…

Маршал тяжело задышал, внимательно разглядывая карту. Затем взял линейку, что-то принялся вымерять. Снова утер пот, и глуховато спросил, медленно проговаривая слова:

— Что американцы намерены делать, Гордей Иванович? И чем мы им можем немедленно помочь?

— Начали бомбежки островов, вся флотская авиация участвует в налетах. На Командорские острова перебазировали истребительный полк, американские «лайтнинги» летают из Петропавловска. Подводным лодкам дано указание атаковать любой корабль, подходящий к Атту или Кыске. Но главная помеха во вражеских авианосцах — они могут сильно помешать проведению любой десантной операции…

Западная часть Алеутских островов имела стратегическое значение, начнись война между СССР и Японией, а она могла произойти, на это сильно рассчитывала Германия. И самураи даже предприняли ряд превентивных действий, произведя высадку десанта, вот только им «карты» смешало катастрофическое поражение «Кидо Бутай» у Мидуэя в июне 1942 года…

— Господа, победа в войне зависит исключительно от активных действий кригсмарине в целом, и нашей эскадры в частности. Если мы полностью перекроем поставки в Россию из Америки северными морями, то окажем тем существенную помощь вермахту — лишившись подвоза жизненно важных грузов, большевики поневоле снизят активность на восточном фронте — без поставок бензина и взрывчатки с порохами, много не навоюешь. К тому же наши союзники японцы успешно начали Алеутскую операцию, разорвав дальневосточные коммуникации между США и русскими. Осталось приложить максимальные усилия, и мы победим, господа.

Командующий военно-морскими силами в Норвегии адмирал Оскар Кумметц обвел взглядом собравшихся за широким столом флагманов наиболее сильной эскадры кригсмарине, составленной из лучших кораблей, когда-либо построенных на верфях фатерланда. Из ремонта вернулись линкоры «Тирпиц» и «Шарнхорст», и не одни, а сопровождая только что вступивший в строй новейший авианосец «Граф Цеппелин». Этот корабль по своему водоизмещению в тридцать пять тысяч тонн на испытаниях выдал ход больше 33 узлов, то есть ходил заметно быстрее линкоров, и чуть превосходя тяжелые и легкие крейсера. Авиагруппа на нем была внушительной — по эскадрильи истребителей, пикирующих бомбардировщиков и торпедоносцев, плюс шесть разведчиков, столь необходимых для проведения полетов над обширными пространствами Арктики и Атлантики. Все самолеты были японскими, но уже прошедшими модернизацию по внедренным предложениям германских специалистов — немного потеряв в дальности полета и чуть в скорости, была заметно увеличена боевая стойкость и надежность. Все машины получили протектированные бензобаки, бронеспинки, установили радиостанции, на них поставили более мощное германское вооружение — на истребителях, пикировщиках и разведчиках имелось в крыльях по паре 20 мм пушек и крупнокалиберных пулеметов, причем пикировщики и разведчики имели двойное предназначение. При налетах вражеской авиации они вполне могли стать надежным щитом, высокая скорость позволяла быстро настигать вражеские бомбардировщики. С производством собственной палубной авиации в рейхе решили не заморачиваться, хотя работы над модификациями «мессершмиттов 109» и пикирующих бомбардировщиков «юнкерс-87» велись еще до войны. Но теперь лихорадочно доводили до готовности массовый в люфтваффе истребитель «фокке-вульф-190» в модификации многоцелевого корабельного варианта, который был способен нести не только бомбы, но и авиационную торпеду, а также оснащаться дополнительными топливными баками и мощным вооружением, которое позволяло с легкостью сбивать любые вражеские самолеты. И как только они станут производиться на заводах, то все полученные от японцев самолеты станут без надобности — одна многоцелевая машина заменит все четыре типа. Но так как сейчас авианосцев было всего два, один здесь, другой в Индийском океане, то на них находились самые опытные летчики люфтваффе, прошедшие стажировку на японских авианосцах и принимавшие участие в боях над Тихим океаном. Еще два авианосца достраивались, один из них итальянцами, переделывающими лайнер, и в следующем году войдут в строй. И это все, лишь переоборудовались в Японии два будущих авианосца, с намного меньшей, на уровне 21–23 узлов скоростью. Да специально для охраны океанских конвоев от нападений субмарин на Средиземном море итальянцами перестраивалось несколько теплоходов, которые должны были стать эскортными авианосцами, причем тихоходными. На них было решено установить катапульты, а большая часть авиагруппы состояла из бипланов «фузилер 167» с низкой посадочной скоростью. И это было все, что можно сделать в условиях войны и сопряженными с ней финансовыми трудностями и ограниченности ресурсов. Да и находящихся в строительстве кораблей было немного — в основном эсминцы, миноносцы, тральщики, «шнель-боты». Из крупных кораблей в рейхе достраивали только авианосец «Петер Штрассер». Да еще легкие крейсера, два в Голландии и один во Франции, которые должны были получить новейшие 128 мм универсальные орудия, и обеспечить надежную противовоздушную оборону линкоров и тяжелых крейсеров от налетов вражеской авиации.