— Нет. Нет, все в порядке. Я сама разберусь.

— Ему не составит труда…

— Я сказала «нет», — говорю я, звуча резче, чем хотела. Зак замолкает, и я вздыхаю. — Извини. Извини, я не хотела огрызаться. Просто немного нервничаю. Но я в порядке. Мне не нужна помощь.

— Ладно, мармеладка. — На заднем фоне раздается какая-то приглушенная речь. — Слушай, нам пора. Наше свидание в восемь еще в силе, да? Надень что-нибудь красивое, мы отведем тебя в секретное место.

Мои глаза расширяются. Я совершенно забыла, что у нас назначено свидание.

Тревога снова сжимает мое горло. Я не могу справиться со всем сразу. Я делаю глубокий вдох, но он больше похож на сдавленное рыдание.

— В чем дело? — встревоженно спрашивает Зак. — Эй, ты плачешь? Что-то не так?

— Ничего. Пока. — Я вешаю трубку и возвращаюсь к ноутбуку. Пульс отдается в горле. Не могу нормально дышать. Почтовый ящик заполняется все большим количеством жалоб, а разбросанные по полу квитанции осуждающе смотрят на меня снизу вверх. Прежде чем я успеваю решить, за какую проблему взяться первой, мой телефон снова начинает звонить.

Я делаю глубокий вдох и снимаю трубку.

— «Her Treat», с Вами говорит Лейла.

— Мисс Томпсон, — говорит женщина на другом конце провода. — Это Вивиан Уайт, ассистентка Анны Барде. Несколько дней назад я связалась с Вами от имени Анны Барде Кутюр по поводу ее стипендиальной программы, но ответ от Вас так и не поступил.

Мои глаза расширяются. Анна Барде — известный дизайнер нижнего белья. Каждый год она проводит эксклюзивную стипендиальную программу для начинающих независимых дизайнеров, в рамках которой они должны предоставить несколько идей для ее будущих коллекций. Победитель получает возможность сотрудничать с ней.

Это грандиозное предложение. Благодаря ему моя карьера может выйти на совершенно другой уровень. Я просто не помню, чтобы мне писали об этом.

Мое сердцебиение учащается, когда я бросаю взгляд на приложение почты.

— А… одну секунду. — Я прокручиваю страницу вниз, пытаясь найти письмо.

— Каждый год Анна вручную отбирает двадцать претендентов, — говорит Вивиан. — Другие конкурсанты уже ответили. Мы ждем только Вас.

— Замечательно, — говорю я сквозь стиснутые зубы, лихорадочно прокручивая страницу. Не могу найти это чертово письмо. — Эм, могу ли я Вам перезвонить?

Похоже, она разозлилась.

— Нет, не совсем. Нам нужен Ваш ответ сегодня. Мы и так ждали достаточно долго.

— Я просто… — Моя рука крепче сжимает трубку. — Сейчас неподходящее время. Я перезвоню Вам примерно через минуту.

— Мисс Томпсон, если Вы несерьезно относитесь к этому сотрудничеству, я уверена, что есть множество подобных брендов, жаждущих возможности…

— Обещаю перезвонить. Мне… просто нужна минутка, — говорю я, кладу трубку и закрываю лицо руками. Слезы наворачиваются на глаза.

Я не могу. Это уже слишком. Мой ноутбук звенит от уведомления. А потом снова. И снова. Рабочий телефон тоже начинает звонить. На обычный телефон приходит напоминание о встрече, но я не могу заставить себя посмотреть на него. Чувствую себя совершенно измотанной. Опускаясь на пол, я обхватываю голову руками, пытаясь подавить панику.

Я не могу. Не могу.

Люк

Я сижу на диване, просматривая почту, и мои веки закрываются, тяжелея.

Я устал. Всю прошлую неделю Лейла проводила каждую ночь в нашей квартире, и, по-видимому, Джош и Зак невероятно серьезно относятся к своим ролям ее «бойфрендов». Чем бы я ни занимался, заглушить тихие стоны и вздохи, доносящиеся сквозь стену спальни, просто невозможно.

Я недоволен тем, что они начали с ней спать. Понимаю, почему они поддаются искушению: Лейла — красивая женщина. Но замена ее участия в нашем подкасте сексом вызывает серьезные этические проблемы. Не говоря уже о том, что, когда дела неизбежно пойдут наперекосяк, наше соседство станет чертовски более неловким.

Не понимаю, почему они не могут держать себя в узде. Не похоже, что они единственные, кого она привлекает. Если честно, Лейла нравится мне еще с тех пор, как переехала сюда. И теперь, с того момента как она начала сближаться с Заком и Джошем, ситуация становится все хуже. Смотреть, как она бродит по нашей квартире в своих откровенных нарядах, и не иметь возможности прикоснуться к ней — настоящая пытка. За последнюю неделю я множество раз лежал в постели и представлял, что было бы, если бы я просто сдался и согласился пригласить ее на свидание.

Но я не сдаюсь, потому что не могу. Это было бы совершенно неуместно. Даже если бы я не был ее бывшим учителем, Лейла более чем на десять лет младше меня. Уверен, что она скорее умрет, чем пойдет со мной на свидание.

Вздохнув, я возвращаюсь к ноутбуку, тупо уставившись на письмо от Пола. Наш менеджер в восторге от того, что мы снова взорвали чарты. Я и часа не могу прожить без того, чтобы он не написал мне об очередной идее для мерча или предложении о приглашении знаменитости. Это сводит меня с ума.

Внезапно начинает жужжать мой телефон. Я снимаю его с зарядки, увидев имя Зака, и провожу по экрану пальцем, принимая звонок.

— Алло?

— Привет. Ты знаешь, что с Лейлой?

Я хмурюсь.

— Что ты имеешь в виду?

— Она позвонила мне минуту назад, и ее голос звучал… странно.

— Странно, в каком смысле? — медленно произношу я, вставая.

— Не знаю. Шатко? Как Джош, когда не спит три ночи подряд, и нам приходится силой вырывать кофе из его рук, чтобы у него не случился нервный срыв. — На заднем плане раздается приглушенный протест Джоша. — Что? Мужик, это правда. Это происходит, ну, постоянно. Не беспокойся, мы все равно любим тебя.

Я киваю.

— Пойду проверю, как она.

— Потрясающе. Ладно, до скорого, — говорит Зак и вешает трубку.

Я хватаю ключи и выхожу из квартиры на лестничную клетку, пересекаю ее и стучу в дверь. Ответа нет.

— Лейла?

— Сейчас неподходящее время, — кричит она. Я хмурюсь. Зак прав. Что-то действительно… не так. Ее голос звучит совсем приглушенно. Я стою в нерешительности, не зная, что делать. В тот момент, когда неуверенно отступаю назад, я слышу резкий вдох, а затем сдавленное рыдание.

Тревога пронзает меня насквозь.

— Милая, я захожу, ладно?

Ответа нет, поэтому я толкаю дверь в ее квартиру и замираю, уставившись на беспорядок.

Ее гостиная выглядит так, словно тут взорвалась бомба. Обычно Лейла до смешного организованна; она любит этикетки, папки и контейнеры. Но сейчас тут повсюду разбросаны разные вещи. Упаковки, квитанции и образцы тканей разбросаны по дивану, полу и журнальному столику. Практически на каждой плоской поверхности стоят пустые кружки и миски с недоеденной едой, а раковина в ее маленькой кухоньке переполнена грязной посудой.

Что-то не так. Это совсем на нее не похоже.

Я слышу еще одно приглушенное рыдание и иду на звук в спальню, осторожно приоткрывая дверь.

Лейла растянулась на полу в запачканной кофе пижаме, окруженная стопками бумаг. Пока я наблюдаю, она лихорадочно роется в них. Ее волосы собраны в небрежный пучок, заваливающийся на одну сторону, а вокруг глаз размазана косметика.

— Лейла, — тихо говорю я.

— Я в порядке, — бормочет она, не поднимая на меня глаз.

— Ты не в порядке.

— Я просто занята, — огрызается она, отбрасывая одну стопку бумаг и беря другую. — Я п-просто не могу найти эту дурацкую квитанцию. Боже, я такая тупая, ну почему, черт возьми, я не разложила документы нормально?! — Она снова отбрасывает бумаги и дергает себя за волосы, тяжело дыша. — Не знаю, что буду делать, — бормочет она, ее зеленые глаза широко раскрыты. — Не знаю, как все исправить, как… — она замолкает, ее грудь тяжело вздымается. Лейла явно на грани паники.

Я вхожу в комнату, закрывая за собой дверь.

— Лейла, все в порядке. Вставай, милая.