Самый неприятный момент в горах произошел ранним утром. Когда мы выползли из палатки, из кустов выскочили папарацци. В буквальном смысле.

Чтобы избавиться от них, мы разделились. Дэйзи и Райк уехали вместе, а Ло, Коннор, Роуз и я поехали на арендованной машине в другую сторону. Рано или поздно мы встретимся, но пока что мы разлучены с братом Ло и моей младшей сестрой.

— Как думаешь, они уже занимались этим? — вырывается у меня. Я должна держать свои мысли при себе. — Неважно, — говорю я и хватаю его за руку, быстро подтаскивая к стеклянной витрине с моделью космического корабля, покрытой землей, с надписью: Точка удара Короны.

— Эй, притормози, — говорит он, едва не налетев на меня, когда я останавливаюсь.

— Посмотри на это, — я пытаюсь отвлечь его от моих слов, прижимая палец к стеклу. — Что, если грязь настоящая? Как после настоящей аварии?

Он бросает на меня один из тех холодных взглядов Лорена Хэйла, которые обычно калечат людей. Я слишком привыкла к ним, правда. Они больше похожи на щипки. Любовные щипки.

— Кто там занимается этим? — спрашивает он, нахмурив брови. Он сминает Вампу в клубок, гнев напрягает его бицепсы.

— Я просто подумала о том, как мы все разъехались, — бормочу я себе под нос. — Пойдем послушаем радиозапись, — я пытаюсь потянуть его в другую сторону, но его ноги словно приклеены к полу.

И тут его осеняет.

— Ты имеешь в виду свою восемнадцатилетнюю младшую сестру и моего двадцатипятилетнего старшего брата?

— Когда ты так говоришь, это звучит сексуальнее, чем ты думаешь, — я немного краснею.

Он не смеется.

— Не понимаю, как. Твоя сестра и мой брат. Это мгновенно все уничтожит, Лил.

Я пожимаю плечами.

— Я как бы считала, что они могут быть парой во время просмотра Принцесс Филадельфии. А ты? — он поймет мою отсылку к фандому. «Шипперить» — это значит увлекаться идеей возможных отношений героев сериала.

Он морщится, как будто это отвратительная мысль.

— Ей было семнадцать во время шоу. Они даже официально не были вместе.

— Это никогда не останавливало тебя от того, чтобы желать, чтобы пара получилась, — он не особо скрывает, что является поклонником Стерека из «Волчонка». Он закатывает глаза и тяжело вздыхает. Я думаю, это вполне уместно, что мы говорим о фандомах и шипперстве в месте, которое породило одно из моих любимых сериалов: «Розуэлл». Инопланетяне никогда не выглядели так горячо, как на канале WB.

— Лил, — говорит он. — Скажем так, теоретически они сейчас вместе и занимаются... — мышцы на его челюсти подергиваются, а Вампа превращается в жалкий комочек в его кулаке. — ...чем угодно.

Я могла бы добавить доказательства того, что они сейчас не просто разговаривают, а занимаются чем-то другим. У Дэйзи были растрепанные волосы, когда она утром выходила из своей палатки, а я знаю, как выглядят волосы после секса. Но если просто добавить этот факт, у него между бровями появятся еще более раздраженные морщинки.

— ...тогда почему, — продолжает он, — они никому не сообщили об этом?

— Они боятся, как ты отреагируешь, — говорю я. И тут же зеваю. Никто никогда не говорил мне, что беременность утомляет. Никто, кроме доктора Веба.

Когда я зеваю, он подходит ко мне ближе, и наши ботинки соприкасаются. Я не знала, что зевота действует как магнит, но мне это нравится.

— Да? — он тяжело сглатывает и смотрит в пол. — Тогда почему Дэйзи не рассказала хотя бы тебе, или Роуз, или кому-то еще?

— Не знаю, — шепчу я, продолжая размышлять об этом. — Думаешь, они рассказали всем, кроме нас? — сама мысль об этом немного ранит. Конечно, мы многое скрывали от всех них. Все мы выбираем, с кем делиться информацией, но, безусловно, неприятно находиться на стороне получателя, в неведении.

— Она бы рассказала тебе, Лил, — с уверенностью говорит Ло. Но я в этом не уверена. Это его беспокоит — я вижу это по его напряженной позе. Он ненавидит, что его брат скрывает от него это. Я беспокоюсь, в основном, о намерениях Райка в отношении моей младшей сестры. Если он тайком встречается с ней, значит, их отношения не могут быть такими же настоящими, как у Роуз и Коннора. Они должны быть более сексуальными, и это заставляет меня нервничать.

Я хочу, чтобы у Дэйзи был самый лучший парень. Тот, кто даст ей все. Поцелуи в темноте хоть и доставляют удовольствие, но это не тот тип отношений, который продлится долго.

— Может, пока забудем об этом? — спрашивает он. — Это выводит меня из себя.

— Ты причиняешь боль Вампе, — замечаю я.

Он понимает, что сминает мою шапку, и снова надевает ее мне на голову. Его янтарные глаза с тоской скользят по моему лицу, наполняясь большей ясностью, чем за последние несколько месяцев. Я бы сказала: сейчас самое время рассказать ему о ребенке. Но что-то мрачное скрывается за этими глазами, что пугает меня. Боль, с которой ему еще предстоит справиться.

Еще слишком рано. Недели идут, но, думаю, у меня еще есть немного времени, прежде чем я начну выдавать себя.

Ло заправляет прядь моих волос под пушистую шапочку, а затем его пальцы касаются чувствительной кожи на моей шее. По моим рукам пробегают мурашки. Я вздрагиваю и хватаюсь за его бицепсы.

— Я счастлив, что ты здесь, — шепчет он.

Счастье — это лучше, чем просто радость. Оно ярче и полнее, и я хотела бы испытывать его чаще, но в большинстве случаев я всегда ощущаю это с ним.

— Я тоже, — вздыхаю я.

Он наклоняется, чтобы поцеловать меня, и улыбка играет в уголках его губ. Возможно, мне не удастся так легко получить этот поцелуй. Я пытаюсь сократить расстояние, но он быстро отстраняется, а затем целует меня в лоб.

— Не торопитесь, — говорит Коннор.

Я краснею, но когда мы оба поворачиваем головы, Коннор стоит посреди музея, прижимая телефон к уху. Роуз потягивает кофе со льдом и смотрит на дешевую фигурку инопланетянина.

— Мы остановились в Розуэлле, потому что Лили и Ло хотели увидеть инопланетян, — говорит он. — Они потратили четыре часа в музее, простите, я имею в виду в этом пропагандистском дерьме.

Потратили. Значит, мы собираемся уезжать, я так понимаю. А ведь мы даже не дошли до самого большого экспоната в конце музея. Там ещё осталось много инопланетных вещей, которые можно посмотреть.

Ло обхватывает меня за плечи и коротко смеется.

— А ты заставил нас провести три часа на кладбище, — говорит он Коннору. — Кто из нас самый странный, любовь моя?

Коннор ухмыляется, ослепительно белой улыбкой, слишком красивой, чтобы на нее смотреть.

— Это было военное кладбище, — говорит он собеседнику по телефону, вероятно Райку. — И мы с Роуз искали наших предков.

Так и было. Ботаники пытались найти своих когда-то пропавших семиюродных родственников.

— Я выиграла, — говорит Роуз, повышая голос, чтобы Дэйзи и Райк могли слышать. Она размешивает лед в стакане. — У меня на три мертвых родственника больше, чем у Коннора, — теперь они разговаривают глазами, и это мне определенно нравится.

— Следуй за мной, — шепчет Ло, его дыхание обжигает мою кожу, и он показывает головой на большой экспонат за стеклянной стеной: Инопланетянина на носилках.

Я улыбаюсь и сжимаю его руку.

Мне хочется верить, что эта поездка закончится хорошо, но между Ло и Райком по-прежнему сохраняется огромная неразрешенная напряженность.

59. Лорен Хэйл

.

2 года: 02 месяца

Октябрь

Не так давно мы остановились на заправке. На кассе в ряд была разложена жёлтая пресса. Крупные жирные заголовки все еще маячат перед глазами, как ослепляющие красные фары. Я не могу от них избавиться.

Интервью Сары Хэйл оставляет теории открытыми: Расследование будет продолжено. Она ничего не подтвердила и не опровергла. Все могут продолжать строить дальше ужасные догадки.