III. Выдержки из «Записок» Е. Р. Дашковой, очень справедливо говорящие о трагической судьбе Понятовского, с которым Дашкова была знакома.

Вольтер, в книге «История Карла XII» — о Станиславе Понятовском, отце автора мемуаров.

8 июля 1709, финал Полтавского боя.

Король отнюдь не хотел бежать, но и не мог защищаться. В это время возле него находился граф Понятовский, полковник шведской гвардии короля Станислава, человек редких достоинств; личная привязанность к Карлу побудила его, безо всякого приказания, последовать за королём на Украину. То был человек, который при всех обстоятельствах своей жизни, находясь среди опасностей, оставляющих другим разве только храбрость, всегда немедля принимал нужное решение, и всегда удачно. Он подал знак двум драбантам, те взяли короля под руки и посадили его на лошадь, несмотря на ужасающую боль от раны.

Не занимая никакой командной должности в армии, но став в этих печальных обстоятельствах по необходимости генералом, Понятовский собрал возле короля пятьсот кавалеристов: одни из них были драбанты, другие — офицеры, остальные — простые солдаты. Составив отряд, и воодушевившись при виде несчастия своего государя, эти люди пробились сквозь более чем десять московитских полков и провезли Карла среди неприятеля около четырёх вёрст — до шведского обоза...

Ночь с 9 на 10 июля, берег Днепра.

Карл не был самим собой; меня уверяли в этом, и это весьма правдоподобно. Его увозили, как больного, в бессознательном состоянии. К счастью, нашлась какая-то скверная коляска, её поставили на большую лодку, и король сел в неё с Мазепой... Королевский канцлер Мюллерн и граф Понятовский, человек, более чем когда-либо необходимый королю благодаря той находчивости, которая являлась у него в минуты несчастия, поехали на других лодках с несколькими офицерами...

Несколько времени спустя, когда Карл находился в Бендерах.

Карл XII был в Турции не более, чем пленником, с которым обращались почтительно. Он же имел намерение вооружить Оттоманскую империю против своих врагов — надеясь подчинить себе Польшу и усмирить Россию. У него был посланник в Константинополе. Но больше всего в его обширных планах ему помог граф Понятовский, который без всякого поручения отправился в Константинополь и стал вскоре необходимым королю, приятным Порте и даже опасным для самих великих визирей...

Граф Понятовский мне сам рассказывал и писал, что он умел ловко доставлять письма султанше Валиде, матери султана, имевшей большое влияние в серале... Преступив суровые законы сераля, она собственноручно написала несколько писем к графу Понятовскому, в руках которого они находятся ещё и по сей день — я имею в виду время, когда пишется эта «история»...[69]

Карл XII ждал в Бендерах, чтобы турецкая армия явилась к нему на помощь. Его посланник представлял записки от его имени великому визирю, а Понятовский поддерживал их своим влиянием, которого он успел добиться. Ему, с его вкрадчивостью, удавалось проникнуть повсюду; он одевался лишь по-турецки, ему были доступны все ходы. Султан подарил ему кошелёк с тысячью дукатов, а великий визирь сказал: «Я поддержу вашего короля одной рукой, а в другую возьму шпагу и поведу его к Москве во главе двухсоттысячного войска...»

Ещё несколько времени спустя, когда положение Карла резко изменилось.

Покинутый великим визирем, побеждённый царскими деньгами в Турции после того, как он был побеждён оружием царя на Украине, Карл оказался обманутым, презираемым Портой и почти пленником среди татар... Он решил, что султан не знает об интригах великого визиря и решил известить его об этом. Понятовский смело взял на себя это поручение... Когда надо подавать прошение султану, посетитель старается смешаться с его гвардией и в нужный момент поднять прошение высоко над головой... у Понятовского не было другого пути, чтобы довести до султана жалобы шведского короля.

Он составил обвинительную записку против великого визиря. Тогдашний французский посланник в Константинополе Фериоль, рассказывавший мне об этом, дал перевести записку на турецкий язык...

Прошение было подано, визирь был смещён; новый визирь не хотел воевать с Москвой, но не хотел и оскорбить шведского короля.

Он послал королю восемьсот кошельков (в каждом кошельке 500 экю) и посоветовал ему мирно вернуться в своё государство через земли германского императора или на французских кораблях, стоявших в то время в константинопольском порту, которые Фериоль предлагал Карлу для переезда в Марсель. Граф Понятовский больше, чем с кем-либо, вёл переговоры с этим министром, и в этих переговорах взял верх — перед неподкупным визирем московское золото не могло с ним тягаться. Тогда русская партия решила, что лучшим средством устранить столь опасного соперника будет — отравить его. Подкупили одного из слуг, который должен был дать Понятовскому яду в кофе, но преступление было раскрыто ещё до его исполнения — яд был найден в руке слуги в маленькой бутылочке, которую отнесли к султану...

Ещё некоторое время спустя, в ходе неудачной компании Петра I в Молдавии. Граф Понятовский, неутомимый агент шведского короля, находился в армии великого визиря с несколькими поляками и шведами — все они считали гибель царя неминуемой...

Лишь только Понятовский увидел, что встреча обоих армий неизбежна, он сообщил об этом шведскому королю, немедленно выехавшему из Бендер в сопровождении сорока офицеров — он заранее радовался мысли победить московского императора...

В то время, как царь, избежав затруднительного положения (Петру удалось заключить мир с турками — В. С.), удалялся при барабанном бое, с развёрнутыми знамёнами, явился шведский король... Он проехал более двухсот вёрст верхом от Бендер до Ясс... Он добрался до турецкого войска и остановился у палатки графа Понятовского, который мне рассказывал и описывал это событие. Граф печально приблизился к нему, и сообщил, что король только что потерял случай, который, быть может, никогда не повторится... Всё, чего смог добиться от визиря Понятовский — это включение в мирный договор статьи, по которой царь обязывался не препятствовать возвращению Карла XII домой...

Граф Понятовский написал из самого лагеря великого визиря донесение о прутской кампании, в котором обвинял визиря в трусости и измене. Один старый янычар, возмущённый слабостью визиря, а, главное, подкупленный подарками Понятовского, взялся доставить это донесение; получив отпуск, он лично представил его султану.

Спустя несколько дней Понятовский уехал из лагеря и отправился в Оттоманскую Порту вести, по своему обыкновению, интриги против великого визиря... Обстоятельства ему благоприятствовали...

Из Константинополя Понятовский вёл переписку с Карлом, исполнял его поручения... Изобретательного ума Понятовского всегда боялись...

15 ноября 1715 года, на острове Рюгене, близ крепости Штральзунд, Понятовский вторично спас Карла XII от неминуемой гибели или плена; на сей раз Карл был окружён пруссаками, датчанами и саксонцами.

Король был окружён врагами; он получил ружейную рану под левый сосок, которую назвал контузией — она была глубиной в два пальца. Король был на ногах, и близок к тому, чтобы быть убитым или взятым в плен. Граф Понятовский сражался в это время рядом с ним. Граф Понятовский спас ему жизнь под Полтавой; он имел счастье ещё раз спасти её в этой битве при Рюгене: он снова посадил короля на лошадь...

Джакомо Казанова. Мемуары.

Том VI, глава 6

... На следующий день по прибытии в Варшаву, я отправился развозить письма, привезённые мною из Санкт-Петербурга.

Начал я с визита к князю Адаму Чарторыйскому. В его кабинете толпилось человек сорок. Прочитав вручённое мною рекомендательное письмо, князь с уважением отозвался о том, кем оно было написано, и пригласил меня ужинать.