Женщина упрямо смотрела прямо перед собой.

— Мне это говорили и раньше. Отойдите!

— Но вы не понимаете…

Женщина остановилась, повернулась и посмотрела ему в лицо, трясясь от гнева.

— Зато я понимаю! Вы видели мое шоу прошлой ночью! Вы видели меня во сне! — Она мотнула головой. — «Мисс Ланаи, я ДОЛЖЕН познакомиться с вами!»

— Но я никогда не видел вас и даже не слышал о вас раньше, — покачал головой Эрик.

— Послушайте! Я не привыкла, чтобы меня оскорбляли!

Она развернулась и резво пошла прочь, красная накидка развевалась у нее за спиной. Он снова догнал ее.

— Пожалуйста…

— Я буду кричать!

— Я психоаналитик.

Она заколебалась, замедлила шаг и остановилась. На ее лице появилось замешательство.

— Что ж, это другое дело.

Эрик воспользовался преимуществом, которое давала ему ее заинтересованность.

— Я действительно видел вас во сне. Это было тревожно. Я не мог выбросить это из головы.

Что-то в его голосе и поведении заставило ее рассмеяться.

— И однажды сон должен непременно стать явью.

— Я доктор Эрик Ладд.

Женщина взглянула на эмблему на его нагрудном кармане.

— Я Колин Ланаи. Я пою.

— Я знаю, — поморщился Эрик.

— Я думала, вы никогда обо мне не слышали.

— Вы пели в моем сне.

— О-о. — Пауза. — Вы действительно психоаналитик?

Он вытащил из нагрудного кармана карточку и протянул ей. Она посмотрела на нее.

— Что означает «Диагностирование методом психозондирования»?

— Это обозначает используемые мной инструменты.

Она вернула карточку, подхватила его под руку, задав спокойный прогулочный темп.

— Ну хорошо, доктор. Вы рассказали мне свой сон, а я расскажу вам о своих головных болях. Честный обмен?

Она взглянула на него из-под густых ресниц.

— У вас головные боли?

— Ужасные.

Она потрясла головой.

Эрик посмотрел на нее. Вернулось что-то от нереальности кошмара. Он думал: «Что я здесь делаю? Нельзя увидеть во сне чужое лицо, а на следующий день встретить его наяву. Следующий шаг — это воплощение в реальность всего моего подсознательного мира».

— А не может ли это быть проявлением болезни? — спросила она. — С тех пор как мы побывали в Лос-Анджелесе, я… — Она закусила губу.

Он уставился на нее.

— Вы были в Лос-Анджелесе?

— Мы выбрались оттуда всего за несколько часов до… до… — Она содрогнулась. — Доктор, на что это похоже — быть безумным?

Он колебался.

— Это ничем не отличается от нормального состояния для того, кто внутри. — Эрик смотрел на дымку, клубящуюся над заливом. — Синдром проявляется так же, как и прочие формы сумасшествия. Словно что-то выталкивает людей через порог безумия. Все это странно — существует довольно хорошо известный радиус поражения, около шести миль. В Атланте и Лос-Анджелесе, например, и в Лоутоне были совершенно четкие линии раздела. Людей на одной стороне улицы захватило, а людей на другой стороне — нет. Мы считаем, что существует инкубационный период в течение которого… — Он сделал паузу, посмотрел на нее и улыбнулся. — Все, о чем вы спрашивали, просто. Тема моих лекций. Я бы не слишком беспокоился насчет головных болей — может, это связано с диетой, переменой климата или вашими глазами. Почему вы не пройдете полное обследование?

Она покачала головой.

— Я прошла шесть обследований, с тех пор как покинула Карачи. Та же история — четыре новых диеты. — Колин пожала плечами. — С тех пор у меня головные боли.

Эрик резко остановился, медленно выдохнул.

— Вы были еще и в Карачи?

— Ну да. Это было третье место, куда мы попали после Гонолулу.

— И Гонолулу?

Колин нахмурилась.

— Это что, перекрестный допрос? — Она подождала. — Ну…

Он сглотнул, подумав: «Как можно, побывав в этих городах оставаться такой беззаботной?»

— Вы что, язык проглотили? — Топнула она ногой.

Эрик думал: «Как она легкомысленна!»

Он начал загибать пальцы.

— Вы были в Лос-Анджелесе, Гонолулу, Карачи. Вы были в местах массового, поражения и…

— Что, синдром поразил все эти места? — вырвался звериный вопль у Колин.

Эрик подумал: «Как мог кто-то выжить, не зная даже, по каким городам прокатился синдром?»

— Вы не знали? — спросил он.

Колин покачала головой в оцепенении, пристально глядя на него широко раскрытыми глазами.

— Но Пит говорил… — Она остановилась. — Я была так занята разучиванием новых номеров. Мы восстанавливаем старый добрый джаз.

— Как вы могли все это пропустить? Телевидение полно этим, ленты новостей, трансграфы…

Колин пожала плечами.

— Я была так занята. И не люблю думать о подобных вещах. Пит говорил… — Она покачала головой. — Вы знаете, это впервые за этот месяц я вышла прогуляться в одиночку. Пит заснул и… — Выражение ее лица смягчилось. Этот Пит. Должно быть, он не хотел меня волновать.

— Если вы так говорите, но… — Эрик остановился. — Кто такой Пит?

— Неужели вы не слышали про Пита Серантиса и музикрон?

— Что за музикрон?

Колин отбросила назад завиток темных волос.

— Вы наверное шутите, доктор.

— Нет, серьезно. Что такое музикрон?

Она нахмурилась.

— Вы действительно не знаете, что такое музикрон?

Эрик покачал головой.

Колин подавила гортанный смешок.

— Доктор, вы говорите о моем незнании насчет Карачи и Гонолулу. А где вы сами прятались? В «Вариете» мы в списке лучших.

«Она это серьезно!» — подумал Эрик.

— Я был занят решением глобальных проблем, — ответил он несколько холодно. — Это связано с синдромом.

— О-о! — Она посмотрела на серые воды залива и повернулась, глядя на Эрика. — Вы уверены насчет Гонолулу?

— У вас там семья?

Она отрицательно покачала головой.

— У меня нет семьи, только друзья. — Глаза Колин блестели. — Это поразило… каждого?

Эрик кивнул, подумав: «Нужно чем-то отвлечь ее внимание».

— Мисс Ланаи, могу ли я попросить вас об одолжении? — он продолжил, не дожидаясь ответа: — Вы побывали в трех местах массового поражения синдромом. Может быть, в структурах вашего сознания есть ключ. Не согласились бы вы пройти несколько тестов в моей лаборатории? Это не займет много времени.

— Это невозможно. У меня шоу сегодня вечером. Я только выскользнула на несколько минут, чтобы прогуляться. Пит может проснуться и… — Она заметила умоляющее выражение его лица. — Мне очень жаль, доктор. Может, как нибудь в другой раз. В любом случае, вряд ли то, что вы из меня извлечете, поможет вам в вашей работе.

Эрик нерешительно пожал плечами.

— Но я не рассказал вам про мой сон.

— Вы меня искушаете, доктор. Я слышала множество историй про странные сны. Как раз за одну такую я оценила Маккой. Почему бы вам не пройтись со мной до отеля? Всего лишь пару кварталов.

— Хорошо.

Она взяла его за руку.

— Ну хоть что-то…

Это был худой мужчина со скрюченной ногой и изможденным лицом, носившим отпечаток ненависти. К колену была прислонена трость. Вокруг извивалась паутинная мешанина проводов — музикрон. На его голове был куполообразный капюшон. Шпион, о существовании которого не подозревали, он смотрел глазами женщины на мужчину, представившегося доктором Эриком Ладдом. Презрительно усмехаясь, он слушал ушами женщины: «Ну хоть что-то…»

Эрик и Колин шли рядом по дорожке над заливом.

— Вы так и не рассказали, что такое музикрон.

Ее смех заставил проходившую мимо парочку повернуться и уставиться на них.

— Хорошо. Но я все еще не понимаю. Мы целый месяц были по ТВ.

Эрик подумал: «Она считает меня занудой, возможно, так оно и есть!»

— Я не являюсь абонентом развлекательных каналов. Только научных и сети новостей, — сказал он.

Колин пожала плечами.

— Ну, музикрон — это что-то вроде машины для записи и воспроизведения. Только оператор примешивает любые звуки, какие захочет. У него в голове маленький металлический шарик, и достаточно лишь подумать о звуках, как музикрон их сыграет. — Она быстро, украдкой взглянула на него. — Любой скажет, что это — жульничество, но на самом деле это не так.