Я с силой сжал рукоять меча. Эта мысль эта лежала на поверхности, настолько, что была доступна всему моему окружению. И только я с упорством барана продолжал гнать её от себя!

По многим причинам.

Но что, если все эти причины перевешивает одно — намерение Лиара прорвать защитную сеть?..

Полина

Стоя перед зеркалом, я разглядывая своё новое платье. Естественно, историческое. Из бархата винного цвета, под которым скрывались корсет, кринолин и тысяча и одна одёжка, заменяющая нижнее бельё.

Не платье, а орудие пытки. Кринолин банально мешал ходить. А пока Уиззи и Прил затягивали корсет, из меня чуть не выпрыгнул завтрак.

— Так надо… для красоты, — уговаривала при этом Уиззи. — Я ещё немножечко, миледи, а то талия у вас не как у благородной. Немного широковатая.

— Нормальная у меня талия, — вскипела я в какой-то момент.

Забрала у служанок шнурки, чтобы попробовать самостоятельно вставить их в микроскопические люверсы, идущие вдоль поясницы. И у меня даже получалось. Но плохо и долго. Пришлось извиниться за повышенный тон и принять помощь Уиззи.

Но может, оно того стоило? Выглядела я волшебно — открытые плечи с рукавчиками-фонариками подчёркивали высокую грудь, а талия виделась тоньше на контрасте с огромной пышной юбкой.

Я даже улыбнулась. Конечно, о полном спокойствии и счастье не было даже и речи, но впервые за долгое время на меня снизошло некое подобие душевного равновесия.

Впрочем, вскоре спокойствие вновь улетучилось. Прил проводила меня к «трапезной», где у входа ждал Дориан. Оделся граф под стать мне, и надо отдать должное, ему очень шёл тёмно-бордовый камзол, оттенённый воротом белоснежной рубашки.

Увидев меня, Дориан остолбенел…

Не удивительно, я тоже долго привыкала к себе такой.

…и всё же графская выучка и благородство сделали своё дело — хозяин замка подобрался и спрятал эмоции за прохладной улыбкой:

— Миледи Грейворк, вы затмили ночное небо своей красотой, — произнёс он, целуя руку, просто из вежливости, но я смутилась.

И немного стушевалась, когда граф галантно отставил согнутую в локте руку, чтобы я могла опереться на неё.

В трапезной потрескивал камин, стоял длинный стол из тёмного дерева, на стенах висели мечи и гобелены. А вот освещения не хватало.

И возможно это было к лучшему, ведь нам накрыли друг напротив друга на расстоянии вытянутой руки. Кроме того, только мой обед выглядел привычно, его же — состоял из единственного кубка. С понятным содержимым.

Всё в этом замке напоминало, что мой похититель — вампир.

Что ж, вскоре я сидела напротив чудовища. Передо мной дымилась тарелка с супом, рядом стояло жаркое и корзинка с румяными круглыми хлебцами, не хватало только аппетита.

Граф тоже не спешил притрагиваться к кубку. И заговаривать не спешил. Лишь смотрел на меня как-то… оценивающе и задумчиво.

В нём что-то изменилось. Я больше не чувствовала тепла и участия. Передо мной был не тот Дориан, с которым я разговаривала утром, не тот, кто сидел у постели в ночь отравления, и даже не тот странный молодой человек, с которым я познакомилась ночью во дворе собственного дома.

Между нами выросла преграда, тонкая и прозрачная, но прочная — прочнее бронированного стекла.

И вдруг я поняла… в нём проснулся хищник. Сильный, быстрый, циничный. Не желающий больше тратить время на разговоры.

Полина

— Итак, вы вампир…

Не будучи опытным переговорщиком, я откуда-то знала: людям нравится говорить о себе. С этого и начала. Ведь мне позарез нужно восстановить и поддерживать с графом приятельские отношения — только усыпив его бдительность можно совершить побег.

Главное не перегнуть. Малейший намёк на флирт даст ему повод наброситься на меня.

— А вы снова не едите, — ушёл от ответа Дориан.

Вот и поговорили.

Я слышала, что светские разговоры напоминают пинг-понг, но оказалась не готова к тому, что первый же мой «мяч» отлетит со свистом.

— Почему же? Я съела весь завтрак, и теперь вот… ем, — демонстративно отправила в рот первую ложку супа. Следом вторую. — М-м-м, ваш повар великолепно готовит, — ни разу не соврала.

— Теперь он и ваш. Приятного аппетита.

— Вам тоже приятного аппетита, — выразительно глянула на кубок графа, от которого распространялся специфический аромат с металлической ноткой, и с удивлением поймала себя на мысли, что не испытываю отвращения.

Это хорошо. Эмпатия — наше всё.

Дориан обхватил металлическую чашу кубка ладонью и пригубил содержимое. Правда, тут же изящно отставил. Кажется, кто-то тоже потерял аппетит. А раз так…

— Мне будет не так скучно есть, если вы что-нибудь расскажете, — улыбнулась я.

— О Вархилле?.. Он большой и разнообразный, — ответил граф и замолчал.

— И о нём тоже. Но гораздо интереснее послушать о вас. Вы родились вампиром?

— Нет.

— Сегодня вы удивительно немногословны, — разломив хлебец, отправила в рот кусочек.

— Пожалуй, — одарил меня граф издевательски выжидающим взглядом.

Думал, сдамся? Ха! Я решила попросту закидать его вопросами:

— Если не родились вампиром, тогда вас кто-то обратил? Это был какой-то высший вампир? Кто он? У него, наверное, имеется собственный мрачный замок?

Внезапно вспомнился сон о Чёрной крепости с высокими башнями посреди ярко-зелёной поляны. Впрочем, сейчас было не до анализа сна.

— Да, меня кое-кто обратил, — ответил небрежным тоном граф. — Однако если бы укус перерождал человека в вампира, ваш обед тоже состоял бы из кубка свежей кроличьей крови.

— Не дай бог, — вырвалось у меня.

— Обещаю, Полинн… — от этого его «обещаю», от самого звука его голоса по плечам вдруг рассыпались мурашки. — Когда-нибудь я расскажу вам эту невесёлую историю. Но на сегодняшнюю ночь… у меня иные планы.

Иные планы? Нервно сглотнула.

Дориан же снова пригубил кубок, глядя поверх него бордовыми радужками.

Чтобы не выдать своего смущения, я тоже потянулась к собственному кубку, в котором оказалось разбавленное вино. Приятное на вкус. Однако не стоило увлекаться горячительными напитками. Ежу понятно, какие у него планы, противостоять им гораздо проще на трезвую голову.

— И всё же, — попыталась повернуть разговор в более нейтральное русло, — какого это быть вампиром? Что вы чувствовали в первые минуты? Или в первый день?

— В первую ночь, — поправил Дориан и вздохнул. — Зачем вам это, Полинн?..

И снова взгляд, проникающий в самое сердце.

— Хочу вас понять.

Точнее, узнать, с кем имею дело.

— Хорошо, я расскажу кое-что… в обмен на то, что вы съедите хотя бы половину обеда.

Заботу включил — уже что-то. Я кивнула и принялась есть. Дориан же расслабленно отклонился на высокую спинку стула:

— Первое, что удивило… наш мир не такой, каким я привык его видеть. В нём гораздо больше красок, звуков, запахов, смыслов… слоёв, если хотите. Поначалу было непривычно… Видеть больше… каждую щербинку, травинку, да моховую веточку. Слышать то, чего не слышит никто. Ощущать… скажем, вместо обычной садовой розы сотни оттенков, которые на самом деле составляют её аромат. Вы знаете, что есть огромная разница между тем, как пахнут два цветка, срезанные с одного куста?

— Нет, — ответила искренне, ведь его слова действительно звучали невероятно. — Даже представить не могу, как вы с этим живёте…

Попутно подумала: да он же машина для поиска. Ну и как от такого сбежать?

Усмехнувшись, Дориан слегка взболтал содержимое кубка:

— Наверное, я сошёл бы с ума, если бы не научился перемещаться между этими слоями восприятия. Знаете, иногда можно кое-чего не замечать. Не вглядываться, не обращать внимания… не слушать, даже если шёпот за спиной или происходящее в соседней комнате буквально навязывается тебе… Жаль, с обонянием такое не проходит. Особенно назойливы запахи крови. Порой они не просто шепчут, а кричат, стремясь рассказать даже то, о чём не знают их собственные владельцы.