И что он ему расскажет? Все как есть? Я исподлобья посмотрела на Фаргуса. Он сейчас злился, и я решила не лезть под горячую руку, пусть выскажется.

— И вы решили, что вы схватили бога удачи за бороду. Так? Нет, не так. Опишу возможные варианты развития событий. Первый. Гром пока маленький и безобидный, хотя мог пальнуть в вас огнем или хвостом, мало не покажется. Хорошо, яд ему сцеживают регулярно, а я сегодня позанимался с ним магией огня. Жаль, конечно, что перед нашей встречей, а не после, — притворно вздохнул Фаргус. — Пусть спалил бы ваши грязные тряпки, что вы считаете за платья, и вы бы побегали по оранжерее голенькие и ужаленные.

Фаргус ехидно хрюкнул, и мы с Донной скривились, покраснев и снова опустив глаза. Ну не может он обойтись без ехидства.

— А скоро он вырастет. И да будет вам известно, в часы, когда Аннабель гуляет в оранжерее, туда никто не имеет право войти, кроме нее и гостей. Даже садовник покидает оранжерею. Или присоединяется к герцогине, если она попросит. А знаете почему?

Поскольку Фаргус ждал ответа, мы помотали головами.

— Потому что она там гуляет со своими питомцами. Магически они не могут причинить вреда только Аннабель и герцогу, а остальным — вполне. Кроме Грома у Аннабель есть чудесные собачки размером немного меньше дембернаров и такие же добрые, как они. Собачки с лучшими охотничьими инстинктами. Как думаете, милые, наивные девочки, если бы сегодня Аннабель гуляла с этими собачками или подросшим малевом, мы бы сейчас с вами говорили? — приторным голоском спросил Фаргус.

Мы с Донной одновременно гулко сглотнули. От нарисованной Фаргусом картины задрожали ноги, а по спине струями покатился холодный пот. Конечно, у Донны есть какая-то магия… на меня-то вообще рассчитывать в этом не приходится. Я могла бы позвать Фокси — если бы успела. Но не факт, что он бы проявил себя при Донне и спас бы нас. Но даже если магии Донны хватило бы на то, чтобы обезопасить нас от животных, нам бы пришлось все равно себя обнаружить. Так что получается, что нам действительно повезло столкнуться с Фаргусом.

— Вы поэтому нас выдали, кирон Фаргус? — догадалась я.

— Конечно, Черемиха. Если вы попадете к герцогу, я вряд ли вас больше увижу. А я еще не успел вас даже повоспитывать. Так что за вами должок, — подмигнул он мне нагло. — Должна будешь выбрать меня в хозяева.

Что-о?! Руки непроизвольно сжались в кулаки, я подняла голову, встретив взгляд Фаргуса, который с удовольствием наблюдал за моими эмоциями, и сказала:

— Нет! Я не выберу вас хозяином. Это был ваш выбор, спасать нас или сдать страже, я у вас ни о чем не просила!

Донна покосилась на меня, но ничего не сказала, лишь тяжко вздохнула.

— Неблагодарная! — упрекнул меня Фаргус. — В следующий раз тогда так и сделаю. А теперь рассказывайте, где взяли миллериум, клуши?

Я посмотрела на Фаргуса. Вид его не вызывал сомнений, что без ответа он нас не отпустит.

— Нашли, — еле слышно проблеяла я. — На помойке, в городе.

— Как интересно! Твоя фантазия такая скудная, Черемиха, — фыркнул он пренебрежительно. И перевел взгляд на Донну: — А вы, адептка Мрачная, какую версию выдадите? Я помню ваш выход на празднике с пауком и лисой, с фантазией у вас все в порядке, так что порадуйте старину Фаргуса интересной историей.

Донна застыла, как жертва перед хищником, даже дышать перестала. Я почувствовала ее панику.

— Я… Мне… призрак подсказал. Сказал место, где мы можем найти миллериум, мы пошли и нашли.

— Как интересно! — саркастически вокликнул Фаргус. — И где же?

— Так Нея сказала — на помойке, в городе, — еле слышно просипела Донна.

Фаргус выразительно посверлил нас взглядом. А потом сказал:

— Если ваша горбатая подружка, прибывшая из шахт, будет раздавать миллериум и дальше, то она скоро действительно станет призраком. И много у нее еще запаса?

— Нет, — быстро выговорила Донна, а я сжала ее руку. Но было уже поздно.

Донна попалась на крючок Фаргуса, и когда поняла, густо покраснела и закусила губу в досаде. Фаргус тихо посмеивался над нами. А я поежилась, ничего от него не скроешь.

— Какие же вы еще глупые. Никакого удовольствия над вами издеваться. Где равные по уму и хитрости противники Фаргусу? — притворно вздохнул он. — Скучно мне. А когда мне скучно, почему-то всем потом становится больно и плохо. Нельзя мне скучать.

Снова вздохнул он, но уже без тени иронии, с каким-то сожалением.

— Идите. И запомните, если вас, бедных бедняжечек, — выделил он интонацией, — пожалели один раз, не значит, что так будет всегда. А терлидию для Мискари за крышу лучше купите. Не хватало, чтобы еще великий Фаргус в бараке крыши чинил, хоть и по просьбе герцогини — на смех поднимут, — буркнул он.

Обрадованные тем, что нас наконец отпустили, и даже без последствий, мы поклонились:

— Спасибо, кирон Фаргус, всего хорошего.

Донна развернулась, чтобы уйти, а я все-таки решила выяснить вопрос, который не давал мне покоя последние полчаса.

— Донна, иди, я тебя догоню, — попросила я девушку.

Та бросила на меня короткий удивленный взгляд и поспешила подальше отсюда.

— Решила все-таки отблагодарить меня? — услышала я мурлыканье рядом и испуганно отскочила.

Фаргус, пока я повернулась к Донне, мгновенно оказался рядом, и я даже не почувствовала. А теперь жар от его тела и легкое дыхание на ухо, от которого по телу прошла волна мурашек, напугали до остановки сердца.

Он не стал меня удерживать, чему я порадовалась, все-таки не знаешь чего ждать от того, у кого настроение меняется как погода осенью. То ли приласкает лучами светила, то ли холодным дождем обольет, то ли грозой загремит. Наверное, я зря сейчас задержалась. Но умная мысль, как обычно, приходит после. Я отошла поодаль и поправила вспотевшими ладонями платье.

— Так чего ты хотела? — оценивающим холодным взглядом рассматривал меня Фаргус.

— Я узнала ваш ветер. Вашу силу, — поправилась я. — Это вы меня спасли на празднике, когда я упала в костер. Почему?

— Ты ошиблась, это не я, — холодно ответил Фаргус.

— Нет, не ошиблась, — упрямо помотала я головой. — Это были вы. Почему?

Фаргус, разглядывая меня, о чем-то задумался.

— А ты скажешь, где мы встречались? — хмуря лоб, спросил он.

— Я же сказала, навряд ли это было, я бы вас запомнила, — ответила я.

— А ты меня не помнишь? — уточнил он задумчиво.

— Нет, зачем мне скрывать, — пожала я плечами и открыто встретила его взгляд.

А в его в ответ что-то вспыхнуло темное, грозовое, но быстро исчезло.

— Иди, Черемиха, и не приставай ко мне со своими глупостями, — раздраженно сказал он. Но затем, изменившись в лице, игриво проговорил: — А если мне и вздумается когда тебя спасать, то только потому, что я с тобой еще не наигрался. Ты будешь моей, Черемиха.

— Ни за что! — гневно отреагировала я, сцепив кулаки.

— Но мне нравится, как ты трепыхаешься. Так что потрепыхайся пока, — подмигнул Фаргус.

Разговаривать с этим самовлюбленным хлыщом больше не было смысла, я развернулась, чтобы уйти.

— Так значит, ты теперь работаешь в кафетерии тетушки Мариабет? — донеслось мне предвкушающее в спину. И я тут же напряглась.

Хотелось сказать, что соврала. Но смысл? Не поверит и проверит.

— Иногда. На кухне, — пролепетала я, давая понять, что в кафетерии он меня все равно не увидит.

— Посудомойкой? — насмешливо уточнил мне в спину Фаргус.

— Так точно, кирон Фаргус, — ответила я.

— А здесь что делала? Посуду приносила? И долго я еще с твоей тощей задницей разговаривать буду? Было бы на что посмотреть…

Я развернулась и бросила на него злобный взгляд. Он усмехнулся. Ему доставляло удовольствие выводить меня из себя. Поэтому я постаралась выдохнуть и разжать кулаки.

— Я доставляю сюда лимонад по поручению кирии Каодиоты. Есть еще вопросы, кирон Фаргус? Я могу идти?