— Ты, Юли, ведьма ведающая, да хитрая… Не знаешь ли ты, как обратить получеловека в человека? — задал прямой вопрос.

— Хм, не то чтобы знаю. Но и сказать, что не ведаю, не могу. Смотря что за существо, на какой срок нужно облик принять, да для каких целей.

И меня смерили пристальным, чуть смеющимся взглядом.

— Допустим, что существо обладает телом человека и…

— Ехидна. — прервала меня ведьма, сверкнув глазами. — Всё ноги мечтаешь ей приделать… Не боишься, что сбежит, на своих двоих то?! — Усмехнулась она. Голубые глаза смотрели на меня с выражением вселенской мудрости.

— Она. — не стал лгать. — Знаешь способ?

— Я то не знаю, но знаю, где ответы стоит посмотреть.

Сложно описать, какая буря поднялась в моей душе.

“Вот оно! Шанс! Есть шанс и у нас с Ени быть счастливыми!”

— Ты не радуйся раньше времени-то. Мне время нужно. Месяц, не меньше. Сам понимаешь, поднимать архивы придется самой и тихо. Не жалуют твою любимую даже её потомки, ведьмы, чего уж об иных расах говорить.

— Понимаю, Юли, всё понимаю. Значит вернусь к тебе через месяц. Надеюсь, найдется способ…

— Ничего не могу обещать, но я постараюсь помочь, Великий. А сейчас, прощай, сам же слышишь… несёт сюда лёгкая моё персональное проклятие.

— Почти две сотни вместе, неужто всё ревнует?

— Так дракон же, ужасный… — подмигнула ведьма.

— Здравствуй, Великий! — донеслось с небес и практически нам на голову коршуном начал падать серебристый дракон.

— И тебе не хворать, чешуйчатый. Очень рад видеть тебя в добром здравии и полным сил.

— Что привело тебя в нашу обитель?

“Муж и жена, одна сатана”.

— Тебе Юли расскажет, а мне пора. До встречи, ведьма. До нового свидания, дракон!

Я шагнул в пещеру и исчез. Временно. Я ещё вернусь в этот мир. А пока пусть морская ведьма сама разбирается со своим стражем…

Ена

Жизнь и смерть, равно как счастье и горе — неразрывно связаны друг с другом. Они ходят вокруг да около, кружатся, мимолетно касаясь, или перекрываются большой тенью.

Ник всегда будет по одну сторону, а я по другую.

Жизнь — это счастье.

Смерть — горе.

Так я думала, пока в голове не услышала голос: «Ехидна, помоги! Я приношу свою жертву! Я… кровь! Вот моя кровь! Ты же этого хочешь!? Так возьми! Если хочешь всю разом возьми, только откликнись и услышь меня!»

Я повела плечами и поморщилась. Плач повторился: «Я так люблю его! Так люблю его! Не могу отпустить! Помоги мне! Посчитаю за счастье умереть, если так будет нужно!».

Милое дитя не ведало, о чем толкует, но я последовала за ее тихим и надломленным голосом, в мир, где мне до сих пор оставляли подношения на развалинах храма.

Привычная сырость обернулась вокруг моих плеч и я поежилась.

Юный голосок оттолкнулся от каменных стен и заставил меня обернуться вокруг своей оси.

— Кому нужна была моя помощь?

— Мне! — девчонка стояла у разломленного пополам алтаря, а по руке скатывались рубиновые капли, задерживаясь на остром локте и капая на мраморный пол — Я звала тебя… Не верится, что это все взаправду. Ты такая красивая! Словно древняя статуя ожила! И ты всесильна!

Я впилась взглядом в мою статую. В прекрасную Ехидну в легком струящемся платье, а потом подцепила пальцами красный шелк. Насмешка судьбы, не иначе! Стройное и гибкое тело, прекрасное отражение во влажном белом мраморном полотне, открытый взгляд, крутой изгиб пухлых губ.

Молодая ведьма даже не моргала, боялась, что я исчезну, как плод ее воображения, испарюсь, так и не сумев ей помочь. Что ей нужно от меня? Она говорила, что любит… Кого? Кто похитил ее маленькое сердечко?

— Спаси его. Прошу тебя…

— Кого? Я никого больше здесь не вижу.

— Нужно выйти из храма! Я старалась затащить его внутрь, но от такой тяжелый!

Отчего-то я вспомнила, как Ник оборачивался на мой голос. Как его черные волосы ореолом взметались вокруг красивого лица, а глаза горели наравне с широкой и ласковой улыбкой.

Любовь бывает так жестока.

— Где твое подношение?

Помимо крови, которая была нужна в этом мире, чтобы вызвать меня и попросить помощи, ведьма должна была принести мне и отдать нечто ценное, то, что ни при каких других обстоятельствах не отдала бы, будь у нее выбор.

— У меня есть амулеты, видишь? — горсть колец и перепутанные друг с другом цепочки покатились по мрамору.

— Они для меня бесполезны. — Медленно, я подошла к девушке ближе и подняла пальцами ее поникший подбородок вверх. — У меня достаточно силы и без твоих побрякушек.

— Знаю… Все равно возьми украшения! Все возьми!

— В них разве есть толк?

Давай ведьма, покажи, до чего доводит безрассудство влюбленной женщины? Покажи мне меня, через время, когда дойду до крайности от отчаяния и беспробудного чувства одиночества.

— Если нужна кровь, возьми ее всю. — Она сжала ладонь в кулак и тяжелые густые капли с новой силой обрушились на мой алтарь.

Я облизала пересохшие губы, но девушка восприняла все иначе, быстро заговорив и путаясь в словах, но не бросая намерения спасти чужую жизнь.

— Я люблю его. Пусть он живет, даже если мою жизнь нужно будет отдать взамен!

— Какой смысл тебе умирать? Если ты его любишь, то должна хотеть быть с ним рядом. Касаться его. Целовать. Нежиться в горячих объятиях, засыпать и просыпаться с ним рядом. Если ты умрешь, ведьма, то какой смысл в твоей большой любви?

— Я буду знать, что он ходит по этой земле, и что он в порядке…

— Нет. Ты не будешь знать ничего. Наступит вечная ночь и холод в полном одиночестве.

Именно такой была сейчас моя жизнь. Я знала, о чем говорю.

— Пусть так. Но вместо своей жизни, я выберу его!

— Как тебя зовут?

— Хейла.

— А твоего возлюбленного?

Она называет имя, и поникшие губы дергаются в порыве улыбнуться.

— Ну что? Ты согласна? Ты поможешь мне? — я обрываю ее и беру за руку, стремясь выйти на свежий воздух, туда, где я слышу сбивчивое биение сердца и хриплое дыхание.

Ночь укрыла лес и лишь молочно-белая луна и звезды освещали тихую гладь, наполненного дождевой водой, ритуального бассейна. Я втянула с силой воздух.

— Он здесь! Он здесь! Глупый… Не слушал меня! Не сберег себя!

Хейла подлетела к лежащему на земле мужчине, упала рядом с ним на колени, подняла его голову и устроила ее на своих коленях. Пропускала смоляные волосы сквозь пальцы.

На мгновение мне стало тяжело дышать, я почувствовала боль. Это был не мой Ник. Не он, хотя раненый мужчина пугающе походил на него.

— Обещай мне, что он будет жить долго и счастливо, и тогда я с радостью отдам тебе свою.

Смотрела на меня, как на свою последнюю надежду. Возможно, так оно и было. Я расправила подол алого платья и присела рядом, призвала силу и почувствовала, как она льется из меня сплошным потоком, проникая в раны мужчины и запечатывая их изнутри. Не просто ранен, но и проклят. Было не просто.

Пошатнувшись, я встала, а он глаза открыл и смотрит с недоверием.

— Я знала! Я знала, что ты сможешь! Только тебе, Ехидна, было под силу вернуть его! А теперь…

Девчонка коснулась губами белого лба возлюбленного, прошептала короткое: «Прости меня. Я тебя люблю», и последовала за мной.

— Мне не страшно… Забирай!

Смешная ситуация. До слез смешная. Ведьма улыбалась и была рада собственной смерти, зная, что ее любовь будет жить.

Смерть и радость сошлись. Ни капли горя или отчаяния. Любовь сделала ее безрассудной.

Может и у нас есть шанс?

У меня и Ника?

— Не торопись Хейла. Не думаю, что твой суженый захочет тебя отпускать.

Я ласково провела подушечками пальцев по ее израненной руке и залечила глубокие порезы от жертвенного ножа.

— Будь счастлива.

Мужчина, тем временем, уже встал на ноги и хмурился, узнав во мне богиню.

— А ты не бойся, я ее не обижу.

Прошептав тихое благословение, я ушла. Истины смешались друг с другом. То, что я считала невозможным, обрело смысл.