— Тиал! Тори!?

Голоса на мгновение притихли, а потом я услышала голосом Тиала:

— Тэтрилин?

Значит, я все же не обозналась. И, несмотря на окружающую безысходность, была рада услышать здесь знакомые голоса. Пусть, мы с ними не очень-то ладили раньше, но теперь были равны и нас связывала общая беда.

— Я здесь! — Отозвалась, подходя ближе к той решетке, со стороны которой услышала их. В этот момент, то, что я ранее признала за кучу тряпья в камере между мной и ними зашевелилось, и я услышала, сказанное охрипшим голосом:

— Тэт!?

— Тадимар!

Ну не темница, а просто «место встречи друзей» какое-то! Страх и отчаяние немного отступили. Если мы вчетвером оказались здесь, значит не все еще потеряно и какой-то шанс на спасение еще есть.

Тадимар поднялся и сел на таком же, как и у меня, тюфяке. Прикоснувшись руками к вискам, он издал едва различимый стон.

— Хорошо они тебя приложили, — со знанием дела произнес Тиал, подходя ближе к его камере. Титория находилась в смежной.

— Ничего не помню, — пожаловалась я и Тори, кажется только этого и ожидавшая, заявила:

— А тебе и нечего помнить! Ты, как и всегда, осталась не у дел, бестолково грохнувшись с лошади в самом начале.

Как ни странно, ее привычные нападки не вызвали у меня ни злости, ни обиды. Они даже немного подняли настроение, показывая, что хоть что-то осталось неизменным, стабильным в этой круговерти непостоянства. И я успела смириться с тем, что она такая, какая есть. Красивая, но ядовитая, как змея.

— Предпочла грохнуться с лошади и отключиться, чтобы не слышать твоего поросячьего визга, — беззлобно отозвалась я, не скрывая улыбки.

Она тоже, кажется, усмехнулась и ожидаемой перепалки не возникло.

— Девочки, хватит, — успел простонать Тадимар, ожидавший, что мы будем ругаться. Он все еще массировал виски, безрезультатно пытаясь унять головную боль. — Что я пропустил?

— В двух словах не расскажешь, — Тиал-Аран облокотился спиной о решетку.

— Так вышло, что у нас теперь много свободного времени.

Я подошла ближе, чтобы ничего не пропустить, а его собеседник нервно вздохнул и продолжил:

— Знать бы еще, надолго ли. Тебя вырубили гвардейцы и Тэт свалилась с лошади практически одновременно. Нас связали и провезли по ночному Сарн-Атраду. Поскольку мы с Тори остались единственными Следующими, в сознании и здравом уме, Таламур приволок нас в тронный зал, где были еще какие-то люди, королевский маг, советники и взвод гвардейцев. Кто-то из вельмож был связан, кто-то нет. Сам Таламур куда-то отлучился. Во время его отсутствия связанных убеждали перейти на сторону победителя…

— Стоп, — не поняла я. — В Сарн-Атраде произошел вооруженный мятеж?

— Не в Сарн-Атраде, глупая, а во всем Терра-Арссе, — разозлилась на мою непонятливость Титория. — Таламур сверг с престола законного короля.

И эта фраза поставила меня в еще больший ступор. Таламур? Как и почему?

— А причем здесь мы? — Все-еще не понимала я. — Вам он тоже предлагал перейти на его сторону?

Титория в ответ издала непонятный вздох, выражающий, скорее всего, всю степень ее негодования. Она, наверное, даже глаза закатила, но в темноте было не разглядеть.

— Нам никто ничего не предлагал. Мы присутствовали лишь как олицетворение того, что Следующие тоже повержены и тем, кто надеется, что мы — будущее Терра Арссе, лучше сдаться.

Ситуация казалась мне какой-то абсурдной. Она перечеркивала все, что я знала о королевстве и мире вокруг. Не соответствовала ни одному из моих ожиданий и представлений о собственном будущем.

— А как же… король? — Спросила я, на секунду замявшись, не зная как выразить словами всю степень моего непонимания окружающей обстановки.

— Его Таламур и остальные мятежники притащили в тронный зал чуть позже. Такого же связанного, как и мы. Он ничего не говорил и никак не вмешивался в происходящее…

Власть короля в Терра Арссе всегда казалась мне незыблемой. В Пятом замке висел его огромный портрет. Изображённый на нем Таур-ан-Фарот выглядел воплощением могущества и силы и факт его свержения, да еще и Таламуром, казался невозможным. Королевский посол все время пути был темной лошадкой, и я не могла представить, чего от него ожидать. Но такого уж точно не ожидала.

— А почему вы не смогли ничего сделать с помощью магии?

Магическая сила всегда виделась решением для любых возникающих проблем. Я с детства наблюдала, как чары становились для Учителя помощниками во всех нестандартных ситуациях. Наша была более чем нестандартной.

Но Тиал-Аран, грустно усмехнувшись, звякнул друг о друга металлическими браслетами на обеих руках. Я видела, как ему надели их в момент нашего въезда в город, но в общей суматохе не придала этому факту должного значения.

— Это двимерит[1], — пояснил он, но я и сама уже успела догадаться, поскольку когда-то читала об этом, крайне редком и опасном для магов, металле.

Похожее «украшение» наличествовало и на шее Тадимара, а тот, заметив мой заинтересованный взгляд, лишь кивнул, подтверждая мои предположения.

Заметив, что Тиал-Аран замолк, его рассказ продолжила Титория.

— После того, как Таламур, приволок в тронный зал короля, дело пошло быстрее. Многие из присутствующих, видя, что Таур-ан-Фарот повержен, присягали в верности новому монарху, а тех, кто все же отказывался, убивали прямо там, чтобы остальным было неповадно. Поэтому, выбор у местной знати был невелик.

Я сглотнула. Не хотелось бы при этом присутствовать. Пожалуй, у того, что я отключилась, действительно, имелись свои преимущества. Если у местной знати выбора не было, то, что же будет с нами? А Тори продолжила:

— Мы очень устали, были измотаны долгой дорогой и бессонной ночью, растеряны от происходящего вокруг, да и что мы могли сделать?

И в этом я не могла с ней не согласиться. Вряд ли я сама, окажись на ее месте, могла бы что-то изменить.

— Все закончилось под утро, — сухо продолжил Тиал-Аран, прервав мои размышления. — Таламур объявил свою торжественную коронацию через три дня на рассвете, на дворцовой площади Сарн-Атрада, поручив разослать гонцов и объявить это по всем городам королевства.

В целом, произошедшее теперь становилось для меня более-менее понятным, но в голове все еще крутилась пара вопросов. И произнести их вслух я боялась, потому что не была уверена, что хочу услышать ответ.

Поэтому, так пугающий меня вопрос, был произнесен Тадимаром:

— И какую же участь во всем этом действе Таламур приготовил для нас?

Я затаила дыхание, повернувшись к Тиал-Арану:

— Мы будем изюминкой этого праздника. Зрелищем, которое поможет собрать на коронацию массу народа. Каждый захочет увидеть, как пятерых Следующих и поверженного короля казнят.

Он произнес это таким будничным тоном, словно речь шла вовсе не о нас, а о героях какой-то рыцарской баллады. Но у меня внутри все равно словно что-то оборвалось. Значит, вот что меня ждет.

— Но почему Таламур возглавил мятеж? Что позволило ему претендовать на власть? Почему люди признали своим королем самозванца?

Этот вопрос был последним в моем списке, но, оказалось, что никто из моих собеседников этого не знал.

Громкое лязганье, затихшее во время нашего разговора, сменилось вдруг неприятным металлическим скрежетом, от которого свело зубы. Повернув голову, я поняла, что звук исходит со стороны камер Титории и Тиал-Арана, но что именно является его источником, в темноте было не разобрать.

Я, было, хотела спросить, что это за шум, но из камеры по другую сторону от меня, которая изначально казалась пустой, раздался тихий и слегка охрипший голос, усталый и обреченный. Он ответил на мой последний вопрос.

— Потому что он сын короля.

Я внимательно вгляделась в темный угол, из которого раздался голос и. так и не сумев разглядеть говорившего, осторожно подошла ближе. Настолько близко, чтобы увидеть, прислонившегося к каменной стене, человека, сидящего прямо на полу.