— Пускай делает свое дело, не лезь.

— Пускай, — тут же ответила она. — Только вот как нам делать наше? Если ворожейки вдруг передумают и вцепятся ему в глотку, мы же ничего не успеем сделать.

Тут подошел Ярик, а вместе с ним и Сырник, что давно вернул себе прежний облик, поняв, что остальные потеряли интерес. Мужчина прошелся рукой по рыжей копне, потирая обидно насаженную шишку и сказал.

— Видать придется довериться ему, Мира. Балдур далеко не дурак, и сам на верную смерть не полезет. Делает, значит чуйка проснулась, а в таком случае не помрёт.

— И не стоит забывать, — добавила Дэйна. — Сбор — это его хлеб, и с этим миром он знаком куда ближе, чем мы. Так что и правда, пускай.

— Как-то на тебя это не похоже, отдаваться на волю случая.

В ответ Дэйна вздохнула и, постучав ногтем указательного пальца по подбородку, ответила:

— А я и не отдаю. Я зарядила руны нашего сборщика остекленевшей медной пылью без его ведома, так что, если понадобится, ударит по мозгам как следует.

— А нам не прилетит? — с интересом поинтересовался Ярик.

— Работа такая, — лишь пожала плечами Дейна.

К тому моменту, Балдуру удалось занять место посреди гнезда, где его со всех сторон окружали ворожейки, щелкая клювом, скакали на месте, озирая недоверчивым взглядом. Стервятник медленно и размеренно задышал, пытаясь дать им почувствовать своё спокойствие и умиротворение. Если бы не страх ворожеек перед ним, да чувство безысходности, они бы давно напали на человека, оставляя после себя кровавый и изорванный труп.

Балдур нырнул в карман, чувствуя на себе дюжину глаз, и достал кристалл с духом матриарха. Ворожейки вспорхнули крыльями и залепетали. Хранить чей-то дух в искусственном сосуде, этого не понимал и, пожалуй, не поймет ни один зверь. Противоестественно, неправильно, варварски. Дух должен течь через живую плоть и преобразоваться в такую же жизнь. Человек спокойно положил его перед собой, усаживаясь на холодный камень. Казалось, в тот момент даже Хорс спустился чуть ниже с небес и с интересом заглянул, поскольку солнечные зайчики заиграли на ребристых гранях предмета.

Балдур практически ничего не понимал в мышлении зверей, а те, кто заверял в обратном, попросту лгали. Даже волхвы-отшельники, что провели всю свою жизнь среди Лика и природы, никогда не могли сказать с уверенностью о чём думает зверь, и как поступит в следующую секунду. Даже тот, кто ластиться о руку, мурлычет или хрюкает от удовольствия, может внезапно ухватиться железной хваткой и драть до последнего. Балдур, с одной стороны, завидовал им, ведь у них было то, что мы потеряли тысячи лет назад, и речь не шла об инстинктах или силе. Они единственные кого не связывали оковы социального контракта и самое главное, что они понимали природу и богов намного лучше разумных. Нечто в мире нельзя понять и измерить, а можно лишь прочувствовать.

Это и ощущали ворожейки, когда стервятник выложил два кристалла перед собой, и молча окинул их взглядом. Трофеи победителям, а что же побежденным? В данном случае побежденным была дарована жизнь. Ворожейки хоть и поскребли клювами, но всё же смирились. Балдур занес раскрытую ладонь над одной из них, как та сначала сделала шаг назад, а затем нехотя подошла. Сбор пошел.

Когда стервятник убрал первый заполненный кристалл в кармашек, то ощутил нечто странное. Он мог поклясться, что гора под ним словно зашевелилась, как спящий кот на подоконнике, сладко растягиваясь в зевоте. Балдур посмотрел на свой отряд, они ничего не заметили, показалось значит. Он знал все побочные эффекты от духовной интоксикации, но такое с ним случилось впервые. Балдур мысленно восславил богов за удачную охоту, и попросил приглядеть за ними еще немножко.

Последняя ворожейка отдала именно столько, сколько требовалось для того, чтобы заполнить последний сосуд. Она заметно пошатнулась, но была поймана человеком, другие члены стаи встрепенулись и внимательно следили за руками сборщика. Балдур бережно уложил её в свежесвитое гнездо и поклонившись вышел. Ворожейки одна за другой ложились рядом друг с дружкой, свернувшись калачиком. Матриарх все еще желая смерти наглому человеку бросила на него последний взгляд и улеглась во главе.

«Почему они не уходят, получили же ведь всё?» — могло показаться, что она думает именно об этом, подтыкая бока своей стаи. «Неужели им мало? Ждут пока восстановимся и по новой?» — она не успела получить ответ на этот вопрос, как вдруг тёплая волна солнечного света накрыла её с головой. Будто пуховое одеяло, после баньки и стакана молока уносила её разум в сладостный мир сновидений. Ворожейка и не успела понять, как закрыла глаза и просто уснула.

40

— Круг поставлен, отсиживаем Кай, — объявила Дэйна, возвращаясь от гнезда.

— До заката успеем? Не хочу оставаться здесь больше нужного, бред все эти сказки о горном воздухе. У меня за спину надувает и пахнет здесь странно.

— Дерьмом, — подытожил Ярик, ковыряясь двумя пальцами в пульсирующей шишке.

— Ярик, — одернула его Дэйна, слегка наклоняя голову в серьезном намеке.

— Ну а чем еще? Когда Балдур двинул пернатой по почкам, кстати эффектно получилось, пугающе, — подмигнул он своему другу. — Я видел, как две те, что слева стояли, обос…

— Теперь еще больше хочу убраться отсюда поскорей. Так сколько, Дэйна?

— Меньше часа. Я добавила ежевичного экстракта для пущего эффекта, выспятся и не вспомнят что было.

— Ежевичного экстракта? — поинтересовался Ярик. — Им же пауков приманивают, чтоб мух ловили, да в геморрой втирают, когда погода сухая. На кой ты его на камни вылила?

— А еще, если его распылить по воздуху или разогреть и дать вдохнуть, усиливает кровоток. Как ты, надеюсь, понимаешь, восстанавливающий круг действует по тому же принципу, что и терапия парами, только вот духовными парами. Заговоренная рунопись на камнях усиливает природный эффект восстановления, а если добавить немного катализатора, например ежевичного экстракта, что расширяет физический канал приема духа, то и процесс пойдет сильнее. Также подходят волчья трава, опарыш или на крайний случай настой из… Зачем я вообще стараюсь? Ты же меня абсолютно не слушаешь. Как ты с такими нулевыми познаниями в обычной цитологии и биохимии стал проводником?

Ярик молчаливо покачал головой и пожал плечами.

— Он пришел в коллегию и сказал, хочу сборщиков водить, — не сдержав улыбки на лице, ответил на этот вопрос Балдур. — На него сначала как на идиота посмотрели, но потом Адмантур, паскуда, чтоб ему облысеть в конец, который тогда уже и был главным, привязал Ярика ко мне. Мы тогда с Сырником как раз вернулись из долины Красных Копий.

Мира с интересом посмотрела на Балдура, и даже забыла о том, как отвратно пахло, а пахло действительно ужасно.

— Ты этого не рассказывал, Ярик постоянно отшучивался о том и другом. Красные копья? На кого ходили? Подожди, дай угадаю, на Волосаток?

— На Волосаток и Хиталек, — Мира вздрогнула от одного упоминания Балдура об этих тварях. — Согласен, никто не любит здоровых членистоногих, но за их дух купец один в Царьграде сумму приличную предложил, а мне как раз не хватало на нового коня. В общем я тогда один ходил, Адмантур, паскуда, чтоб ему каша на вкус была как жжённая подошва, всё тянул, не давал мне отряд, даже хотя бы одного. Видят боги хотел меня в земле видеть, но я всё никак не подыхал.

— И вручил тебе Ярика? — Дэйна захохотала во весь голос, звонко шлепая того по плечу. — Умно, Адмантур, очень умно.

— Только вот просчитался плешивый, Ярик мне жизнь спас, когда урсолаку с головы пробил. Кто же знал, не дай он мне в тот день сопровождение, не сидел бы я сейчас здесь, паскуда, чтоб ему чирии в заду загноились, — Стервятник каждый раз смачно сплевывал и гневно растирал содержимое в каменной крошке, когда упоминал Адмантура.

— Весьма в его духе, — не снимая улыбки с лица, заговорила Мира.