47

— Уродливые твари!

Дэйна взмахнула клинком в воздухе, полным болотно-чёрной крови и бездыханное тело распласталось на полу.

— Не могу сказать, что я раньше встречала таких.

Мира ходила по просторному помещению, легко касаясь каменных стен. Она искала всё, что им сможет помочь выбраться оттуда. К сожалению, комната напоминала собой некое подобие казарм и оружейной вместе. Десятки пустующих коек, вывернутые и брошенные на пол шкафчики. Мечей и прочей стали могло хватить на приличный разбойничий отряд, вопрос только, почему хозяева оставили их позади?

— Всё еще не чувствуешь их?

Мира огорчено покачала головой и добавила:

— Значит их так же выбросило в разные места. Думаю, Ярик с Сырником, а Балдур… Балдур один.

Дэйна вытерла окровавленную перчатку о покрывало и достала из кармашка рунический камень. Она некоторое время разглядывала его, в надежде, что что-то измениться, и даже потрясла, словно заводную игрушку.

— Я им тысячу раз напоминала, держать всегда их при себе. Никогда меня не слушают.

Мира пронзила клинком существо, избавляя от мучений.

— Сомневаюсь, что дело в камнях, вся эта дыра кишит неизвестным мне духом. Он словно вирус атакует чужеродный и поглощает его, а что не может, подавляет. Камни попросту бесполезны. Ты ведь и сама ощущаешь, ведь так?

Дэйна нахмурилась и саданула по ребрам уродливое тело создания:

— Да. В груди давит и дышать тяжело, сначала думала это от падения, только вот такая сдавленность мне не знакома. Ты уверена, что их разбросало?

— Балдура я почувствовать не могу, а это значит, что Ярик и Сырник не с ним. Подавлять дух скорее всего идея Сырника, так как Ярику она бы и в голову не пришла, а вместе с Балдуром… Втроем не было бы нужды… Либо…

— Нет.

— Либо они мертвы, — последние слова соскочили с губ Миры, оставляя противный привкус грусти и гнева.

— Чтобы эти трое и мертвы? Сама понимаешь, о ком говоришь? Зная Балдура, он сейчас рвет и мечет в поисках Сырника. Да он слишком упёрт, чтобы помереть. Ярик же… Я вообще начинаю думать, что смерть даже не знает о его существовании. Нам нужен план этой пещеры или какая-нибудь карта. Стоит наметить места, куда бы каждый из них отправился.

— Согласна, но в таком деле нам придется разделиться. В противном случае мы будем бегать как крысы в лабиринте, постоянно разминаясь. Идеи?

Дэйна взяла обугленный кусок дерева, что всё еще тлел после битвы, и принялась чертить карту на холодном полу залитым кровью.

— Те, что у двери прилегли, болтали о складских, если предположить, что мы находимся действительно в пещере, то они должны располагаться в одном месте. Ставлю на центр, самое сухое место. Потолки здесь идут дугой, а значит и пещера выбита сферой. Влага скапливается в центре, и уходит на края.

— Там же я предположу, что находятся душевые, — добавила Мира.

— Ты думаешь они моются? — Дэйна скривилась в отвращении. — От них при жизни несло так, как от Ярика не бывает.

— Твари нет, а вот те, кто их создал или вызвал, да. Если я права, а я права, мы имеем дело с духовной алхимией или даже молекулярной генной мутацией.

— А запретили их по очень веской причине, теперь я вижу почему. Пометим, — Дэйна продолжила рисовать карту. — Очнулись мы здесь, своего рода учебный класс. Прошли через два блока казарм, миновав караульный пост.

Мира указала глефой и произнесла:

— Между первым и вторым блоком пахло приправами и костром.

— Кухня, — незамедлительно ответила Дэйна.

— Столовая, — добавила Мира.

— Возможно, и то и другое, — проговорили они хором.

Меридинка еще раз прошлась по помещению осматривая окружение в поисках деталей, а затем указала на то, что ей крайне не хотелось признавать.

— Дэйна.

— Да?

— Балдур тебе рассказывал о «них»?

Взгляд женщины тут же изменился. Она почувствовала тревогу, что исходила от Миры, и едва заметную дрожь в голосе, которую та пыталась безуспешно скрыть, понизив тембр голоса.

— Нет, а тебе? Ты же всё же ближе с ним.

— Я пыталась несколько раз завести разговор, но он тут же уходил в себя и отмалчивался.

— Тот самый разговор? — тяжело вздохнула Дейна.

— Да. Прошлое Балдура и Сырника, о котором оба отказываются даже шептать. Я никогда не настаивала, но всегда подозревала, что они встретились не в какой-нибудь паршивой кабацкой на окраинах Велпоса.

Мира устремила свой взгляд на одну из безобразных туш, внешне напоминающих хаотично сплетенное меж собой мясо, как Дэйна заговорила.

— За всё время, даже ни слова? Сомневаюсь, что кому-то удастся хранить секрет так долго, особенно от того, с кем делит постель, — Мира обернулась в пол оборота, и Дэйна добавила. — Прости, я не это…

— Я знаю, что ты имела в виду. Да, пару раз он все же проговорился, но даже эти крохи слов я так и не смогла скрепить воедино.

Полувеликанша добавила несколько пунктов на карту, а затем спросила:

— Думаешь Яруша знал?

— Думаю, он хотел, чтобы мы оказались здесь, чтобы ОН оказался здесь. Вороний перевал, пробуждение спящего и, как все думали, мёртвого Лика. Всё слишком удачно сходится. Многоликий прекрасно понимал, что Балдур один никогда не возьмет от него заказ, если рядом не будет…

— Тех, кому он больше всего доверяет, — заключила женщина. — И мы привели его… их именно сюда. Вот же паскуда хитрозадая, обвел вокруг пальца всех сразу.

Настала тишина, а в воздухе завис вопрос, который хотела задать каждая из них, ведь обе знали, что согласились на сбор не просто так. У каждой была своя цель, своя личная плата, которую им пообещал Яруша. Дэйна была уверена, что Мира уже знала или догадывалась на что пойдет мать ради своего ребенка, но всё же решила спросить.

— Харскалл опять…

— Что пообещал тебе Яруша? Я видела твое выражение лица на поверхности, перед тем как всё началось, и слышала, как ты извинялась перед Балдуром.

Мира отвернулась и некоторое время молчала. В полнейшей тишине, среди легкой тряски можно было расслышать как костяшки на руках женщины хрустят, а кожа чуть ли не лопается от напряжения. Меридинка стояла ровно, даже неподвижно, словно проматывая былые события у себя в голове, а затем ответила:

— То, что, мне кажется, я никогда не получу.

Отношения между Дэйной и Мирой можно было назвать крепко дружественными. Однако для Дэйны она осталась всё еще той юной девушкой, что променяла шелка и роскошную жизнь в обществе правящий Велпосом, на жизнь вне опасную и полную адреналина. В её глазах Мира была и остается избалованным ребенком, что сбежала из дома ради острых приключений.

Дэйна понимала и уважала это решение. Не каждый с легкостью променяет уют мягкой перины и будет готов спать на сырой траве, однако другая сторона натуры полувеликанши не могла отказаться от мысли. Мысли, что для Миры всё это лишь игра, попытка доказать своей семье, что она не пустой сосуд для деторождения и финансовых договоров между корпоративными семьями.

Как бы то ни было, обе они являлись профессионалами своего дела, хоть Дэйна и имела свое мнение, она никогда не сомневалась в способностях меридинки. Так же, как и понимала, что прошло практически пятнадцать лет после того, как их отряд сформировали. Пятнадцать долгих лет, за которые произошло слишком многое, и накопилось сотня секретов. Она не могла требовать от неё того, на что сама отказывалась пойти.

Мира повернулась и сквозь сдавленный голос произнесла:

— Прекрати рисовать карту, это место колоссально огромно. Я уверена, что мы видели лишь ничтожную часть его уродливости, и да помогут нам боги не увидеть то, что видел Балдур, — Дэйна хотела воспротивиться, но Мира её перебила. — Я понимаю, что это крайне нелогично и глупо идти вслепую, но, боюсь, у нас нет выбора. Даже с картой и возможными местами, где они могут быть, это не означает что там они и останутся.