– Тайный ход всегда можно обнаружить, – покачал головой Дарк.

– Не скажи, лунги не обнаружишь! По крайней мере, я этого не смогу, даже если прочту еще с сотню древних манускриптов и воспользуюсь всеми моими знаниями, – уверенно произнес некромант. – Любой подземный ход непременно заканчивается потайной дверью или просто хорошо замаскированной, или открываемой при помощи особого рычага. У лунгов такого нет, они заканчиваются тупиком, глухой стеной, пройти через которую можно, лишь имея при себе редкий кристалл, причем определенного размера, формы и веса – одним словом, своеобразный ключ. Чем-то сущность лунгов напоминает устройство телепортов, основана на том же принципе искривления пространства, но намного дешевле при создании, поскольку не перемещает объекты на большие расстояния и стабильней… Но давай не вдаваться в высокие сферы, в которых ты вовсе не разбираешься, а мне трудновато…

– Можешь дальше не говорить, я уже понял, – перебил Мартина Дарк. – Вы хотите выманить кровососущего «зверька» из его норки, для этого и понадобится пленить вельмож и методично перерезать им глотки. Вампиры откроют лунг, вы перебьете отряд, отберете у них ключ и нанесете герцогу Теофору Мартелу незваный визит. Что ж, затея дерзкая, даже чересчур…

– Если не сработает, мы ничем не рискуем, – встал на защиту плана Огарон. – Как видишь, мы сумели проникнуть в Удбиш, сможем и отступить, если вампиры не заглотнут наживку и позволят твоим людям перерезать выдрессированных ими вельмож. Хотя я сомневаюсь, что кровососы окажутся столь предусмотрительными. Благодаря Мартину мы научились скрывать запах нашей крови от этих тварей. Они не почуют близость к месту событий морронов, а значит, будут абсолютно уверены в успехе вылазки и в собственной безопасности.

– Не спорю, – кивнул Дарк, которому этот замысел показался слишком сказочным, слишком грандиозным и поэтому нереальным. – Но вы ведь не знаете, с кем и с чем столкнетесь внутри вражеского убежища. Вы ведь даже представления не имеете, сколько в клане всего вампиров и насколько они сильны…

– Не знаем, – не стал врать Корбис Огарон, – но уверены, что справимся. У Мартина имеется в запасе множество фокусов, да и ребят я подобрал отличных. И вообще, это не твоя забота! Не считай себя умнее Совета! Ты должен организовать нападение, а когда вампиры из стен полезут да с потолка прыгать начнут, считай, миссия твоих людей окончена. Можешь их смело из города уводить да лесами к границе пробираться!

– Не беспокойся, Дарк, это решение обдуманное, взвешенное, – более деликатно заверил некромант, немного сгладив грубость Огарона. – Это риск, на который идем мы! Детали тебя не касаются, но будь спокоен, у меня для вампиров припасено много неприятных сюрпризов, да и способности Марка нам пригодятся! Твоя миссия так же трудна! Она состоит не только в том, чтобы напасть и добиться успеха, но и грамотно отступить: сохранив жизнь фон Кервицу, который весьма полезен для тебя, и не оставив у шеварийцев сомнений, что гибель части их военной верхушки – дело рук герканской разведки.

– Да творите что хотите! Меня в свои авантюры не впутываете, и слава Небесам! Более ни спорить, ни отговаривать не буду! – не стал скрывать обиду Аламез. – Только не рассчитывайте, что я город покину… Если ваш замысел провалится, я действую сам, по собственному усмотрению!

– Так ты согласен?! Мы можем на тебя рассчитывать?! – решил поставить точку над «i» Огарон, видя, что Аламез поднялся из-за стола и собрался уходить.

– А у меня выбор есть?! – ответил вопросом на вопрос Дарк. – Или Глава Совета Легиона рекомендует оспорить его решение?!

– Ершист, за то и люблю, – рассмеялся Гентар, предавая листы с планом города огню. – Не забудь, завтра в пять утра возле складов!

– Будем, – ответил на ходу Дарк, уже почти достигнув двери. – А ты обещал подозрения в колдовстве с меня снять… тоже не забудь! Да, и после дела не мешало б какие-либо чары сотворить, чтоб солдаты мои да фон Кервиц о вампирах ничего не вспомнили! Мне еще с ними воевать да жить!

– Не волнуйся, сотворю, – кинул напоследок некромант уже скрывшемуся за дверью Аламезу.

– А ведь он прав, план-то очень рискованный, – прошептал Огарон, когда дверь за Дарком захлопнулась. – Неприятное предчувствие так и гложет!

– Не рискованно лишь тараканов тапкой бить, – в своеобразной манере остроты подбодрил товарища некромант. – Не забывай, кроме эффекта неожиданности, на нашей стороне еще один плюс. Я многое о знаниях вампиров ведаю, а они о моих трюках да боевых зельях ни малейшего представления не имеют…

Чужая голова всегда полнится чуждыми тебе мыслями, хода которых не предугадать. Казалось бы, знаешь человека, не держишь его за дурака, и вот наступает день, когда он творит такое, что остается лишь в негодовании развести руками и дать себе клятвенное обещание более не считать людей умнее, чем они на самом деле есть…

Покидая уже ранним вечером все такой же многолюдный и шумный постоялый двор, Дарк был крайне расстроен и одновременно переполнен злостью. Моррон едва сдерживался, чтобы не устроить драку и не разукрасить кровоподтеками, опухолями, узорами ссадин да пятнами синяков полдюжины раскрасневшихся шеварийских пьяных рож, которые, как назло, постоянно попадались на глаза и чрезвычайно его раздражали. Главным виновником обоих чувств (которые частенько посещают мужчин именно на пару), как нетрудно догадаться, являлся не кто иной, как Мартин Гентар. Претензий у Дарка к некроманту имелось целых три; возможно, нашлось бы и больше, но пытавшемуся как можно быстрее взять себя в руки и подавить гнев Аламезу было вовсе не до того, чтобы их искать.

В первую очередь Дарк винил старого друга и соратника в том, что их встреча во вражеском тылу так и не стала душевной, хоть давненько воевавшему и странствующему в одиночку моррону очень хотелось провести пару жалких часов в приятельской компании родственных душ. А что он получил вместо этого? Какую награду приобрел за то, что более трех недель не мылся, а затем еще и влез в противное не только окружающим, но и ему самому одеяние нищего? Кто оценил, что он дважды проделывал опаснейший путь по враждебному городу, даже не зная чужого языка? Первый раз, когда шел на встречу, второй – возвращаясь с нее на кладбище.

Несдержанная на язык и сама частенько ведущая себя неподобающе для дамы образом Милена нахамила ему еще в карете. Ее презрительные гримасы да ужимки не испортили ему настроение, но задали соответствующий тон… Марка на встречу Гентар не взял, хотя, возможно, это был единственный шанс обменяться со старым другом приветствиями. Неизвестно, что готовил завтрашний день, но Дарк точно знал: они встретятся с Марком, однако им будет не до дружеской болтовни. Удастся ли затея морронов или нет, но их пути надолго разойдутся, едва пересекшись на пару кратких минут. Ему придется поспешно уводить преследуемый практически всей городской стражей отряд, а Марк последует за морронами в полные неизвестности недра вражеского подземелья.

Изрядно подпортило настроение Аламезу и вызывающе властолюбивое поведение Огарона, быть может, ценившего его ум и уважающего его боевые заслуги, но в конце разговора четко давшего понять, кто из них командир, а кто солдат; кто умный, а кто дурак; кто обладает привилегией мыслить, а кому суждено лишь выполнять чужие приказы. Мартин поленился проявить гибкость переговорщика и не удосужился сгладить острые углы. Его предательское молчание поставило Дарка в очень незавидное положение и заставило ради блага общего дела терпеть порой откровенно барские манеры давненько не получавшего отпор Главы Совета. Анри Фламмер точно не поступил бы так и вынудил бы Огарона, если не уважать, то хотя бы выслушать мнение того, кто отнюдь не новичок в интригах разведок на войне и в боях с вампирами. Одним словом, в конце встречи Аламез еще сильнее почувствовал себя волком-одиночкой, чем до ее начала, и виноват в том полностью был Мартин Гентар.