Роуз делает паузу посреди комнаты.

— Я хочу, чтобы это произошло, когда я буду готова и с тем, кого я буду любить, — опровергает она. — Я даже не уверена, что хочу выходить замуж. И Коннор не стал бы делать предложение только для того, чтобы заняться со мной сексом.

— Откуда ты знаешь? — спрашивает Поппи.

Роуз бросает на нее язвительный взгляд.

Она привыкла к ним, как и все мы.

— Я просто спрашиваю.

— Это как жульничество в игре, — говорит она. — Для него это слишком просто.

Их странные отношения заслуживают того, чтобы за ними наблюдали. Особенно я. Мне это слишком нравится, чтобы отказывать себе в таком удовольствии. Улыбка поглощает моё лицо, чем дольше я думаю о войнах ботаников Коннора и Роуз.

Роуз закатывает на меня глаза и снова начинает вышагивать взад-вперед.

— Тогда зачем мы здесь? — спрашиваю я.

Она отводит плечи назад, словно надевая броню.

— Как ты знаешь, дела у Calloway Couture в последнее время идут не очень хорошо.

Моё сердце тут же падает в пятки, улыбка исчезает, и индейка начинает подниматься к горлу. Я проглатываю её обратно. В голове проплывают извинения.

Это моя вина. Моя сексуальная зависимость разрушила её линию одежды. Мне нет прощения, да я и не хочу его.

Она продолжает: — Я боролась с серьезными решениями, но недавно кто-то сделал предложение, которое действительно может сработать. Единственная проблема в том, что это касается вас троих, — её желто-зеленые глаза переходят с меня на Поппи, а затем на Дэйзи. — Я не хочу, чтобы вы делали что-то, что доставит вам дискомфорт. Я пойму, если вы откажетесь.

— Звучит опасно, — говорит Дэйзи с озорной улыбкой. — Считай, что я заинтригована.

— Звучит непонятно, — поправляю я её. — Она ещё не сказала ничего.

— Что ты имеешь в виду под «этим»? — спрашивает Поппи с воздушными кавычками.

— Реалити-шоу.

Моя челюсть тут же отпадает.

В комнате воцаряется гробовая тишина, но не неловкая. Мы все обрабатываем эту информацию. И если бы мы сейчас были в комиксе о Людях Икс, Поппи, Дэйзи и я были бы Степфордскими Кукушками, сестрами, думающими об одном и том же с помощью своих жутких телепатических умов. Другого ответа на заявление Роуз не существует.

— Ты сумасшедшая, — первой говорит Поппи.

Я насмешливо ахаю.

— Именно об этом я и подумала.

— Я тоже, — соглашается Дэйзи и бросает на меня взгляд сбоку. — А ты украла мой насмешливый вздох.

Роуз отмахивается от нас, как бы приказывая нам прекратить разговор.

— Я не сумасшедшая. Calloway Couture нужна хорошая реклама, и я, возможно, играю в кости с этим шоу, но это уже что-то, — её глаза переходят на меня. — И, возможно, мир сможет увидеть тебя такой, какой тебя видим мы. Смешной и милой, а не просто сексуально зависимой.

Может ли это произойти на самом деле? Разве реалити-шоу не привлечет больше внимания к нашей семье? Но... Роуз — гений... поэтому ей лучше знать, не так ли? Если это поможет моей сестре, я никогда не откажусь.

Это моя вина, что она в таком положении.

— Хорошо, — киваю я. — Давай сделаем это.

Роуз отступает назад, как будто я взорвала бомбу у её ног. Боже, она, должно быть, ожидала спора.

— Правда? У тебя есть время подумать об этом, Лили. Это будет большая перемена.

Большие перемены. Я их ненавижу. Но иногда перемены могут быть хорошими, верно? Так говорит мне мой психотерапевт.

— Нет, — я качаю головой. — Мне не нужно больше времени. Если есть шанс, что это поможет Calloway Couture, то я хочу участвовать.

— Я в деле, — говорит нам Дэйзи. — Звучит весело, и, кроме того, я привыкла к камерам. Так что для меня это не проблема.

Камеры...

Побольше камер.

Не думай об этом, Лили.

Мы все поворачиваемся к нашей старшей сестре, которая просто сидит на диване в молчаливом раздумье. Она испускает долгий вздох.

— Почему шоу не может быть только о тебе, Роуз? — спрашивает она.

— Продюсерская компания подала эту идею телеканалу, но они не клюнули, — она задерживает дыхание, ее ключицы выпирают. — Они хотели, чтобы в шоу была Лили, — она делает шаг ко мне. — Я не хочу лгать тебе. Ты должна знать, что они будут стараться сосредоточиться на тебе больше, чем на любой из нас — даже если они назовут его «Принцессы Филадельфии».

Прежде чем я успеваю снова заверить её, Поппи опережает меня.

— Это действительно единственное, что ты можешь сделать? — спрашивает она. — Идея кажется довольно радикальной, и я беспокоюсь о безопасности Лили.

— Я бы никогда не стала намеренно подвергать Лили опасности, — говорит Роуз. — Я уже всё перепробовала, Поппи, — Роуз вот-вот заплачет? — Это мой единственный шанс.

Материнская сторона Поппи включилась, и она не собирается отступать.

— Значит, ты готова привлечь ещё большее внимание к нашей семье, и всё ради того, чтобы спасти свою линию одежды?

Преданная часть меня почти приходит на помощь Роуз, которая редко когда плачет. Но у неё уже наготове быстрый ответ. Очевидно, она подготовилась к подобным вопросам.

— Я поговорила с нашими родителями. Они оба поддерживают эту идею. Они проконсультировались с публицистами, которые считают, что мы не можем опуститься ещё ниже, и, возможно, внимание СМИ наконец-то будет положительным, — она делает паузу, чтобы сделать столь необходимый вдох. — Так что да, Поппи, я готова подвергнуть нашу семью более пристальному вниманию. Ради Fizzle. Ради Лили. И, эгоистично, ради моей линии одежды.

Поппи ещё немного расслабляется, и поправляет свои каштановые волосы, спадающие на плечи.

— Честно говоря, я бы хотела просто сказать да. Я хочу быть рядом с тобой и поддерживать тебя, Роуз, но у меня четырехлетняя дочь. Мне не хочется, чтобы камеры были у нее перед лицом, и Сэм тоже.

— Я понимаю, — говорит Роуз. — Я передам контракты Дэйзи и Лили, чтобы они просмотрели их. Шоу может продолжаться и без тебя.

Я добавляю: — Но тебя будет не хватать.

Роуз закатывает глаза.

— Это подразумевалось.

Секс-скандал потряс мою семью во многих отношениях, но я только сейчас поняла, что не до конца осознаю, насколько сильно он повлиял на Поппи. Все это время я надеялась, что это не так.

— С ней всё в порядке? — спрашиваю я Поппи, снова меняя тему. — С Марией, я имею в виду. Папарацци не преследуют её или что-то в этом роде, верно?

— Нет, ничего такого, — говорит Поппи. — Полагаю, её фамилия спасла её от прессы. Стоуксы сейчас не так актуальны, как Кэллоуэи.

Это хорошо. По крайней мере, один человек в моей семье увернулся от скоростной пули. Мне просто интересно, сколько пуль выпустит реалити-шоу, и кто попадет под перекрестный огонь на этот раз.

10. Лорен Хэйл

.

0 лет: 04 месяца

Декабрь

— Прекрати звонить, — говорю я раздраженно в трубку телефона-раскладушки.

Лили сидит на кухонном столе и ест арахисовое масло из банки. Мой взгляд задерживается на ней, особенно в тот момент, когда она посасывает свой указательный палец и подтягивает худые ноги к груди.

Моё дыхание на секунду становится глубже, я сосредоточиваюсь на том, как она слизывает арахисовое масло, ещё не осознавая, насколько сексуально это выглядит, и я наслаждаюсь этим моментом — до того, как она покраснеет от смущения.

Когда я беру два стакана в шкафу рядом с ее головой, моя рука касается ее щеки. Мой член просит сделать шаг вперед и прижаться к ней. Я жду, только чтобы подольше понаблюдать за ней. Она высовывает палец изо рта, её глаза лучатся от нетерпения, когда встречаются с моими. Словно подзывая меня пальчиком к себе, заставляя меня ответить ей тем же и придвинуться ближе. Но вместо того, чтобы действовать в соответствии со своими чувствами, она пытается сосредоточиться на арахисовом масле.