Балдур смотрел вслед за уходящим Яриком, Сырником и молодой девушке. Он и вправду хотел остаться наедине с Мирой посреди этого логова. Она в тот момент была его единственным спасением, но он обязан был убедиться.

— Сырник.

Аури обернулся.

— Когда будешь показывать, кхм, своё мастерство, не забывай, тот спор выиграл я.

Музыканты забренчали медленную и красивую мелодию, а гости удалились от столов. Мира выждала небольшую паузу, а затем почувствовала прикосновение Балдура. Она повернулась к нему, на щеках всё еще виднелся румянец.

— Ты помнишь как двигаться?

Балдур прижал Миру к себе, наслаждаясь её лазурными глазами:

— Прошу, я на самом деле неплохо танцую.

— Тогда покажи мне, Сборщик, покажи.

23

Гости постепенно разбивались на парочки и кружились в танце. Бояре с боярынями, совсем молоденькие девушки с юношами, что лишь начали вливаться в светскую сферу жизни. Могучие воители держали в своих огромных ручищах аккуратные и миниатюрные ручки своих спутниц. Тронный зал наполнялся музыкой и движением, и в центре всего этого медленно, практически сакрально, лелея момент, была одна особая пара.

Балдур положил ей руку на талию, а второй, пройдясь пальцами от локтя до запястья, скрепил в замок. Мира вновь улыбнулась и прижалась к человеку так близко, что её губы оказались возле его уха.

— А ты и вправду не забыл, как двигаться.

— Не могу же я подвести свою прекрасную и, как оказалось, настолько популярную при дворе Солнцеликого партнершу.

— Разве? — она хихикнула. — А мне показалось, что тебе это уже почти удалось, хоть и выглядело это довольно мило.

— Значит ты всё видела? — разочарованно выдохнул он.

— Видела, да и не только я. Об этом еще будут говорить некоторое время придворные дамы и напыщенные снобы, коих здесь вполне хватает. Никому раньше не удавалось разом опустошить сразу целый поднос с закусками.

— Ты бы хоть на мне не отрывалась, — произнес он приглушенно.

— А я бы на твоем месте нашла позитивную искру в этом пламени, что ты раздул.

— Что может быть в этом позитивного?! Что я выставил себя на посмешище и стану актуальной темой, как ты сама выразилась, у этих снобов? Я уж уверен, они мне все кости перемоют, да и приукрасят в дюжину раз.

— Скажи, — Мира слегка отстранилась и посмотрела ему в глаза. — С каких это пор тебя волнуют, что о тебе говорят сильные мира сего? Ты становишься таким чувствительным последнее время.

— Вовсе нет — пробурчал он.

Она прижалась еще сильнее, и едва заметно коснувшись губами мочки его уха, промурлыкала:

— Вовсе да, но мне это нравится.

Балдур позволил себе опустить руку еще ниже. Мира не отстранилась. Он знал, что меридинка не позволит ему перейти черту. По крайней мере не на глазах у всего зала, но соблазн был слишком велик, а её бёдра манили его с того момента, как Балдур увидел её в ультрамариновом платье.

— Так что же позитивного ты прикажешь мне искать?

— К примеру то, что сборщики крайне редко становятся темой для обсуждения, а любой разговор имеет свойство менять своё русло очень быстро, если знать куда его направить.

— Туда, где его никогда не было и не будет, если можно, — пробормотал Балдур, слегка понизив голос. — К слову о разговорах, кем были те барышни, что так оживленно тебя уволокли у меня?

— Ах, они? — Мира бросила мимолетный взгляд в сторону. — Местная знать, но по большому счету главные сплетницы при дворе Солнцеликого. Они позволили себе несколько, так сказать, интересных высказываний на твой счет, когда мы наблюдали за твоей трапезой.

— Ну, отлично, — Балдур выдохнул сильнее. — И что же?

— Они взяли с меня слово тебе не говорить, да и выразили ярое желание познакомиться с тобой позже, может быть во время праздничного ужина.

— Главные дворянские сплетницы, взяли с тебя слово о неразглашении? Я думал обратное, это их прямая обязанность.

Балдур исполнил па рукой, и Мира, закружившись, вернулась в его объятья. Она слегка наклонила голову и прошептала:

— Кстати о тайнах. Пока я с ними беседовала, и мы наблюдали за твоим милым фиаско, мне пригляделся один укромный уголок. Я надеюсь, позже, когда алкоголь затмит бдительность окружающих, мы сможем туда улизнуть. Что ты об этом думаешь?

— Думаю, улизнуть в этом зале невозможно, здесь даже у стен есть глаза.

— Ну дай пофантазировать, — замурлыкала Мира. — Представляю, что будет, если нас поймают.

— Звучит так, — еще шире улыбнулся Стервятник. — Будто тебе хочется, чтобы нас поймали.

— Может быть…

Они и не заметили, как одна композиция сменилась другой. Некоторые из гостей обменялись своими парами или вовсе вернулись к столам. Стервятник и леди Лунагард продолжали свой танец, от которого исходили невидимые вибрации по всему залу.

Музыканты исполняли прекрасные и легкие мелодии, словно настраивая публику на романтическое настроение свадьбы. Разнообразная музыкальная палитра инструментов идеально сочеталась, под мелодичный аккомпанемент крыловидных гуслей.

Мира осмотрела парапет, на котором находились три трона, правда последний из них был намного меньше, словно детский. Новобрачные так и не появились, как и хозяин третьего места.

— Мира, ты когда-нибудь думала… — задумчиво проговорил он.

— О чем?

— Да так, просто мысли, забудь.

— Возможно.

— Но всё же.

— Ты правда хочешь знать мой ответ?

— Не сегодня.

— Хорошо, Балдур.

Он солгал. Они оба лгали.

Они сливались в танце и всё остальное было неважно.

Внезапно Балдур почувствовал, как она начинает вести и отводит его в сторону подальше от остальных. Он подчинился, и понял, что она хочет поговорить далеко не о них обоих. Когда пара оказалась вдалеке ото всех, она слегка сменила тон и спросила.

— Так что тебе сказал Варгин?

— Так ты знаешь, что у Солнцеликого в библиотекарях ходит Варгин?

— Это не новость, просто ты никогда не интересовался тремя царями, и крайне редко захаживал в Красоград. Вся верхушка знает, что Солнцеликий каким-то образом смог уговорить Варгина остаться при его дворе и даже поделиться мудростью. Так что он тебе сказал?

— Ничего такого, только сказочный бред про какую-то легенду или рассказ, я не принял это серьезно.

Мира отстранилась и посмотрела на человека, сверля его своими глазами:

— Я в шоке, что ты еще можешь меня удивлять, Балдур Красный Стервятник. Тебе выпала удача поговорить с Варгином, одним из Трех Царей, и он согласился поделиться своей мудростью, а ты её выбросил как кусок протухшей солонины?

— Он играл со мной, Мира. Всё это больше было похоже на извращенную игру ради его забавы, а никак не на серьезное испытание мудрости. Ты не слышала вопросы, какие он задавал, и не видела его реакцию на мои ответы. Я чувствовал себя, как, чёрт возьми, ребенок, которого вызвали к наставнику и грозились лупить линейкой.

Она засмеялась, но не так громко, чтобы остальные заметили:

— Конечно это была игра, для царя мудрости всё игра, он все превращает в забаву. Тот факт, что он просидел с тобой весь разговор и хоть как-то реагировал на твои слова, означает что ему было интересно. Варгин, если делится знаниями и советом, то только тем, кого посчитает самым нужным. К тому же он редко ошибается. Балдур, так что рассказывай, что он тебе сказал.

Он нахмурился, и с толикой иронии в голосе, ответил:

— Я надеялся отыскать хоть что-нибудь про Серого и метку договора, что он на меня посадил. Когда кот предложил мне сделку, я ожидал совета, но никак не другого.

— Значит Варгин посчитал, что в этот период твоей жизни, метка волка не самое важное, не томи Балдур, говори.

— Он сказал всего одно слово: Сибирус.

— Древо гадюк? — вновь пристально посмотрев в его глаза, спросила Мира.