В целом обращались с нами нормально (если не считать связанных щиколоток и запястий, и запрета на разговоры друг с другом) — усадили не на холодную землю, а на кучи лапника, в качестве ужина выдали густую овощную похлёбку на сале и чай. Но если Прил, Ферд и Мёртон съели по чашке, понимая, что силы понадобятся, то я так и не смогла прикоснуться к еде. Выпила лишь горячий отвар. Да и то больше не пила, а держала кружку в руках, грея ладошки о горячие глиняные бока.

Наконец солнце окончательно село. С затаённой надеждой я наблюдала, как сгущается темнота, съедая всё больше и больше окружающего пространства — сначала дальние кусты и деревья, потом и ближайшие. Чем больше лес погружался во мрак, тем меньше я переживала за нашего графа. Ночью он необыкновенно силён, даже если меня нет рядом — сам рассказывал, что в одиночку способен пойти на медведя.

Теперь я могла сосредоточиться на чём-то ином. Судя по всему, меня ожидала новая встреча с Лиаром. Ну а кто ещё может быть тайным лордом Рейфоргских вилланов?.. Вспомнились слова колдуна «надо только выбраться из замка» и «ты всегда узнаешь моих людей».

Спасибо, лучше бы не узнавала.

Тем временем в лагерь начали возвращаться оборотни, отправленные на поиски. Сначала по одному, да по двое. Потом и целыми группами. При этом главарь лишь сетовал на их неудачи, но никого из поисковиков не осуждал. Никто их не осуждал.

Некоторое время оборотни ели, сидя у большого костра, пили что-то горячительное и спорили что лучше: сняться с места, как делают все жители графства, или остаться в своих домах.

Потом начали засыпать. Дежурных, конечно, тоже оставили. Однако быстро стало заметно: никто особо не рвётся в дежурные. И наверное, это был хороший знак. Даже они понимали — Дориан вернётся. Знать бы ещё, когда?

В момент, когда один из их наших охранников отошёл в кусты, а второй отвернулся, Мёртон показал мимикой, что нам сейчас лучше поспать. А он посторожит. Я попыталась ответить так же бесшумно, что выспалась днём и сама могу быть дозорной, но Мёртон, кажется не понял, только прошептал одними губами: ложись.

Не имея возможности объясниться, я устроилась рядом с посапывающей Прил и откровенно храпящим Фердом.

Вскоре вернулся первый охранник.

— Ты чего-то долго, — прохрипел тот, что оставался.

— Ммгм, — промычал вернувшийся.

— Чё?.. — не понял напарник.

Последовала секундная заминка.

— Акх… — чьё-то тело мягко осело на листву.

В тот же миг близко-близко раздался шёпот Дориана:

— Лежите спокойно. А вот это надо удерживать во рту, — мне в рот вложили круглую карамельку.

Её сладость быстро сменилась мятно-пряным привкусом, от которого в голове стало яснее, а в тело прилила бодрость. Зашевелился рядом Ферд, зевнула и Прил. На уровне моих глаз показались чьи-то стоптанные сапоги. Приподняв голову, я увидела одетого по-деревенски Дориана.

— Что там у тебя?! — рявкнул дежурный оборотень, сидящий в десятке метров у главного костра.

Дориан не ответил, лишь махнул рукой.

— Не понял, — возмутился дежурный, вскочил и помчался к нам.

Всё так же молча Дориан достал из холщовой сумки, перекинутой через плечо, округлый сосуд, вытащил пробку и плеснул в сторону дежурного жидкость, светящуюся красным.

Попав на зипун оборотня, магическая жидкость мгновенно преобразовалась в пар. Красное облачко окутало голову дежурного. Он вдруг остановился, пошатнулся, зевнул во всё горло и… осел в сухую траву.

Дориан же бесшумно побежал по лагерю оборотней, разбрызгивая по пути красную сонную жидкость.

Тем временем Мёртон вытащил из-под голени сапога маленький ножик. А ведь оборотни обыскивали его, и как только не заметили? Мёртон принялся перерезать верёвки, освобождая себя и нас.

К тому моменту, как все мы стояли на ногах, Дориан закончил обход и поставил сосуд на землю посредине лагеря. Из открытого горлышка начал вылезать красный пар. Расстилаясь по земле, он усиливал сонное действие на шайку разбойников. Нас, судя по всему, от магического сна защищали резкие на вкус карамельки.

Через миг уже Дориан оказался рядом. Ферд показал направление, по которому следовало идти, чтобы отвязать наших лошадей.

И вскоре наш маленький отряд вышел к дороге. Оставив слугам по животному, Дориан велел им возвращаться в замок.

— А вы, милорд? — Мёртон покосился на графского чёрного коня. — Одеты по-простому, а на узде бляшки с гербами Грейворков.

— Что-нибудь придумаем, — ответил Дориан, снимая с плеча свою сумку и приторачивая её к седлу.

— Нам точно нужно в столицу? — засомневалась я.

Теперь замок Дориана, даже с разрушенной крепостной стеной, казался более безопасным местом, чем дорога под открытым небом.

— Уверен. Хочу лично увидеть короля и понять, что происходит, — запрыгнул первым в седло Дориан.

Меня усадили не позади графа, а впереди. Так было даже лучше — удобнее, хотя и очень близко к вампиру.

Правда, когда мы попрощались с обитателями замка и лошадь помчалась по лесной ухабистой дороге, я и думать забыла о близости графа — настолько жутко оказалось ехать на коне, скачущем во весь опор. Страшнее, чем на байке. Я даже обрадовалась, когда дорогу преградила глубокая лужа, и мы немного замедлились.

— Как ты спасся? — наконец смогла я задать все мучающие меня вопросы. — Вышел из кареты заранее? Тебе Ильмих подсказал, что впереди засада?

— Ильмих не мог бы увидеть засаду, спрятанную в густой листве. Особенно ту, что состояла из животных. Всё произошло внезапно. Я спал… а потом пришлось использовать ещё одно вампирское свойство.

— Какое?

— Надеюсь, ты никогда этого не узнаешь, — ответил с затаённой грустью Дориан, и кажется, склонился надо мной.

Показалось или… его губы действительно мазнули по шее в том месте, где коса, перекинутая вперёд, оставляла кожу открытой?

— Ты голодный? — уточнила на всякий случай.

— Нет, — вампир резко отвернулся в сторону, втягивая носом ночной свежий воздух. — А вот ты очень голодна. Но если перетерпишь часа два быстрой езды, будешь вознаграждена завтраком в ближайшей деревне.

— Потерплю, — бодро ответила я.

Только и ты, Дориан, будь добр, перетерпи.

Полина

Часы скачки и правда можно было только терпеть. И если вначале я ещё надеялась на частые перерывы в бешеном темпе, когда конь будет идти шагом, и появится возможность о чём-то поговорить, полюбоваться луной и звёздами, которые проглядывали сквозь прорехи в кронах, то ближе к середине пути надежда на приятное путешествие оставила окончательно. Вопросы так остались незаданными, луна почти не показывалась, а звёзды сливались в белые полосы.

И хотя по меркам Эрхейвена марш-бросок до деревни длился недолго, я очень-очень обрадовалась, когда лес закончился, и показалась просыпающаяся долина, усеянная домиками!

Дориан постучался в первые попавшиеся ворота. Сунул серебряную монету разбуженному хозяину, переговорил с ним, а когда нас впустили во двор, повёл меня не в хозяйский дом, а в домик, вроде летней кухни.

Внутри оказалось сумрачно и холодно. Впрочем, вскоре хозяин принёс горящую лучину, а хозяйка — завтрак: взвар на травах и шиповнике, кусок вчерашнего ягодного пирога и миску творога со сметаной.

Накинувшись одновременно и на пирог, и на творог, и на горячий ароматный взвар, согревающий изнутри, я попыталась оправдаться:

— Понимаю, веду себя не как леди, но… ммм… как же это вкусно.

Дориан усмехнулся не то с пониманием, не то убеждаясь в каких-то своих мыслях:

— Не торопись, — он встал из-за стола. — А я пойду пока, поговорю с хозяином насчёт свежего коня.

Вернулся граф Грейворк тогда, когда с завтраком было покончено.

Мы вышли за ворота, где уже ждала свежая гнедая лошадь, правда, в той же приметной сбруе с гербами. Напоследок хозяйка дома передала нам узелок с запасами снеди. Попрощавшись с гостеприимными вилланами, мы продолжили путь.