Я не могу потерять Ло. Просто не могу.

Он изучает мои черты лица, а затем целует меня в лоб, прежде чем помочь мне влезть в шорты. Ещё один стук в дверь. На этот раз гораздо злее.

— Здесь занято! — кричит в ответ Ло.

Сквозь дерево доносится грубый, слишком знакомый голос: — Ваша еда остывает.

Я думала, Райк скажет что-то вроде: В ваших же интересах не трахаться там. Но я вспоминаю, что снаружи толпы людей, и он не хочет выносить наше грязное белье на всеобщее обозрение.

— Я все ещё разговариваю со своей девушкой, — отвечает Ло. — Начинай есть без нас, брат.

Я так и вижу, как Райк закатывает глаза.

— Это всё, что вы там делаете?

— Да, — рычит Ло. — Господи, твою ж мать, оставь нас в покое хоть на одну, блять, минуту.

— Я оставил вас в покое на двадцать минут, — отвечает Райк, дергая ручку. — Вы впустите меня или нет?

— Нет, — огрызается Ло, теперь стоя лицом к двери, словно он сражается с ней, а не с Райком по ту сторону. — Я выйду через секунду.

Я заканчиваю одеваться, а затем расчесываю руками волосы, которые растрепались во время секса.

— У вас тридцать секунд, — говорит Райк. — И я реально, блять, засекаю время.

Ло сильно сжимает зубы, сдерживаясь, чтобы не выплеснуть череду оскорблений. Его руки сжимаются в кулаки, и кажется, что ему больно даже медленно повернуться лицом ко мне и попытаться быть лучшим человеком и не продолжать ссору.

Мои щеки начинают пылать от волнения.

— Ты думаешь, они когда-нибудь узнают? — шепчу я.

С напряжением, всё ещё сжимающим его мышцы, он притягивает меня к себе и обхватывает рукой моё костлявое плечо.

— Мы умеем хранить секреты, — пробормотал он. — Чем этот отличается от остальных?

Верно. Я глубоко выдыхаю, вытирая влагу с глаз. Проклятая среда. Этот момент всё ещё кажется свежим, даже воспоминания о нем вызывают слезы.

— Нам поможет то, что ты выглядишь расстроенной, — говорит мне Ло шепотом. — Он поверит, что мы просто разговаривали.

Хорошо.

Никто не знает, что мы занимаемся сексом больше, чем нам разрешено.

Ни мои сестры.

Ни его брат.

Ни Коннор, ни даже наш терапевт.

Мы не думаем, что они поймут, и мы оба устали от всех этих голосов в нашей жизни. В этот раз мы просто хотим сделать это вместе. Одни.

Лили и Ло.

Как это было раньше.

Только в этот раз лучше.

Теперь мы сильнее.

Ло отпирает дверь, но открывает её Райк. Болтовня из переполненной закусочной почти отбрасывает меня назад, но Ло притягивает меня к себе. Я понимаю, что они оба гневно смотрят друг на друга — до тех пор, пока Райк не осматривает меня, пытаясь найти хоть какое-то пятнышко разврата на моей одежде.

Мои джинсы застегнуты, а футболка ровно свисает и без складок, между прочим.

— Мы просто разговаривали, — огрызается Ло.

Либо Райк доверяет Ло настолько, что верит ему, либо у Райка очень плохие навыки сыщика. Он никогда не сможет стать частным детективом. Может быть, бросить журналистику было хорошей идеей.

Его беспокойство переходит с младшего брата на меня.

— Ты в порядке?

Он даже делает шаг вперед, и при этом приближении девушки в помещении неудержимо вскрикивают и начинают хлопать.

Кто-то кричит: — Любовный треугольник!

Боже мой. Нет, нет, нет. Я сильно отталкиваю Райка двумя ладонями, и он поднимает руки в защиту.

Райк тяжело вздыхает, почти рычит, и от волнения его челюсть напрягается.

— Значит, теперь я не могу даже беспокоиться о тебе?

— Я не изменяю Ло с тобой.

Надеюсь, все в «У Лаки» это слышали. Мне почти хочется встать на стул и прокричать это. Это то, что определенно сделала бы моя младшая сестра Дэйзи. Но хотя идея и звучит потрясающе, я не могу заставить себя выполнить это задание.

Что, если кто-то бросит в меня котлету из гамбургера? О Боже, а что если мне в лицо бросят хот-дог? Вот это мне конечно повезет.

— Лили! — кричит Ло. Он трясет меня за плечо. — Успокойся.

— Я... я спокойна. Разве я не спокойна?

— Ты пыхтишь, как будто за тобой гонятся.

Я смотрю между двумя парнями, которые загородили мне вид на закусочную своими телами, буквально создав мужскую стену прямо передо мной. Я бы сочла это сексуальным, если бы не знала, что находится за ними.

И тут кто-то еще кричит: — Тройничок!

Боже мой. Нет. Я начинаю: — Я не занимаюсь сексом с...

— Не трать силы, — говорит мне Ло с мрачным взглядом, совпадающим с взглядом его брата. — Ты можешь кричать и вопить, но завтра и послезавтра эти таблоиды напечатают фальшивую историю. Я хочу, блять, жрать, — он поворачивается к Райку. — А ты?

Райк кивает.

— Да, я чертовски голоден.

Ло снова смотрит на меня.

— Я никому не позволю нас прогнать.

Они объединились против меня.

Думаю, мне больше нравится, когда они едины, чем когда они друг против друга. Это придает мне уверенности, необходимой для того, чтобы подойти к нашему столу, сесть и заказать еду, которую я хочу.

Хот-дог.

3. Лорен Хэйл

.

0 лет: 01 месяц

Сентябрь

Лгать всем, кого мы любим, не так сложно, как кажется. Может быть, потому что мы столько времени тратили на ложь, нежели на правду. Или потому что я люблю её больше, чем кого-либо другого в моей жизни.

Я устал от сторонних мнений о сексуальной жизни Лили. Она трахается со мной. Единственные мнения, которые должны иметь значение, это моё и её.

И так оно и будет.

На хуй всех, кто думает, что я тот же самовлюбленный пацан, который умолял её встречаться со мной, не выпуская из рук выпивку.

Этот парень мертв.

Я стараюсь не обращать внимания на комиксы, которые неорганизованной кучей валяются на моем столе. Коннор Кобальт наложил бы в штаны, если бы вошел в мой кабинет прямо сейчас. На прошлой неделе он потратил целый час, чтобы помочь мне разложить по папкам мою работу, но бумаги приходят быстрее, чем я успеваю их просматривать.

Halway Comics, небольшая издательская инди-компания, взорвала интернет заголовком: Лорен Хэйл начинает новое деловое предприятие. Теперь меня заваливают предложениями начинающие художники и писатели — и как бы я ни старался, я не поспеваю.

Может быть, если бы я отдавал бизнесу сто процентов себя, было бы легче. Но я отдаю, наверное, процентов сорок. Остальное, к моей радости, достается Лили.

— Что это за пряжка такая?

Лили возится с моим ремнем, стоя на коленях на ковре перед моим столом. Кожаное кресло скрипит, когда я откидываюсь назад и отталкиваю её руки.

— Ты потеряла сноровку, — дразню я.

Она ахает.

— А вот и нет, — она указывает на пряжку моего ремня, которую я медленно расстегиваю. — Ты либо носишь пояс целомудрия, либо наложил на него заклинание, чтобы она не расстёгивалась от воздействия внешних сил... Алохомора.

Я замираю и бросаю на неё взгляд. Она что... да, она сделала это. Она только что попыталась открыть её с помощью гребаного заклинания. Её щеки краснеют.

— Я был там, когда ты не получила письмо из Хогвартса, — напоминаю я ей. Она плакала на свой одиннадцатый день рождения, и чтобы ей стало легче, я напоил её дорогим папиным виски.

Я был полным, блять, идиотом.

— Ой, неважно, я знаю, что ты отрабатываешь заклинания, когда никого нет рядом.

Я не отрицаю и расстегиваю ремень, в то время как она указывает на него.

— Смотри, сработало, — говорит она с улыбкой.

— Ха-ха, — сухо говорю я, но смотрю на то, как она ухмыляется. Это происходит так редко, сейчас, когда на нас наседает пресса.

Она сосредотачивается исключительно на моих брюках, делая их своей задачей. Она стягивает джинсы с моих бедрах, и её глаза становятся большими при виде моей эрекции, упирающейся в темно-красные трусы. Я наблюдаю, как она начинает дышать более нерегулярно, чем раньше.