Почему он притягивал меня?

Он был первым, кто обо мне заботился. Конечно, определенную долю опеки я получала и раньше. Но все служащие Пятого замка и Учитель лишь выполняли свою работу.

Или я, не разобравшись в чувствах, приняла за заботу обычную вежливость?

Нет, Таламур был просто учтив. Тиалу и до учтивости было далековато. А это была забота. Такая настоящая, что обволакивала уютным теплом, дарила желание жить текущим моментом и наслаждаться жизнью. Такая незнакомая и такая неподдельная, я не могла ошибиться.

И мне очень хотелось верить в то, что, спасая меня, Дэй не преследовал никаких личных целей.

Эмирата Палантир Ласта Аваньярима

Терра Арссе. Глушь Гваэлонского леса

♫ Yehezkel Raz — Autumn Wind

Мне снова не спалось.

Стоя на балконе спальни, в развевающейся на ветру ночной рубашке, опершись руками о деревянную балюстраду, я рассматривала осеннее небо, усеянное звездами. Теми же далекими и холодными звездами, что были в нем двадцать пять лет назад, и сотню, и тысячу. И будут, спустя миллион лет, когда уже не станет ни меня, ни кого-либо из ныне живущих.

Глядя на купол ночного неба, думала о прошлом. О родном и таком далеком Лунарисе. О двух враждующих королевствах Терры. Об исчезнувших из Терра Вива драконах. О волшебниках Терра Арссе, слабеющих с каждым годом. О Тайре и Елеазаре. О разрушенном мосте через Инглот.

Размышляла о будущем. Совсем скоро мое пророчество должно будет начать исполняться, и, кто знает, к чему это приведет? Правильными ли оказались мои догадки? Все ли необходимые действия я предприняла? Что еще смогу изменить? Получится ли у меня достичь моей цели? И как долго еще ждать?

Вздохнула, понимая, что, несмотря на свой дар видящей, я порой гораздо неувереннее любого другого жителя Терры.

Отреагировавший на мой вздох Рус, подошел ближе и потерся о мои босые ноги пушистым боком.

«Опять вздыхаешь о прошлом?» — Раздался в моей голове его спокойный голос.

Я опустилась рядом с ним на порожек между балконом и дверью спальни и запустила пальцы в мягкую серебристую шерсть.

— И о прошлом, и о будущем… — ответила, не выходя из задумчивости.

«Знаешь, Эми ты всегда либо в прошлом, либо в будущем, которое приходит к тебе в видениях».

— Это так плохо?

«Конечно. Ты как человек, который застрял в болоте и барахтается в нем, но, когда с огромным трудом выбирается, тут же окунается в соседнее болото и тонет уже в нем. Ты разрываешься между двумя болотами, живя либо в прошлом, либо в будущем, а я хотел бы видеть тебя здесь, в настоящем».

— Я недовольна этим настоящим, — нахмурилась я. — Это не та жизнь, которую мы заслужили. Которую ты заслужил.

«Позволь мне самому решать, какой жизнью мне жить рядом с тобой».

— Ты просто смирился и довольствуешься малым, но так нельзя! Нужно бороться за свое счастье!

«Ты несчастна?»

— Не знаю, — честно ответила я. Гладя его загривок, где шесть была длинной, шелковистой и пахла лесом, я успокаивалась, но унять разыгравшиеся эмоции полностью не могла. То и дело пыталась ввязаться в спор. — Знаешь ведь, что у нас все могло быть по-другому!

«Знаю. Я мог погибнуть много лет назад и у меня не было бы даже такой жизни, как сейчас. Мне еще раз поблагодарить тебя за свое спасение?»

— Нет. Ты же знаешь, что я не об этом. Ты мог бы быть таким как прежде…

«Не так уж и долго ты знала меня таким, каким я был раньше. Таким как сейчас — гораздо дольше. Перестань себя изводить. Этим ты заставляешь меня чувствовать себя виноватым в том, что ты несчастна, если это так. Иногда мне кажется, что без меня тебе жилось бы гораздо проще. И счастливее».

Я хотела ответить ему что-то столь же обидное, но он, поднявшись с пола, вышел с балкона в раскрытую дверь спальни, дав понять, что разговор окончен.

А я снова осталась одна со звездным небом и своими «двумя болотами». И несколькими серебристыми шерстинками в сжатом кулаке.

Подула на них и они, как пушинки одуванчика, взмыли с раскрытой ладони в ночное небо и через пару мгновений скрылись в темноте леса.

О том, счастлива ли, не получалось дать точный и честный ответ даже себе самой. Я, по меркам волшебников, была молода и прекрасна. Имела уютный дом в лесной глуши, магию, бесконечно дорогого и близкого человека рядом, пусть и в зверином обличье. Чего еще не хватало для полного счастья?

Наверное, счастье вообще никогда не бывает полным. Это утопия. Иллюзия, не дающая человечеству ни на секунду остановиться, дарующая стимул, желание стремиться к чему-то большему.

— Гррустишь, ведьмочка? — Раздался рядом слегка хрипловатый голос моего фамильяра. Я улыбнулась ему, хотя улыбка и вышла немного вымученной.

— И тебе доброй ночи, Люц. Как твои птичьи делишки?

— Будут весьма неплохи, если меня покоррмят и дадут отдохнуть, вместо того, чтобы, как голубя, гнать в неведомые дали с очерредным письмом.

— А ты что-нибудь принес? — Сразу заинтересовалась я.

Все-таки ворон был своеобразной ниточкой, связывающей меня с миром и приносящим интересные новости. И каждое новое письмо от Дэя я ждала с нетерпением.

— Нет бы сказать, что скучала по мне, а не ждала послания от Дэймоса, — притворно обиделся ворон.

— Скучала, конечно. Давай уже скорее письмо.

Люциус недоверчиво фыркнул, но, хлопая крыльями, приблизился и письмо все-таки отдал. Я с нетерпением его развернула, под недовольное:

— Ты никудышная актрриса, Эмиррата! В следующий рраз прридется отсутствовать подольше, чтобы заставить тебя скучать по-настоящему!

— Люц, хватит жаловаться, у тебя в клетке полно еды, а ты тратишь время на пустую болтовню, — отмахнулась я и он, понявший с первого раза, что я хочу побыть одна, улетел.

А я, наконец, открыла письмо, зашуршавшее в руках слегка смятой бумагой.

«Здравствуй, Мира!

Тебе повезло, что Люциуса не было рядом, когда меня на полном ходу снесло с къярда из-за непонятно зачем и как установленной тобой, гхаровой невидимой стены! Мне хотелось очень много чего тебе написать в тот момент, но цензурного почти ничего. Сейчас я уже немного остыл, а ушибы не болят, поэтому хочу спросить тебя: что это за новый вид воспитательных шуточек?

Откреститься от этого не получится — в Терра Арссе нет других настолько сильных магов, способных на подобное, да еще и на расстоянии. Я оценил, конечно, твой резерв и возможности, но прошу впредь доносить до меня свою волю более безболезненными и менее пугающими способами.

Теперь к делу. Признаю, я действительно был не прав. Мне стоило послушать твоего совета и отправиться в Галатилион. Обещаю, что впредь буду тебя слушать. Наверное.

Но ты слишком заинтриговала меня своими рассказами о том, что я мог бы отдать Пятой Следующей свой родовой артефакт. Мне любопытно было узнать, кто же она такая, раз я мог бы так поступить? Сама посуди: зачем он Тэтрилин? И зачем бы я стал его отдавать? Ты не дала мне никаких вразумительных подсказок, поэтому я решил разобраться во всем самостоятельно и, естественно, отправился в Авенир.

Как ты и говорила, я действительно убедил Пятую Следующую достать для меня информацию о мече. Трижды. А она, в свою очередь, трижды меня забыла. И я лишь зря потратил на эти попытки драгоценное время.

Теперь я понял, что ошибся. И понял, почему мог бы отдать ей клык, если бы он ей понадобился. Я покинул Авенир и направился в Галатилион.

И вот как раз по пути в Галатилион я наткнулся на твою невидимую стену. Так что ты тоже признай, что промахнулась — стена оказалась там крайне невовремя, как раз тогда, когда я собирался, наконец, последовать твоему мудрому совету.

А вот письмо Люциус принес мне, когда следовало. Я нахожусь в Руатане и планирую пойти на праздник урожая, чтобы раздобыть информацию о Кристальном гладиусе, о которой ты меня предупредила.

После этого отправлюсь в Галатилион, так что убери, пожалуйста, свою невидимую стену. Пушистому привет. Дэймос.»