Тот забрался, заложил руки за голову и уставился на меня с мерзкой улыбкой.

— Я не буду делать ему искусственное дыхание! — громко сказала я. — Я оставлю его подыхать на поле боя.

— Браво, Нея! — зааплодировал мне Рин.

— Это против клятвы целителя, — заметил Фаргус.

— А я еще не целитель, — ответила я. — Кирон Фаргус, маг-Защитник, — язвительно добавила я, пока он сам не напомнил.

— Что ж, прости, Руст, но ты помер, не дождавшись спасения, — сказал Фаргус недовольному Русту. И мне: — Тогда выберете сами, кого вы сегодня спасете. Раз вы возомнили себя судией, имеющей право решать кому жить, кому умирать.

— Я никого из себя не мню… — завелась я, и даже опасно сверкнувшие глаза Фаргуса, предвещающие мне беду, не могли меня остановить.

Но это сделал Рин.

— Да что ж ты в самом деле, — зло цедя, подлетел он ко мне, — Нея, милая, не видишь, я умираю…

Он артистично раскинул руки и упал передо мной на колени, прижав их к сердцу.

— Спаси…

Он схватил меня, прижал, подарил нежный поцелуй, длящийся несколько мгновений, оттолкнул и вскочил:

— Меня спасли! Я снова жив! Спасибо, прекрасная целительница.

Встал на одно колено и приложился к ручке поцелуем. И несмотря на все страшное, что произошло до этого, я не смогла не улыбнуться на разыгранный спектакль Рина.

— Фигляр, — презрительно процедил Фаргус.

Посвящение продолжилось, а Антуаш попросил Фаргуса отойти на пару слов. Я подвинулась поближе, чтобы слышать. Ведь речь наверняка будет обо мне.

— Фаргус, я не знаю, зачем тебе Руст, но если он будет приставать к Нее, нам придется вмешаться.

— Послушай, Антуаш. При всем моем уважении… — возвысил голос Фаргус. — Но эта адептка не находится ни под чьей защитой. Поэтому Руст имеет полное право к ней приставать. Не тебе мне это объяснять.

Антуаш хотел что-то сказать, но Фаргус не дал, повысив еще голос:

- А если вы за нее так беспокоитесь — хотя мне непонятен ваш интерес к столь незначительной персоне — то возьмите ее под защиту. И тогда я запрещу Русту к ней приближаться.

— Ты и так можешь это сделать, — не согласился Антуаш.

— Могу, но зачем? Ни с тобой, ни с твоими парнями я ссориться не хочу. Но что мне до этой адептки…

— Справедливость, Фаргус.

— Справедливость, Антуаш, меня волнует только по отношению к тем, кто входит в мой круг и что-то для меня значит, — прошипел Фаргус.

— Ты король академии, ты маг-Защитник, выбранный сегодня. А значит, все, кто в академии, входят в твой круг.

— Бесполезный разговор. В этом году я выпускаюсь. В следующем, ты станешь королем и установишь свои порядки.

Фаргус хотел уйти, но Антуаш не сдавался.

— Он ее чуть не убил, Фаргус. А теперь жаждет закончить начатое. В прошлый раз успели помешать мы, но в следующий рядом может никого не оказаться, — Антуаш был зол, очень зол.

Видимо, это наконец понял и Фаргус, потому что сменил тон.

— Почему она еще не ваша рабыня?

— Потому что Нея другая, Фаргус.

— И что ты хочешь от меня?

— Откажись от Руста. Передай его нам.

— Нет. Я взял его под защиту и он мой.

— Тогда запрети ему приближаться к Нее. Нет, он может подговорить других… Запрети причинять ей вред.

— Хорошо, я сделаю это для тебя, Антуаш.

Ловко, подумала я про себя. Антуаш уже ему и должен. Демонов интриган. Сама я уже давно спряталась за стоящий реквизит для состязаний, потому как разговор перетек в русло не для моих ушей.

— Спасибо, — холодно сказал Антуаш, тоже понявший, что его подсаживают на крючок. — Но справедливость требует, чтобы он ответил за уже совершенное преступление.

— Я сказал тебе, он ответит. Я еще не давал повода сомневаться в моих словах.

— Надеюсь, и не дашь. При всех наших разногласиях, мы сумели сохранить уважение друг к другу. Хотелось бы, чтобы так оно и оставалось.

— Я постараюсь, Антуаш, не разочаровать тебя, — ехидно кивнул Фаргус. — А теперь мне пора. Я все-таки хозяин праздника.

— Да, конечно.

Антуаш ушел, Фаргус остался, проводив его взглядом. И тут же юркнул ко мне, оказавшись рядом.

— Греем ушки, черствая целительница? Я даже боюсь попадать к тебе в ручки после сегодняшнего. А то вдруг ты решишь, что я тоже недостоин жить.

— Ой! — всплеснула я руками невольно, когда он в одно мгновение оказался рядом. — Я слушала, потому что меня это тоже касается, — оставив без ответа вторую часть его сентенции, ответила я.

— Кирон Фаргус я из тебя плетью выколачивать буду? Что за неуважение к королю академии вообще? — возмутился он.

— А сами наши диалоги всегда очень вежливые, да? — съехидничала я. — И уважительное к вам обращение этот обмен любезностями, конечно, спасет. Кирон Фаргус.

— Ты все услышала, что хотела? Руст тебя не тронет, раз за тебя сам Антуаш попросил. За остальных не скажу.

— Вы за этим Руста взяли к себе, кирон Фаргус? Чтобы сделать Антуаша должником?

— А ты всегда во всем видишь скрытый смысл, адептка? Знаешь, а иди-ка ты ко мне в рабыни. Хоть поразвлекаюсь, тебя воспитывая.

— Ага, чтобы мы с Рустом соперничали за право потереть вам спинку? Боюсь, вы лишитесь обоих рабов в первую же ночь.

Фаргус нахмурился при моих словах, и выглядел отрешенным, как будто сейчас был в другом месте. Он сдвинул брови, словно пытаясь что-то вспомнить.

— Мы встречались с тобой раньше? До академии? — резко спросил он.

— Не припомню, — пожала я плечами. — Не думаю. Впрочем, говорят, я похожа на вашу любимицу Аринею. Возможно, дело в этом.

— Не похожа, — серьезно сказал Фаргус. — Она привлекательнее. Внешне полевой цветок, она раскрывается изумительным ароматом страстности и чувственности. Такие очень изобретательны в постели и дарят мужчине незабываемое наслаждение.

Соблазнительным голосом закончил он.

— А по-моему, несет гнилостным зловонием болотной лилейки. Сначала кажется, что он пахнет очень сладко, а потом вдруг начинает душить смрадом. Но считайте, что вы меня о-очень задели, — насмешливо протянула я.

— А ты дерзкая, — оценивающе осмотрел меня Фаргус. — Но все же, дело в не вашей несхожести с рабыней Ауруга. Ладно, сам вспомню, — досадливо сказал он. — Так что, ты отказываешься от моего предложения?

— А что, это было серьезное предложение?

Он ухмыльнулся.

— Кирон Фаргус… Нет, все-таки идея позаниматься с тобой воспитанием, мне нравится все больше. Люблю обламывать упрямых. Они потом так сладко кричат в постели, покоренные, — жарко шепнул он мне прямо в ухо.

В руке его появилась бутылка с шидрасом. Он отпил из нее и протянул мне.

— Развлекайся, черствая целительница. Может, для кого-то твое сердце сегодня подобреет.

Он ушел в сторону веселья, а я отпила прямо из горла и пошла искать укромное место. Когда я скрылась в темноте от чужих глаз, я позвала Фокси. Через несколько долгих мгновений, он появился за моей спиной.

— Как праздник, моя принцесса?

— Я просила тебя не называть меня так! — возмутилась я для начала. — Очень весело! Чуть не погибла и вернулся мой враг Руст.

Фокси неопределенно хмыкнул.

— Зато ты стала ближе к Фаргусу. Молодец.

— Фокси, что ты об этом думаешь? Зачем Фаргусу Руст?

— Не знаю, но Фаргус очень коварен. Тс-с, кто-то идет.

Фокси исчез, показался Рин.

— Фаргус дал слово Антуашу, что Руст тебя больше не тронет. Но я бы на твоем месте не прятался в одиночестве. Сомневаюсь, что костер — его рук дело.

— Спасибо, — хрипло сказала я, отпив из горла бутылки. — Хочешь?

Протянула ему. Рин поморщился, достал из воздуха бокал для меня, в который налил шидраса из моей бутылки. Потом также из ниоткуда возник бокал с темно-коричневой жидкостью для него.

— Не пристало кир… девушкам пить из бутылки, — сказал он.

— Рин, передай Антуашу мою благодарность. И тебе спасибо за устроенный спектакль.

— Я лишь воспользовался возможностью тебя поцеловать, — весело ухмыльнулся Рин.