Я подняла глаза и обмерла. В его глазах было начинающееся безумие. Невозможно ходить с такой болью постоянно, постоянно чувствовать этот груз вины, раскаяния и страданий. Никто не в силах это вынести.

— Ауруг… — выдохнула я пораженно.

— Нея… если бы я мог все вернуть назад… я так сожалею…

— Я знаю, Ауруг. Не терзай себя больше. Я простила тебя.

И поняла что сказала правду. Зная, как он страдает, как раскаивается, я не могу его больше ненавидеть.

— Правда? — жалко улыбнулся он.

— Правда, — уверенно сказала я.

И попыталась ему передать свою правоту. Я не знаю, как оно действует, но чем демоны не шутят, если я эмпат-зеркальщик, может, я могу передать и свои эмоции. Мне бы и части сейчас хватило.

Я настроилась на успокоение, умиротворенность, покой и смирение, и толкнула это в Ауруга. Посмотрела на его реакцию. Может, получилось, а может, я просто хотела, но мне показалось, что лицо его умиротворенно разгладилось, он прикрыл глаза. По щекам побежали влажные дорожки слез. Он упал мне в ноги и плакал:

— Нея, я так виноват перед тобой… прости меня, прости…

— Ауруг, я простила тебя, — гладила я его по волосам, успокаивая. — Пожалуйста, не надо.

Он положил мне голову на колени, я успокаивающе гладила его по волосам, пока плечи его не перестали вздрагивать от рыданий. И потом еще долгое время, не знаю сколько, но уже сгустились сумерки, ушло светило, появились первые звезды, потянуло прохладой. А Ауруг как ребенок вцепился в меня и не собирался отпускать. Отпустил только почувствовав мой озноб.

— Ты замерзла?

— Ага, — сказала я. — И в туалет хочется.

Он тихо рассмеялся. Вскочил, поднял меня на ноги.

— Зато вода сейчас, как парное молоко. Искупаемся перед тем как возвращаться?

— Давай, — робко пожала плечами.

— Не бойся. Я больше не допущу той ошибки. Тебе не надо меня бояться.

Он погладил меня по щеке, убирая налипшую прядку за ухо.

— Я знаю, самонадеянно после всего говорить, что ты можешь мне доверять. Вряд ли ты сможешь. Но тем не менее, ты можешь на меня положиться, именно потому, что я больше не допущу ошибки. Если тебе нужна будет помощь, ты можешь обратиться ко мне.

— Хорошо, спасибо. Буду иметь в виду.

Конечно, я не стану больше доверять Ауругу, никогда. Но я знала, что он верит в то, что говорит, а хрупкий мир был только что восстановлен. Безумия я ему не желала, простить смогла, не было больше ни обиды, ни злости на него. Он сам себя наказал. Поэтому и ответить ему ничего другого не могла.

Он смотрел на меня призывным взглядом, требуя разрешения на действия. Не знаю, если бы он не спрашивал моего согласия, а просто вместо того чтобы смотреть на мои губы, их взял и поцеловал, как очень сильно хотел сделать, я, может быть, и ответила на его желание. Но он его сдерживал, сдержала и я. Побежала в воду купаться, он за мной.

После этого у нас установился хрупкий мир. Не дружба, не любовь, не пойми что.

Магическая академия, настоящее время.

— Твой отец не разрешал мне сообщать, откуда я, потому что…

— Да, я в курсе. Алдая рассказала. Это был отец Леона, Нея.

— Что? Отец Леона умер у меня на руках? — поразилась я. — А Леон? Где он?

Я растерянно оглядела их троицу. Взгляд остановился на Берсе, он подмигнул мне, и я тепло ему улыбнулась.

— Леон в академии, ему надо было уладить кое-какие бюрократические дела.

— Я же говорю, что ты черствая целительница, — проворчал Фаргус. — Все умирают у тебя на руках. Тоже решила не спасать беднягу? Чем провинился перед тобой отец Леона?

— Кирон Фаргус! — ужаснулась я.

Что он несет?!

- А что? Руста убила, в поместье, вон, даже отец Леона не выжил. Может, еще жертвы есть? А? Ауруг, может, ты расскажешь леденящие кровь истории?

— Оставь ее, Фаргус.

— С чего бы?

— С того, что я беру Нею под свою защиту, — сказал Ауруг.

— Она разве уже стала твоей рабыней, Ауруг? — нехорошо сощурил глаза Фаргус.

— Нет, но скоро станет. До этого она все равно под моей защитой как моя служанка… — Ауруг запнулся, — моя бывшая служанка.

Теперь Ауруг не сомневался, что должен стать моим покровителем. Этого я и боялась. Я понимала, он чувствовал себя виноватым, а потому ответственным за меня. Но на его вине играть мне не хотелось.

А стоящий передо мной Фаргус, рыжее чудовище из моих кошмаров, первый мой мужчина, меня не помнил. Когда я только собиралась в академию, я очень боялась этого момента, нашей первой встречи. Надеялась втайне, но даже мечтать боялась, чтобы он не узнал меня. Ведь столько времени прошло, у нас все случилось мимолетно, за эти годы у него было много женщин, разве можно помнить всех?

Я должна была вздохнуть от облегчения, что осталась неузнанной. И я радовалась. Ведь я так на это хотела надеяться, но не смела. Но к радости примешалась нотка досады, которой быть не должно. Эта нотка была слабой, едва различимой, но как плохой ингредиент в высокой кухне или идеально выверенном составе духов, разрушал всю ту идеальность, созданную ста двадцатью другими ингредиентами.

— А как же Аринея? — спросил Фаргус, смотря на мою реакцию.

Ауруг дернулся, как от удара. Он хотел что-то сказать, но я не дала.

— Не надо, Ауруг, это все не имеет смысла, потому что я все равно не пойду к тебе в рабыни…

— О, начинается… — лицо Фаргуса выражало такую радость, что хотелось поскорее уйти и обломать ему развлечение. — Моя любимая песня.

— Почему, Нея? — растерялся Ауруг.

— Потому что идёт в рабыни ко мне, — снова встрял Фаргус.

Я закатила глаза.

— Поговорим потом, — сказала я Ауругу. — Сейчас я должна принять у вас заказ и обслужить.

— Ты знаешь, что я люблю. Подбери что-нибудь, — растерянно сказал Ауруг.

— Мне самый лучший десерт от Неи, — снова подмигнул Берс, не став делать вид, что меня не помнит.

— Какие у вас тут фирменные блюда? — брезгливо оглядел кафетерий Фаргус.

— Лимонад «Ночной поцелуй»…

— О! — загорелись глаза Фаргуса, насмешливо на меня поглядывая.

— …и печенье «пять вкусов». Но для лимонада сейчас прохладно, обычно все заказывают тиины. У нас много разных травяных сборов. Я могу подобрать индивидуальный для каждого, — ровно оттарабанила я.

— М-м, ну что ж… интересненько… сделай по своему вкусу, черствая целительница. Надеюсь, я после этого останусь жив.

Я с укором посмотрела на Фаргуса и ушла выполнять заказ.

Для Ауруга сбор из горных трав: горечавки, морозника, душицы, цикламена, горной мяты, арники и белавеи, что росла только на самой вершине гор. Этот настой дарил прохладу снежных пик гор и свежесть морского ветра.

Для Берса сбор из степных трав: горец птичий, донниг степной, татырник пустынный, тимьян и степной эфемелр. Этот настой окутывал ароматом выцветших на светиле трав, прогретой земли, теплом и яркой нотой цветка степи эфемелра с терпким ароматом. Наложила в тарелку все десертов понемногу.

Фаргусу я собрала в букет все горькие травы, что были.

Подала и убежала в кухню.

— Нея!!! — рык Фаргуса я услышала даже за закрытой дверью.

Похихикала, прикрыв ладошкой рот.

Дверь открылась и показалась голова Ауруга.

— Я хотел поговорить… — неуверенно зашел он на кухню. Огляделся.

Я пожала плечами.

— О чем?

— Это так странно… Что ты здесь, в магической академии… У тебя ведь не было магии.

— Да. Твой отец предположил, что с последним вздохом мне передал ее… отец Леона.

— Возможно. Не могу судить, меня там не было… Расскажи, как это было.

Я рассказала то, что рассказывала отцу Ауруга и ректору.

— Ты не заметила что-то странное? Прости, что спрашиваю, но…

Я пожала плечами.

— Для меня вся ситуация была довольно необычной.

— Да я понимаю. Хорошо, Леону все равно захочется послушать об отце самому лично, тогда и поговорим.

Он взъерошил волосы неуверенным жестом.