– Это только кажется, – простонал Курт, терпя боль и стараясь не потерять от нее сознания. – От нас же кровью несет за версту... через пару секунд пожалуют!

В подтверждение его слов в коридоре раздался топот бегущих, а затем дверь и приставленный к ней шкаф сотряслись под ударами.

– Ты иди... в окно... по карнизу... – закатив глаза, прошептал Громбмайсер. – К чему нам двоим?..

– Нет, не брошу! – стиснув зубы, замотал окровавленными прядями волос Метцлер.

– Сдохнем оба, кто отомстит?! – привел самый весомый аргумент Курт.

Друг внял голосу разума и исчез в окно. Побелевший в лице Громбмайсер рывком поднялся с кровати и вдобавок к смешному пистолетику в правой руке, вытащил левой из-за голенища ботинка нож. Смерть – неотъемлемая часть нашей жизни; каждый умирает так, как он жил: одни – борясь, а другие – лежа в теплой постели!

Сочувственные взгляды и бахвальство, воинственное потрясание оружием и молодецкая бравада, от этого цветника праведных эмоций Диану уже начинало тошнить. Никто не кричал о возмездии и не проводил митингов, когда семь месяцев назад подручные Дора хладнокровно вырезали ее отряд, лучший отряд во всей континентальной полиции. Несколько человек, разбросанных по всему Старому Континенту, сделали в совокупности... Да что в совокупности, каждый в отдельности сделал для спокойствия мирных граждан гораздо больше, чем все вместе взятые напыщенные, разжиревшие на взятках индюки, которых они перебили в проклятом участке. Сколько уличных торговцев, любителей выпить в публичных местах, проституток, нищих и безработных вздохнули свободней, когда не стало этих вымогателей? Но подобное никто не принимал в расчет, это же никак нельзя было использовать ни в предвыборной гонке, ни при укреплении своего бюрократического авторитета.

«Народ как стадо: куда гонят, туда и идет! Конечно, намного проще подхватывать чужие лозунги, чем попытаться думать своей головой!» – размышляла Диана во время несения мнимой патрульной службы, а на самом деле продвигаясь к казино.

Дарк молчал, то ли просчитывая, кто в их теплой компании предатель, то ли прикидывая шансы, что Мартин выжил. Горько, когда неизвестна судьба товарища, хочется что-то предпринять, но подлые мысли не крутятся в нужном направлении. Хуже отсутствия информации может быть только ее избыток. В навязанной им игре было столько неизвестных фигур, что голова трещала и отказывалась думать. А время неумолимо шло, гнетущее ощущение, что вот-вот должно произойти что-то значительное и ужасное, не покидало обоих морронов.

– Пришли, – меланхолично сообщил Дарк, доставая из кармана форменной рубашки сигарету и закуривая.

Диана не была слепой, она и так поняла, что они достигли конечной точки маршрута. Высоко над головой красовалась трехметровая голая девица, сидящая верхом на пятнистом желто-зеленом драконе, совершенно непонятно почему принимаемом всеми за мурену. Обилие выставляемых напоказ женских телес, да еще и в неприличных позах – один из основных принципов современной рекламы. Стоит только обзавестись вот таким вот уродливым чучелом, и ты просто обречен на успех, по крайней мере безграмотные толстосумы так думают, а ленивые рекламные агенты не торопятся их разубеждать.

– Кажется, мы не вовремя, – Диана намекала на отсутствие очереди перед входом и большую табличку «Закрыто», прилепленную прямо на пухлую ягодицу искусственной девицы. – Особое положение, не лучшее время для азартных игр, да и туристов на улицах уже давно не видно.

– Отнюдь, – заметил Дарк, не вынимая сигарету изо рта. – Внутри лишь персонал, половина его наверняка из клана Донато.

– А оставшаяся половина? – Гроттке вдруг стала мучить совесть. Мысль, что во время налета могут пострадать невинные, не давала покоя.

– Прислужники клана или просто дураки, выбравшие не то место работы. – Дарк внимательно посмотрел Диане в глаза. – Послушай, твоя совесть проснулась в неподходящее время. Дай ей снотворного, погладь по головке и отправь на боковую! Мы играем в такие игры, где гуманность и сомнения только мешают.

– А разве ты никогда...

– Бывало, – не дал договорить Аламез, – но только потом, когда дело довел до конца. После того как смертный приговор целой стране вынес, Кодвусом называлась, лет двадцать каждую ночь вином набирался, и то так недолго разгильдяйничал и себя, бедного, корил только потому, что не сразу воскрес, а лет через триста.

– Но там ведь живые люди, – упорствовала Гроттке, не к месту вспомнившая, что когда-то давным-давно давала клятву «служить и защищать».

– Ясно, что живые, а не мертвые, – спокойствие Дарка было незыблемым, как скала. – Интересно, а как ты назовешь индивидуумов, что движутся, едят, размножаются, справляют прочие физиологические потребности, но мыслят в жестких рамках поставленных перед ними задач и выражают только те эмоции, какие в данный момент захочет узреть хозяин?

Диана растерянно пожала плечами. Неожиданная постановка не относящегося к делу вопроса озадачила девушку и привела в замешательство.

– Понимаю, сложно дать определение, – покачал головой Дарк, – вроде бы и не люди, и «зомби» не назовешь, так, нечто среднее... биологические единицы идентичного людям вида.

– К чему это ты?

– А к тому, милая, – тяжело вздохнул Дарк, – что если мы с тобой сейчас проявил мягкотелость и слабохарактерность, то люди такими вот уродами в будущем и станут. Ты этого хочешь?

Девушка промолчала, но по интенсивному мотанию ее головы Аламез понял, что не очень.

– Ну вот тогда дурью и не майся! Пошли, у нас мало времени, через час и семнадцать минут мы должны вернуться к фургончику. Естественно, нашим «друзьям» о случившемся знать нежелательно.

Дарк расстегнул кобуру и уверенным шагом направился к запертым дверям казино. Опасения Дианы не оправдались, служащих внутри не было, за исключением семи человек в форме охранников. Они не удивились появлению служителей порядка и тут же отперли перед ними дверь. Когда в городе творится черт знает что, желание властей осмотреть публичные заведения изнутри вполне уместно и понятно.

Дальше все произошло очень быстро, морроны вошли в холл, а через десять минут уже вышли, немного вспотевшие и истратившие половину боекомплекта. Еще через четверть часа грянул взрыв, третий за последние сутки в Варкане. Девица на пятнистом драконе уже не смущала взоры добропорядочных граждан своими аппетитными телесами.

Первым смертный жребий выпал на долю Сампира Отта, восьмидесятилетнего старичка, Великого Вождя племени Консъеторо. Не то чтобы Конт недолюбливал благодушного дедулю или имел личные счеты с его соплеменниками, просто персональный вагончик Сампира находился ближе всех, в каких-то несчастных семистах пятидесяти милях на северо-северо-запад и, судя по всему, в депо подземной станции родового особняка Отта. По крайней мере так утверждал бортовой компьютер, которому моррон с каждой минутой верил все меньше и меньше.

Сбои программ участились, время обработки информации заметно увеличилось. Видимо, когда Конт запрашивал безобидную в принципе информацию из архива Сбора Вождей, все-таки произошел конфликт доступа. Неправильно введенный пароль или хитро поставленная шаконьесскими программистами ловушка активизировали систему агрессивной защиты и в качестве бесплатного дополнения к досье шаконьесских боссов подарили компьютеру Конта парочку-другую медленно пожиравших систему вирусов.

Не имея ни времени, ни надлежащих средств для борьбы с невидимым врагом, моррон просто отключился от общей системы и свел функции «раненой» машины к минимуму, то есть к автоматическому управлению вагончиком по введенному им вручную маршруту. Конечно, было бы лучше и проще сделать наоборот, но рычагов ручного управления в вагончике почему-то не было.

Первый сюрприз ожидал его на подъезде к конечной станции. На мониторе появилась крайне нежелательная надпись: «Введите код доступа и цель визита».