Пауль обвел рукой своих федайкинов:

— Они. А кроме того, твой же Император даровал управление Арракисом Дому Атрейдес. Я — это Дом Атрейдес.

Сардаукар замолчал, беспокойно озираясь.

Пауль рассматривал его. Высокий, плосколицый, с белым шрамом на левой щеке. В его поведении сквозили ярость и смущение; но в нем видна была и та самая гордость, без которой любой сардаукар показался бы голым, — с нею же он выглядел бы одетым даже и без единой нитки на теле.

Пауль посмотрел на одного из командиров федайкинов.

— Корба, как случилось, что они сохранили оружие?

— У них были спрятаны ножи в потайных карманах за спиной, — виновато объяснил тот.

Пауль обвел глазами убитых и раненых на полу пещеры и вновь посмотрел на Корбу. Говорить было нечего и незачем. Корба потупился.

— Где Чани? — спросил Пауль. Затаив дыхание, он ждал ответа.

— Стилгар увел. — Корба кивнул на второй выход и тоже посмотрел на тела на полу. — Я виноват, Муад'Диб.

— Сколько было сардаукаров, Гурни? — обратился к нему Пауль.

— Десять.

Пауль легко спрыгнул с подиума на пол, прошел к отвечавшему ему сардаукару и остановился на расстоянии удара.

Федайкины подобрались: они очень не любили, когда он вот так подвергал себя опасности; ибо фримены желали сохранить мудрость Муад'Диба.

Не оборачиваясь, Пауль спросил:

— А наших сколько пострадало?

— Четверо ранены, двое убиты, Муад'Диб, — ответил Корба.

Позади сардаукаров появились Чани и Стилгар. Пауль вновь повернулся к старшему из противников и посмотрел ему в глаза — глаза чужака-инопланетника, глаза с неприятно белесыми белками.

— Как твое имя? — резко произнес он. Сардаукар напрягся, посмотрел вправо-влево.

— И не пытайся, — покачал головой Пауль. — Мне ясно, что тебе приказали найти и уничтожить Муад'Диба. Уверен, что именно вы предложили поискать Пряность в глубокой Пустыне.

Сзади раздался изумленный вздох Халлека. Пауль улыбнулся краешком губ.

Кровь бросилась в лицо сардаукару.

— Но ты нашел больше чем просто Муад'Диба, — продолжал Пауль. — Семеро твоих людей убиты; у нас — лишь двое. Три к одному — недурно, во всяком случае, против сардаукаров, а?

Сардаукар приподнялся на носках, но фримены качнулись вперед, и он снова замер.

— Я спросил, как твое имя, — повторил Пауль и приказал, пользуясь Голосом: — Назови свое имя!

— Капитан Арамшам, Императорский сардаукар! — отрапортовал тот, челюсть его изумленно отвалилась. Он в смятении смотрел на Пауля. Теперь пещера уже не казалась ему укрывищем варваров, и всю спесь с него как рукой сняло.

— Ну-ну, капитан Арамшам, — проговорил Пауль. — Дорого дали бы Харконнены, чтобы узнать то, что теперь знаешь ты. А Император! Чего бы он только не дал за сведения об Атрейдесе, уцелевшем вопреки его предательству!..

Капитан вновь огляделся по сторонам — на двух оставшихся бойцов. Пауль почти видел, как ворочаются мысли в его голове. Да, «сардаукары не сдаются» — но Император должен знать об этой угрозе!

Все еще используя Голос, Пауль велел:

— Капитан, сдавайтесь!

Сардаукар, стоявший по левую руку от капитана, без предупреждения ринулся на Пауля, но его остановил сверкнувший в руке его же собственного командира нож. С ножом в груди нападавший рухнул на пол.

Капитан повернулся ко второму бойцу.

— Только мне здесь решать, что лучше отвечает интересам Его Величества, — объявил он. — Ясно?

Плечи его подчиненного поникли.

— Бросай оружие, — приказал капитан. Сардаукар подчинился.

Капитан вновь повернулся к Паулю.

— Я убил ради тебя своего друга, — произнес он. — Не забудь это.

— Вы — мои пленники, — ответил Пауль. — Вы сдались. Живые или мертвые — не важно.

Он жестом приказал взять сардаукаров и поманил к себе Корбу, обыскивавшего пленных.

Когда фримены увели пленных сардаукаров, Пауль склонился к Корбе.

— Муад'Диб, — проговорил тот, — я подвел тебя. Я…

— Вина тут моя, Корба, — не дал ему закончить Пауль. — Надо было предупредить тебя, что и где искать. Запомни этот случай на будущее — тебе еще придется, я думаю, обыскивать сардаукаров. И вот еще что: следует помнить, что у каждого из них есть один-два фальшивых ногтя на ноге; в сочетании с другими деталями, замаскированными на теле, они составляют достаточно эффективный передатчик. Фальшивые зубы у них тоже есть. В волосах у них наверняка спрятан кусок шигакорда, такого тонкого, что его почти невозможно нащупать, не зная о нем; но он достаточно прочен для того, чтобы не только удушить человека, но и отрезать ему голову этой удавкой. Когда обыскиваешь сардаукара, осмотри его, просвети его, изучи все тело в отраженных и проникающих лучах, сбрей каждый волосок на голове и на теле… и все-таки, можешь не сомневаться, всего ты не обнаружишь.

Он посмотрел на Гурни, который подошел поближе.

— Тогда, наверное, лучше их просто прикончить, — предложил Корба.

Пауль, не отводя взгляда от Гурни, покачал головой:

— Нет. Я хочу, чтобы они бежали.

Гурни непонимающе уставился на него:

— Но, сир… Пауль…

— Да?

— Твой человек прав. Убейте их немедленно. Уничтожьте все следы. Вы же опозорили Императорских сардаукаров! Если Император узнает об этом — он не успокоится, пока не разорвет вас на мелкие кусочки и не развеет пепел по ветру!

— Положим, это Императору навряд ли удастся, — неторопливо и холодно ответил Пауль. Во время разговора с капитаном что-то изменилось внутри него, оформились некоторые мысли. — Гурни, — обратился он к другу, — много ли гильдиеров вокруг Раббана?

Тот выпрямился, прищурил глаза:

— Это вопрос не…

— Так много ли их? — резко повторил Пауль свой вопрос.

— Да Арракис просто кишит агентами Гильдии. Скупают Пряность так, словно во всей Вселенной нет ничего дороже. А иначе почему бы мы сунулись так далеко в…

— Это и есть самая большая ценность Вселенной, — отрезал Пауль. — Для них по крайней мере. — Он посмотрел на подходящих Стилгара и Чани. — И мы — ее хозяева, Гурни.

— Ее хозяева — Харконнены! — возразил Гурни.

— Настоящий хозяин ценности тот, кто может ее уничтожить, — изрек Пауль и, жестом остановив Халлека, который хотел сказать что-то еще, кивнул Стилгару и Чани.

Левой рукой Пауль подал Стилгару сардаукарский нож.

— Ты живешь ради блага племени, — начал он. — Смог бы ты выпустить вот этим ножом кровь моей жизни?

— Ради блага племени — да, — проворчал Стилгар.

— Ну так возьми этот нож и сделай это.

— Ты что — вызываешь меня? — резко спросил Стилгар.

— Когда бы я бросил тебе вызов, — ответил Пауль, — я бы встал перед тобой без оружия и дал бы тебе убить меня.

Стилгар резко, коротко втянул в себя воздух.

— Усул! — воскликнула Чани. Она взглянула на Халлека, потом опять на Пауля.

Пока Стилгар думал, что ответить, Пауль снова обратился к нему:

— Ты — Стилгар, ты — воин. Но вот когда сардаукары устроили тут драку, ты не был в первом ряду сражавшихся. Ты прежде всего подумал о том, чтобы защитить Чани.

— Она моя племянница! — огрызнулся Стилгар. — Но если бы я хоть на миг усомнился в том, что твои федайкины способны справиться с этими подонками…

— Так почему ты в первую очередь подумал о Чани? — настаивал Пауль.

— Не о ней!

— Вот как?

— О тебе, — признался Стилгар.

— И ты думаешь, что мог бы поднять на меня руку? — мягко спросил Пауль.

Стилгар задрожал.

— Таков обычай… — пробормотал он.

— Но есть и другой обычай, — напомнил Пауль. — Принято убивать пойманных в Пустыне чужаков-инопланетников и забирать их воду — как дар Шаи-Хулуда. А ты вот как-то нарушил его — сохранил жизнь двум таким чужакам. Моей матери и мне.

Стилгар молча глядел на Пауля. Его сотрясала дрожь. Подождав ответа, Пауль сказал:

— Обычаи меняются, Стил. Ты, как видишь, и сам их менял.

Стилгар опустил взгляд на желтую эмблему на ноже в своей руке.