– Разумеется, – подтвердил Цзя Чжэн, – но после этого следуют события еще более удивительные и достойные сожаления.

– Что же случилось дальше? – изумленно спросили друзья.

– А то, что на следующий год разбойники, подобные «Желтым повязкам»[20] и «Краснобровым»[21], налетев, словно стаи ворон, захватили район Шаньцзо. Хэн-вану казалось, что разбойники не сильнее стаи собак или стада баранов, и чтобы расправиться с ними, большого войска не нужно. Поэтому он выступил в карательный поход только с легкой конницей. А разбойники оказались хитрыми. Дважды сражался с ними Хэн-ван, но разбить их не смог и в конце концов сам был убит… Это вызвало тревогу в городе Цинчжоу, и военные и гражданские чиновники говорили друг другу: «Если наш князь не добился победы над разбойниками, что же можем поделать мы?» Они решили сдать город. Узнав эту недобрую весть, Линь Сы-нян собрала женщин-военачальников и отдала им приказ: «Мы пользовались милостями нашего князя и не отблагодарили за них. Сейчас, когда князя больше нет в живых, а государство оказалось в беде, я тоже решила погибнуть. Те из вас, кто хочет идти за мной, пусть следуют сейчас же, те, кто не желает, могут уходить на все четыре стороны». «Мы все пойдем за тобой!» – услышав этот призыв, дружно закричали женщины. Тогда Линь Сы-нян во главе отряда ночью выступила из города и внезапно ворвалась в лагерь разбойников. Те были захвачены врасплох и потеряли нескольких главарей. Но потом они рассмотрели, что перед ними всего лишь женщины, и, повернув против них оружие, вступили в ожесточенный бой. Линь Сы-нян и ее помощницы погибли, показав свою преданность князю и до конца исполнив свой долг. Об этом был представлен доклад в столицу. Сам Сын Неба и все его сановники сожалели о гибели мужественных женщин. При дворе, конечно, нашлись умные и столь смелые люди, которые возглавили войско и развеяли как дым разбойничьи орды. Теперь вы знаете все, что касается Линь Сы-нян, а поэтому скажите: разве можно ею не восхищаться?!

– Да, она вызывает восхищение! – вздыхая, согласились гости. – Это действительно достойная тема, и все мы должны сочинить по одному стихотворению, посвященному славной героине.

Между тем слуги принесли кисти и тушечницу, и пока Цзя Чжэн рассказывал о Линь Сы-нян, один из гостей успел с его слов набросать вступление к стихам, которое он дал прочесть Цзя Чжэну.

– Вот так все и было, – заметил Цзя Чжэн. – Описание этой истории существует давно. Признаюсь вам, что вчера я удостоился высочайшего повеления проверить, нет ли людей, которые совершили подвиги и достойны награды, но о которых забыли доложить государю. При этом безразлично, к какому сословию они принадлежат и какое положение занимают: будь то монахи, монахини, нищие, девушки или замужние женщины, – если они совершили какой-либо подвиг, на них нужно немедленно составить жизнеописания по имеющимся документам и представить их в ведомство церемоний, которое должно доложить о них самому государю, дабы тот определил награды, полагающиеся за те или иные подвиги. Мне попалось на глаза описание подвига Линь Сы-нян, и я отправил его в ведомство церемоний. Ознакомившись с этой историей, чиновники из ведомства церемоний захотели сочинить «Песню в честь Вэй-хуа», чтобы прославить преданность и высокое сознание долга у этой женщины.

– Так и должно быть! – одобрили гости. – Достойно восхищения, что при ныне правящей династии в отличие от прежних издаются столь замечательные указы. Поистине, наш государь настолько внимателен, что не забывает даже о мелочах!

– Именно так! – согласился Цзя Чжэн, кивая головой.

Между тем Бао-юй, Цзя Хуань и Цзя Лань потихоньку встали и подошли к столу, чтобы прочесть вступление. Цзя Чжэн приказал каждому из них сочинить по одному стихотворению, и тому, кто сочинит первым, он обещал награду, а тому, кто сочинит лучше всех, – еще награду дополнительно.

Цзя Хуань и Цзя Лань, которым за последние дни не раз приходилось сочинять стихи в присутствии множества посторонних, вели себя смелее, чем раньше. Прочитав тему, они погрузились в раздумье.

Цзя Лань сочинил стихотворение первым. Цзя Хуань, глядя на него, испугался, что может опоздать, поэтому кое-как поспешил закончить свое. Они оба уже успели переписать стихотворения начисто, а Бао-юй все еще сидел задумавшись. Цзя Чжэн и его гости стали читать эти два стихотворения, написанные размером по семи слов в строке. Одно из них гласило:

Гости выразили свое одобрение:

– Мальчику всего тринадцать лет, и если он сумел сочинить подобное стихотворение, значит не зря говорят, что ваша семья высокообразованная!

– Он еще желторотый юнец, но спасибо ему и за это! – с улыбкой отозвался Цзя Чжэн.

Затем все стали читать стихотворение Цзя Хуаня. Это было стихотворение из пяти слов в строке:

– О, это стихотворение еще лучше! – заметили гости. – Третий господин Цзя Хуань всего лишь на несколько лет старше Цзя Ланя, но мысли у него значительно глубже!

– Крупных ошибок, конечно, нет, – согласился Цзя Чжэн, – но все же стихи неубедительные.

– Ничего, – возразили гости. – Ведь третий господин еще не достиг совершеннолетия. Он будет стараться, и через несколько лет из него определенно выйдет если не старший Юань, то младший Юань!

– Ну, это вы его перехвалили! Ошибки в его стихах доказывают, что учится он плоховато! – возразил Цзя Чжэн и спросил у Бао-юя, не закончил ли он свое стихотворение.

– Второй господин Бао-юй особенно старается, – заметили гости, – конечно, его стихотворение получится более трогательным, чем первые два.

– Такое стихотворение нельзя писать новым стилем, – услышав это, сказал Бао-юй. – Необходимо подобрать какую-то из древних стихотворных форм большего размера, ибо в маленьком стихотворении невозможно ярко и убедительно отразить подобную тему.

– Мы же говорили, что у него свои собственные взгляды и мысли! – закричали гости, хлопая в ладоши. – Всякий раз, когда ему дают тему, он задумывается над тем, какая форма для нее больше всего подходит, какой нужен стиль. Так всегда поступали мастера поэзии. Ведь тема называется «Песня в честь Вэй-хуа», и к ней есть прозаическое вступление, а это значит, что нужно создать большое произведение, иначе содержание не будет согласовываться с формой… Для образа можно взять песню Вэнь Ба-ча «Играю на чашках», «Песню о Хуэйцзи» поэта Ли Чан-цзи, или «Песнь о бесконечной тоске» Бо Цзюй-и, или же стансы, в которых воспевается старина; и писать нужно наполовину ритмической прозой, наполовину стихами, в плавном темпе. Только тогда стихотворение может получиться красивым.