«Хорошо. Но это не для Игоря, это для…».

«Для кого?» — а я сипел и отворачивался. — «Я сказал „нет“! Довольно. Мне вот так хватило. Замахался воевать» — чиркнув ребром ладони себе по горлу, мгновенно затыкался.

«Свят, перестань. Это не война, а просто…».

«Средства для обороны, для спасения? Повторяю, раз был неверно понят! Видимо, что-то с речью. От нервов сильно искривило рот?».

«Тихо-тихо. Не заводись, герой».

«Мне нужна связь, Алексей. Оружие убери. Я пойду один. Сориентируй на местности для начала, а потом веди меня» — скрипел зубами и искоса поглядывал на притихшую Красову-Смирнову. Она прислушивалась, вникала, запоминала, что говорил я, что мне отвечали. Юла следила за тем, что происходит и усыпляла бдительность, играя в несознанку, изображала идиотку.

«Мы уже уведомили спасателей, сообщили соседям. Собрали поисковую команду из тех, кто есть сейчас здесь. Считаю, что одному идти по невнятным, с языка снятым ориентирам, — это заведомо гиблое дело».

«За помощь благодарю, но…».

«Я с ним пойду» — встав со своего места, отчетливо сказала та, с которой я сейчас иду.

Хорошо… Хорошо… Хорошо…

— Зачем ты вернулся? Зачем? А? Для чего? Объясни, пожалуйста, в конце концов, — как заезженная пластинка, ворчит Юла. — Нельзя жить прошлым, Святослав. Ты прошлое. Ты закончился. Время вышло. Вот, что бывает, когда…

— Замолчи, — хриплю в ответ и убыстряю шаг.

— Сволочь!

Она не создана для таких прогулок. Продолжительные маршруты не для Юлы. Ее дело — дом, дети, парк, качели, испанская рысь по грунту в специально оборудованном загоне на рыженькой лошадке, а не кружение по пересеченной местности с рюкзаком на спине рядом с ненавистным «Святом».

— Это все из-за тебя, Мудрый.