Неизвестной величиной в этом деле выступал и сам червь.

Тараза напомнила себе, что червь сегодняшнего Ракиса — это не исходный тип червя. Несмотря на то что Шиана могла командовать этими животными, их поведение в целом оставалось непредсказуемым. Как ей сказали в Архиве, надежных данных на эту тему нет. Тараза практически не сомневалась в том, что Одраде правильно разгадала значение ракисского танца — это был большой плюс.

Язык.

Но мы до сих пор не научились на нем говорить. Это негатив.

Решение я должна принять сегодня!

Тараза отпустила на волю поверхностную часть своего сознания. Память услужливо понесла ее по дороге, связывавшей непрерывную линию последовательности Верховных Матерей. Память принадлежала не только ей, но и еще двум Преподобным — Беллонде и Гестерион. Путешествовать в другой памяти было мучительно трудно, к тому же где-то на периферии памяти постоянно маячил Муад'Диб. Этот бастард Атрейдесов потряс вселенную дважды. Первый раз он завоевал Империю с помощью своих фрименских орд, второй — породил Тирана.

Если в этот раз мы потерпим поражение, то это будет означать наш конец, подумала Тараза. Нас поглотят эти дьявольские отродья из Рассеяния. Альтернатива напрашивалась сама собой. Девочку с Ракиса можно будет сопроводить в сердцевину владений Общины Сестер и спрятать в каком-нибудь корабле-невидимке. Какое позорное поражение!

Как много зависит от Тега. Потерпел ли он неудачу и подвел наконец Сестер или нашел неожиданный способ сберечь гхола?

Я должна придумать, как выиграть время. Мы должны дать Тегу время, чтобы связаться с нами. Одраде придется разработать специальный план на Ракисе.

Опасно, но на это надо будет пойти.

Преодолевая внезапно охватившую ее скованность, Тараза встала с кресла-собаки и подошла к окну. Планета Капитула раскинулась перед ней в призрачном свете звезд. Это Убежище, тихая гавань — планета Капитула. Такие планеты не имели даже названий, они числились под номерами астрономических архивов. Эта планета принадлежала Бене Гессерит на протяжении четырнадцати тысяч лет, но продолжала считаться временным пристанищем. Подумала Тараза и о кораблях-невидимках, находившихся в эту минуту на тайных орбитах. Это была система обороны, разработанная Тегом. Однако Капитул все же остается уязвимым.

Возможная проблема имела свое наименование: «Случайное обнаружение».

Вечная проблема. Там, в Рассеянии люди распространялись в пространстве по экспоненте, используя бесконечность вселенной. Наконец-то Золотой Путь обеспечен. Но обеспечен ли? Червь Атрейдесов планировал нечто большее, чем простое выживание вида.

Он сделал для нас что-то такое, что мы до сих пор не открыли — несмотря на прошедшие с тех пор тысячелетия. Мне кажется, я знаю, что именно он сделал. Мои оппоненты, правда, утверждают другое.

Преподобным Матерям всегда было очень нелегко спокойно мириться с узами, от которых они страдали в правление Лето II, пока он кнутом гнал вперед свою Империю в течение тридцати пяти столетий царствования.

Мы неизбежно спотыкаемся, когда анализируем то время.

Тараза вгляделась в свое отражение в темном стекле окна. На лице явно видны следы утомления и мрачного расположения духа.

Я имею полное право быть усталой и мрачной.

Не зря она проходила в свое время интенсивное обучение по системе Бене Гессерит. Именно эта подготовка помогла ей целенаправленно испытывать утомление и горечь. В этом заключается ее защита и сила.

Сейчас она отчуждена от всех человеческих отношений, даже от соблазнов, которые она когда-то широко практиковала по заданию Селекционных Куртизанок Бене Гессерит. Тараза всегда была адвокатом дьявола в Общине и именно это стало главной движущей силой ее восхождения к вершинам власти. Такие условия — изумительная питательная среда для оппозиции.

Как говорят последователи Суфи: Гниль всегда распространяется от сердцевины к кожуре.

Правда, они не говорят, что иногда гниение есть признак чего-то благородного и ценного.

Она укрепила свой дух более надежными данными: люди Рассеяния унесли с собой уроки Тирана, изменили их совершенно непредсказуемым путем, но в конце концов это привело к их подчиненности. Они стали легко распознаваемыми. Придет время, и все корабли-невидимки станут видимыми. Тараза не думала, что люди Рассеяния понимают это. По крайней мере этого нельзя было сказать о тех, кто вернулся из глубин космоса в свои родные места.

Не существовало абсолютно надежного курса, которым можно было следовать, лавируя между противоборствующими сторонами, но им не в чем упрекнуть себя. Община сделала все, что было в ее силах. Проблема была сродни той, с которой сталкивается Гильд-навигатор, которому надо провести свой корабль сквозь искривления пространства и при этом избежать столкновений и ловушек.

Ловушки — вот ключ ко всему, и сейчас Одраде расставляет искусную ловушку для Тлейлаксу.

Когда Тараза думала об Одраде, а в последнее время это случалось довольно часто, воспоминания о подруге придавали Верховной Матери новые силы и уверенность. Было такое впечатление, что она рассматривает старый вытертый ковер, некоторые картины которого все еще играют яркими живыми красками. Самой яркой картиной была необыкновенная способность Одраде анализировать мельчайшие детали и проникать в суть любого конфликта — эта способность и объясняла, почему Одраде оказалась так близко к высшим постам Ордена. То была форма предзнания Атрейдесов, которая работала в существе Одраде, хотя она сама даже не подозревала об этом. Использование этого скрытого таланта и было главным козырем оппозиции, и Тараза признавала, что этот козырь был самым сильным. То, что работа этого таланта проявлялась иногда вырывавшимися на поверхность протуберанцами, больше всего беспокоило Верховную Мать. В этом заключалась главная проблема!

— Надо использовать ее и быть готовыми ликвидировать ее, — так Тараза всегда спорила с оппозицией. — В нашем распоряжении окажется большинство ее потомков.

Знала Тараза и то, что может положиться на Луциллу… Если, конечно, ей удалось вместе с Тегом и гхола найти надежное убежище на Гамму. Другие убийцы отыщутся, конечно, и на Ракисе, и этим оружием тоже скоро попытаются воспользоваться.

Внезапно Тараза почувствовала какое-то внутреннее беспокойство. Память других настойчиво советовала проявить крайнюю осторожность. Нельзя, ни за что нельзя терять контроль над селекционными линиями! Да, если Одраде удалось избежать попытки устранения, ее надо навсегда отлучить от Ордена. Одраде была полной Преподобной Матерью, и некоторые из них жили в Рассеянии, не принадлежа, конечно, к Досточтимым Матронам, но все же…

Никогда опять! Таков был практический девиз. Не будет больше ни Квисатц Хадераха, ни Тирана!

Надо управлять скрещиваниями: то есть контролировать потомков этих скрещиваний.

Преподобные Матери не умирали, когда заканчивался земной путь их плоти. Они все глубже и глубже погружались в живое ядро Бене Гессерит до тех пор, пока их наставления и даже их бессознательные наблюдения не становились достоянием вечно продолжающегося сообщества Сестер.

Нельзя ошибиться с Одраде!

Ответ Одраде надо обдумать и оформить со всей осторожностью и очень тщательно. Одраде, позволявшая себе чувства и называвшая их «мягким теплом», спорила с Таразой, утверждая, что эмоции позволяют заглянуть в суть любой проблемы. При этом нельзя только позволять им управлять собой. Тараза же видела, что это мягкое тепло делает Одраде открытой и уязвимой, указывая дорогу к ее сердцу.

Я знаю, что ты думаешь обо мне, Дар, с мягким теплом вспоминая нашу школьную дружбу. Ты думаешь, что я представляю реальную опасность для Общины Сестер, но меня могут спасти заботливые и внимательные «друзья».

Знала Тараза и то, что многие ее советники разделяют мнение Одраде, хотя они внимательно и молча слушают Верховную, и не высказывают вслух свои суждения. Многие из них, подчиняясь Верховной, тем не менее знают о самородном таланте Одраде и разделяют ее сомнения. Только одно обстоятельство держит большинство Сестер в узде, и Тараза отнюдь не заблуждалась на этот счет.