Одраде снова перевела взгляд на Королеву Пауков. Этот нос трудно описать по памяти, его забудешь через две минуты, после того, как перестанешь на него смотреть.

Она прямолинейна? Видимо, в какой-то мере да.

Брови такого же цвета, как соломенно-желтые волосы. Рот становился видимым только тогда, когда Королева Пауков открывала его; стоило ей закрыть рот, как губы попросту исчезали, настолько тонкими они были. Взгляду не на чем было остановиться, в лице Великой Досточтимой Матроны не было ничего примечательного, поэтому все лицо казалось смазанной маской.

— Итак, ты руководишь Бене Гессерит.

Ничем не примечательный голос. Галахский язык со странными флексиями. Это не жаргон, хотя чувствуется, что Королева Пауков охотно и часто им пользуется. Это явный лингвистический трюк, о котором предупреждала и Мурбелла.

У них есть кое-что очень близкое к Голосу. Это не то же самое, что вы дали мне, но они могут делать многое другое, это своеобразные словесные трюки.

Словесные трюки.

— Как мне обращаться к тебе? — спросила Одраде.

— Я слышала, что вы называете меня Королевой Пауков. — В глазах заплясали рыжие сполохи.

— Здесь, в центре твоей паутины, учитывая твою огромную власть, боюсь, что мне придется признать это.

— Значит, ты заметила нашу силу.

Она тщеславна.

Первое, на что Одраде действительно обратила внимание, — это запах. Женщина буквально искупалась в очень резких ужасных духах.

Хочет скрыть запах феромонов?

Их предупредили о способности воспитанниц Бене Гессерит делать верные выводы на основании минимальных чувственных данных? Возможно. Но, может быть, она просто предпочитает эти духи. В ужасном запахе чувствовался аромат экзотических цветов. Цветы ее родины?

Королева Пауков коснулась пальцами своего неприметного подбородка.

— Можешь называть меня Дамой.

Спутница запротестовала.

— Это наш последний и самый главный враг с Миллиона Планет!

Вот, значит, что они думают о Старой Империи.

Дама подняла руку, отметая все возражения. Какой показательный жест. В глазах спутницы появилось выражение, напомнившее Одраде о Беллонде. Та же злобная наблюдательность и поиск слабого места для нанесения коварного удара.

— Большинство людей должно обращаться ко мне: «Великая Досточтимая Матрона», — сказала Дама. — Я оказываю тебе честь.

Она указала рукой на дверь.

— Мы прогуляемся по саду и поговорим с глазу на глаз.

Это было не приглашение, а приказ.

Одраде задержалась у двери, чтобы лучше рассмотреть карту, висевшую возле выхода. Черные линии на белом фоне с надписями на галахском языке. Одраде узнала названия растений, растущих в садах Джанкшн. Одраде наклонилась, чтобы прочесть надписи, Дама ждала у выхода с удивительным терпением. Да, это были какие-то странные, экзотические деревья, среди которых практически не встречались фруктовые. Гордость обладания такими растениями сквозила в вывешенной карте сада.

Выйдя с Дамой во двор, Одраде сказала:

— Я заметила, что ты сильно надушена.

Дама погрузилась в воспоминания, и в ее ответе прозвучали потаенные нотки.

Цветочный маркер ее собственных любимых кустарников. Вообразите только! Но она бывает опечалена и зла одновременно, когда думает об этом. Кроме того, она не может понять, почему я обратила на это особое внимание.

— Иначе я стану неприемлема для кустарника.

Интересный выбор залога.

Дама говорила по-галахски с небольшим акцентом, но Одраде понимала ее без затруднений, тем более что Великая Досточтимая Матрона невольно приспосабливалась к собеседнице.

У нее чуткое ухо. Всего за несколько секунд она уловила мой выговор и научилась его воспроизводить, чтобы быть более понятной для собеседника. Это старое искусство, которое усвоено громадным большинством человечества.

Те же корни, что и у защитной окраски.

Не хочет казаться чужаком.

Приспособительный механизм, встроенный в гены. Досточтимые Матроны не утратили этот признак, но он был причиной их уязвимости. Подсознание выдавало себя непроизвольными тональностями, которые невозможно подавить, а они открывают очень многое.

Несмотря на свое бьющее в глаза тщеславие, Дама была умна и способна к самодисциплине. Это открытие доставило Одраде радость. Нет необходимости прибегать в разговоре к околичностям.

Одраде остановилась рядом с Дамой у края внутреннего дворика. Стоя почти плечом к плечу с Дамой, Одраде оглядела сад и подивилась его сходству с садами Бене Гессерит.

— Говори, — потребовала Дама.

— Какую ценность я представляю для вас как заложница? — спросила Одраде.

Глаза Дамы вспыхнули оранжевым огнем!

— Я задала тебе ясный вопрос, — напомнила Одраде.

— Продолжай. — Гнев утих.

— У Общины Сестер есть три кандидатуры. Эти люди смогут заменить меня. — Одраде уставила на Даму пронзительный взгляд. — Мы можем ослабить друг друга до такой степени, что погибнем.

— Мы можем раздавить тебя, как насекомое!

Берегись оранжевого огня в глазах!

Одраде не стала прислушиваться к голосу Другой Памяти.

— Рука, которая раздавит нас, будет поражена ядом насекомого и начнет гноиться, со временем гной пожрет весь организм.

Лучше говорить просто, без излишних подробностей.

— Это невозможно. — В глазах снова оранжевые огни.

— Вы думаете, нам неизвестно, что вы прибыли сюда, спасаясь бегством от своих врагов?

Это мой самый опасный гамбит.

Одраде увидела, что ее слова возымели действие. Хмурая гримаса была не единственной реакцией Дамы. Оранжевый огонь погас, в глазах была растерянность, лицо пылало.

Одраде кивнула, словно Дама в ответ произнесла что-то внятное.

— Мы могли бы подставить вас тем, кто охотится на вас. Загнать вас в тупик.

— Ты думаешь, мы…

— Мы знаем.

По крайней мере я теперь знаю.

Это знание воодушевляло, но одновременно вселяло страх.

Какая внешняя сила может подчинить этих женщин?

— Мы просто собираем свои силы, прежде чем…

— Прежде чем вернуться на арену, где вы будете разгромлены, где вас раздавит превосходящий по силам противник.

Голос Дамы дрогнул, она заговорила на смягченном галахском наречии, которое Одраде понимала с большим трудом:

— Значит, они были у вас и сделали свои… предложения. Какие же вы дуры, если поверили…

— Я не сказала, что мы кому-то поверили.

— Если бы эти слова услышала Логно, — Дама кивнула в сторону дома, где осталась ее спутница, — то она убила бы тебя до того, как я успела бы тебя предупредить об этом.

— Мне повезло, что мы здесь вдвоем.

— Не слишком рассчитывай на это и не заносись.

Одраде оглянулась через плечо на дом. Были видны изменения в архитектуре, сделанные в конструкциях Гильдии. Стало больше окон, наличники отделаны редкими породами дерева и драгоценными камнями.

Демонстрация богатства.

Она сейчас имеет дело с богатством в его крайнем, агрессивном выражении. С богатством, размеры которого не поддаются никакому воображению. Дама могла получить все, что может пожелать человек, все, что могло обеспечить подчиненное ей сообщество. Она могла получить все, кроме одного: возможности вернуться в Рассеяние.

Как цепко держится Дама за фантастическую идею возможного окончания их изгнания? И что за сила вытолкнула Досточтимых Матрон обратно в пределы Старой Империи?

Почему именно сюда? Одраде не посмела спросить об этом прямо.

— Мы продолжим наш разговор в моей квартире.

Наконец-то я увижу берлогу Королевы Пауков.

Логово Дамы оказалось весьма загадочным. Полы устланы роскошными коврами. Великая Досточтимая Матрона сбросила сандалии и вошла в комнату босиком. Одраде последовала ее примеру.

Стоит посмотреть на мозоль на наружной поверхности стоп. Это смертельное оружие, и оно поддерживается в хорошем состоянии.

Однако больше всего Одраде озадачил не мягкий пол, а сама комната. В стене было лишь одно маленькое окно, выходившее на тщательно ухоженный ботанический сад. На стенах нет никаких картин. Никаких украшений. Вентиляционная решетка отбрасывала тень на дверь, в которую они только что вошли. В правой стене видна еще одна дверь. Еще одна вентиляционная решетка. Две мягкие серые кушетки. Два маленьких прикроватных столика с блестящими черными столешницами. Был в комнате и еще один стол — больший по размерам, с золотистой крышкой, покрытой зеленоватой полировкой. Одраде увидела, что в крышку большого стола вмонтирована панель управления полями и проекторами.