Майлс Тег очнулся в темноте. Его несли на ременных подвесках, опутанных тусклыми лампочками, едва рассеивавшими мрак.
Во рту стоял противный кислый вкус рвоты, руки были скручены за спиной, но глаза остались не завязанными.
Значит, им все равно, что я увижу.
Кто были эти они, Тег не знал. Лежа в раскачивающихся носилках и видя рядом переваливающиеся при ходьбе фигуры, Тег мог лишь сказать, что его несут вниз по склону холма. Полозья? Носилки мягко покачивались на ременных подвесках и двигались очень ровно, без толчков. Он слышал, как едва слышно скрипнули ремни, когда носилки остановились, а сопровождающие обсудили между собой, как преодолеть трудный перевал.
Впереди то и дело мелькал какой-то свет. Вот они достигли освещенного участка и остановились. Приблизительно в трех метрах над землей плавал светильник, привязанный к шесту и колыхавшийся от дуновений холодного ветра. В желтом свете Тег разглядел черную хижину и множество следов на утрамбованном снегу. Поляна была окружена редким кустарником и несколькими деревьями. Чья-то рука поднесла к его лицу яркий фонарь. Никто не произнес ни слова, но Тег уловил повелительный жест руки и его понесли к хижине. Никогда еще не приходилось Тегу видеть такой развалюхи. Казалось, что строение вот-вот рассыплется от малейшего прикосновения. Можно было держать пари, что крыша протекает.
Люди снова пошли, перенося своего пленника в хижину. При неярком свете он успел рассмотреть лица конвоиров. На лицах были маски, закрывавшие рот и нос, оставляя свободными только глаза. Верхняя часть лица была прикрыта капюшонами. Одежда была массивная и скрывала практически все тело за исключением рук и ног.
Привязанный к шесту светильник погас.
Дверь открылась, и из хижины хлынул яркий свет. Тега внесли внутрь и носильщики покинули хижину, закрыв за собой дверь.
После непроглядной тьмы свет в хижине показался ослепительным, Он несколько раз моргнул, привыкая к свету. Со странным чувством нереальности происходящего он огляделся. Он ожидал, что внутреннее убранство хижины соответствует ее внешнему виду, но ошибся. Он находился в опрятной комнате, где стояли несколько кресел, стол и… Иксианский Зонд. Они что, не чувствуют запах шира? Он же весь пропитан этим снадобьем!
Если они настолько невежественны, то пусть их пробуют свой зонд. Для него это будет страшное мучение, но они все равно ничего не узнают.
Сзади что-то щелкнуло, и этот щелчок показался Тегу очень знакомым. В комнату вошли три человека и выстроились вокруг носилок, разглядывая Тега. Тег тоже принялся их рассматривать. В хижине царило тягостное молчание. Один из троих был одет в темный комбинезон с отворотами. Мужчина. У него было квадратное лицо — Тег часто встречал такие у уроженцев Гамму — маленькие, как бусинки, глазки внимательно рассматривали пленника. Это было лицо инквизитора, которого не остановят крики пытаемой жертвы. Этот тип людей — прямые наследники Харконненов. Эти люди способны причинять страшную боль и при этом не меняться в лице. Узколобые негодяи.
Второй, стоявший у ног Тега, был одет в серое с черным обмундирование и мало чем отличался от людей, доставивших Майлса в хижину. Вкрадчивое, почти ласковое выражение лица, коротко остриженные волосы. Лицо ничего не выражало, до и одежда скрывала фигуру. Трудно было даже сказать, мужчина это или женщина. Тег хорошо запомнил лицо: широкий лоб, квадратный подбородок, большие зеленые глаза над узким носом, маленький рот, скривившийся в гримасе отвращения.
На третьем участнике группы Тег задержал свое внимание дольше всего. Длинный, сшитый на заказ черный комбинезон, сверху накинута черная куртка. Прекрасно пригнана по фигуре и очень дорогая. Никаких украшений или знаков различия. Определенно, мужчина. Человек не испытывал ничего, кроме скуки, это было его единственное чувство, и Тег пристально присмотрелся к нему. Узкое, надменное лицо, карие глаза, тонкие губы. Скука, скука, скука. Было ясно, что для него это пустая и непонятная трата времени, его оторвали от более важного занятия. Он занят чем-то очень важным и не здесь. Два подчиненных должны были это хорошо усвоить.
Этот, подумал Тег, официальный наблюдатель.
Этот скучающий тип прислан сюда хозяевами планеты, чтобы доложить, что здесь произойдет. Где его кейс с данными? Ах да: вон он, стоит возле стены. Для таких функционеров кейс — это своего рода удостоверение личности, бляха с номером. Во время своих инспекционных поездок Тег часто встречал на улицах этих людей. Их кейсы были похожи как две капли воды — тонкие, узкие чемоданчики. Чем выше пост чиновника, тем меньше чемоданчик. В таком кейсе едва ли поместится несколько катушек с данными и одна телекамера. Без этой камеры мы не можем — еще бы, как же нам иначе немедленно связаться с начальством? Кейс у нашего героя тонкий — очень большой начальник, важная птица.
Тегу вдруг стало интересно, что ответит функционер, если он вдруг спросит: «Что вы расскажете им о моем самообладании?»
Правда, ответ был ясно написан на этом сытом холеном лице. Он просто не удостоит Тега ответом. Он здесь не для того, чтобы отвечать на всякие дурацкие вопросы. Уходя, он пойдет, как журавль, не сгибая ног и делая длинные шаги. Все его внимание будет устремлено вдаль, туда, где ждут его очень могущественные люди, которым он служит. Он будет постукивать кейсом по ноге, напоминая себе и тем, кто его окружает, что он очень важная персона.
Массивная фигура в ногах заговорила. Судя по вибрирующим интонациям голоса, это несомненно была женщина.
— Смотрите, как он держится и как наблюдает за нами? Молчание не сломит его. Я говорила вам об этом. Вы теряете время, а у нас не так его много, чтобы переводить попусту на всякий вздор.
Тег уставился на нее во все глаза. Что-то в поведении женщины показалось ему знакомым. Такое всепобеждающее убеждение исходит только от Преподобных Матерей. Неужели это возможно?
Уроженец Гамму — тип с квадратным лицом — кивнул.
— Вы правы, Матерли. Но здесь распоряжаюсь не я.
Матерли? — удивился Тег. Имя или титул?
Оба посмотрели на функционера. Тот повернулся и взял свой кейс, достал оттуда видеоглаз и включил его. Вспыхнул зеленоватый индикатор, осветивший фигуру наблюдателя. Улыбка сбежала с его лица, он сосредоточенно заговорил очень тихим голосом, едва шевеля губами. Его понимал только тот, кто находился на противоположном конце канала связи.
Тег скрывал свою способность читать по губам. Всякий, прошедший школу Бене Гессерит, мог это делать, причем под любым углом зрения. Мужчина говорил на старом галахском наречии.
— Можно считать точно установленным, что это башар Тег, — сказал он. — Я провел идентификацию.
Зеленый огонек заплясал ни лице функционера, пока он смотрел в экран прибора. Видимо, тот, кто с ним разговаривал, был в сильном возбуждении, если степень мигания огонька о чем-то говорила.
Губы функционера снова задвигались.
— Никто из нас не сомневается, что он кондиционирован к боли, кроме того, от него пахнет широм. Он будет…
Мужчина замолчал, на его лице снова заплясал блик огонька.
— Я не ищу извинений, — мужчина тщательно произносил древние галахские слова. — Вы же знаете, что мы сделаем все, что в наших силах, но я настаиваю, чтобы мы применили другие меры воздействия, чтобы скорее получить гхола.
Огонек погас.
Функционер прицепил прибор к поясу, повернулся к своим товарищам и энергично кивнул.
— Т-проба, — сказала женщина.
Они приложили датчики к голове Тега.
Итак, это называется Т-пробой, подумал Тег. Он посмотрел на капюшон, который набросили на его голову. На капюшоне не было клейма Икса.
Тег испытал странное чувство deja vu. Было такое чувство, что этот захват в плен случался в прошлом много раз. Это было не просто единичное дежа вю, нет это было давно знакомое, привычное ощущение. Плен, допрос, эти трое… зонд, датчики. Он чувствовал себя опустошенным. Откуда он может знать все это? Он никогда не пробовал работать с зондом, но тщательно изучал литературные данные о его использовании. В Бене Гессерит при допросах часто использовались болевые воздействия, но следователи больше полагались на показания Вещающего Истину. Более того, многие Сестры полагали, что использование при допросах сложной техники может поставить Общину в подчиненное положение по отношению к Иксу. Это было признанием слабости, неспособности обойтись без презренных машин. По мнению Тега, в этом содержался отголосок Джихада Слуг, похода против машин, способных проникнуть в мышление и память человека.
