Я вытерла слезы от смеха в глазах и спросила:

— Ты сама-то веришь в такое?

— Нет, но не могу придумать других причин, чтобы Фаргус так взбесился. Неужели вместо Эрвина был кто-то другой? — в ужасной догадке она даже приоткрыла рот.

В который я тут же сунула слоеную трубочку.

— Съешь пироженку, и всё пройдет, — посоветовала я.

— Но ведь ты влюблена в Эрвина, да? — с подозрением посмотрела на меня Сапфирка, вынув пирожное изо рта. — Нет никого другого?

— Конечно нет. Никого нет, — успокоила я ее. — И Фаргус такой бешеный сам по себе, я тут ни при чем.

— Да ну тебя, — обиженно махнула она рукой и задумчиво принялась за пирожное. Не пропадать же добру.

А я пошла на кухню, проверить, остыли ли сваренные за день лимонады и компоты.

В конце смены меня ждал пренеприятный сюрприз в виде пьяного и взъерошенного Фаргуса. Выглядел он так, словно шастал по злачным местам несколько дней и не удосуживался посмотреть на себя в зеркало, чтобы привести в порядок.

— Ч-черства ц-цельтнльца! — заорал он на весь кафетерий, не выговаривая слова еле ворочавшимся языком. — Не-ейка-а-а!

Два посетителя, что были, испуганно выскочили из кафетерия, Сапфирка с любопытством в глазах, спряталась за стойку, подмигнув и шепнув:

— Если что, я на страже и позову на помощь.

Я закатила глаза — кого она позовет, и пошла к Фаргусу.

— Я тут, — сложила я руки на груди, рассматривая этого здорового детину, надравшегося как наш конюх дядька Милоха по праздникам.

Несвежая рубаха, вся в пятнах, была разорвана и раскрыта на груди почти до пупа. Куртка асимметрично свисала на один бок, волосы были грязные и нечесаные. Лицо разбито, и последствия угара еще не сведены магией.

— Нейка, — протянул он ко мне ручонки. Я легко отшатнулась, он сделал шаг и его повело в сторону. — Да с-стой ты, не штайся, а то у мня в глазх троится. Пдсталяешь, т-три Нейки? Как бдто мне однй зразы мало, — пробурчал он.

— Фаргус, у тебя и ноги, и язык заплетаются. Зачем ты пришел?

— Сказть тбе, что т-ты фсе рвно будшь моей, — сказал он, вытянул он то ли палец, то ли руку в мою сторону и… свалился пьяной мордой вперед.

И затих. Я подошла, присмотрелась, аккуратно ткнула бездвижное тело носком ботинок.

Сапфирка осмелела, вышла из-за прилавка и подбежала. В глазах горел восхищенный и жадный огонь любопытства.

— Ух ты! — сказала она и тоже несмело пнула его носком туфелек, которые переодевала в кафетерии, приходя с улицы. — Надеюсь, он жив.

— К сожалению, — мрачно заметила я. — Что нам теперь с ним делать?

Сапфирка в задумчивости потеребила нос.

— А что мы можем сделать? Либо отправиться в академию, искать его друзей или кого-то кто его унесет отсюда. Либо оставить здесь. Проспится — уйдет.

— Да ты что, он проснется, не поймет где он и разнесет весь кафетерий. Кадиота нас потом убьет, — испугалась я.

— Тогда я побегу в академию и найду кого-нибудь, — вздохнула Сапа. — А ты оставайся, сторожи этого… — она хихикнула и передразнила: — т-ты фсе рвно будшь моей.

Я с упреком на нее взглянула:

— Не смешно.

— Смешно.

— Не смешно!

— Очень смешно!

Она открыто засмеялась, не смогла сдержаться и я.

И тут двери кафетерии открылись, и как мышки в дверь осторожно заглянули, а потом проскользнули Берс и Леон.

Увидели картину валяющегося на полу Фаргуса и стоящих с ним рядом и смеющихся нас, и застыли.

— Вы очень вовремя, — сказала я. — Забирайте своего великого и ужасного… пьяного и освобождайте кафетерий. Мне надо закрываться.

— Он точно вырубился? — осторожно спросил Леон и подошел к телу Фаргуса. Наклонился, осматривая.

— А что, боитесь своего дружка? — съерничала я.

— Опасаемя, цветочек. А это не одно и то же, — лукаво подмигнул мне Берс.

Я прямо кожей чувствовала, как Сапфирка напряжена подобно тетиве лука. Она не спускала глаз с Берса, жадно его рассматривая. Он заметил, подмигнул и ей, белозубо улыбнувшись. Она смутилась, но на миг. Снова продолжила жадно за ним наблюдать.

— Тебя как зовут, красавица? — обратился к ней Берс.

— Сапфира, — расцвела она от его комплимента.

— Хорошее имя, тебе подходит. Глаза твои, как сапфиры. Ты ими мне дыру прожжешь, — улыбнулся он.

— Сапфиры дарят спокойствие, силу и уверенность — уж я-то знаю. Я хороший артефактор и знаю про камни как никто другой, — смело сказала она.

А я удивленно на них смотрела — они сейчас что, флиртуют? Нашли время и место.

Хотя, пусть. Сапфира не часто получает комплименты от мужчин.

Я прислушалась к их флюидам как эмпат. Эти двое явно заинтересованы друг в друге. Это еще конечно, ничего не значит — но симпатия и интерес есть с двух сторон. Интересненько.

Берс потеребил одну из нескольких сережек на ухе, что уже говорило о заинтересованности, а Сапфирка откровенно стреляла в его сторону глазками.

Я отошла и подвинулась к Леону, давая этим двоим возможность познакомиться друг с другом.

— Вы унесете его? — спросила я Леона.

Он поднял голову, он все осматривал Фаргуса, пытаясь понять степень его опьянения.

— Ауруга бы сюда, помог бы с левитацией, — вздохнул Леон. — Я пойду поищу извозчика. Доставим, конечно. Хотя, может, стоит его отвезти в гостиницу. Берс, что скажешь? — позвал он приятеля.

Тот отвлекся от пикировки с Сапой.

— Можно и в гостиницу. Но кто с ним останется, ты? Я его дурной нрав с утра терпеть не намерен, я не нянька. А если он проснется один, пойдет бузить дальше.

Леон поразмыслил и вздохнул:

— Ладно, я останусь с ним. С Ауругом им сейчас лучше не встречаться, ты вспылишь. А я потерплю. Надеюсь, усмирю его с утра.

— Вон, Нейку с собой возьми, — посоветовал Берс. — Фаргус при ней с утра как шелковый будет. И сами весело время проведете.

— Не ожидала от тебя такого, Берс, — холодно сказала я.

— Прости, — примирительно поднял он вверх руки. — Действительно сморозил глупость.

— А я считала, что ты один среди них нормальный. А ты такой же, — не успокаивалась я.

— Точно, цветочек. Не стоит обманываться. Недаром мы четверка, — усмехнулся он.

— Да, — согласно кивнула я.

Наступила неловкая пауза.

— Берс, тогда, может, ты найдешь извозчика? — повернулся к нему Леон.

— Конечно. Всегда к вашим услугам, — язвительно сказал Берс и вышел на улицу.

— Прости его, Нея, — посмотрел на меня Леон. — Мы все немного взвинчены в последние дни из-за Фаргуса.

— И, конечно же, у вас во всем виновата я, — раздраженно сказала я.

Леон тяжело вздохнул.

— Нет, конечно, ты не виновата. Но ты сама понимаешь, что дело в тебе. И сейчас, с твоим появлением, все усложнилось. В четверке важно понимание и хорошие отношения между всеми членами. Если это не так, одна проблема увеличивается на четырежды.

— Я — не проблема! — воскликнула я.

На меня накатывала истерика от пережитых волнений за последние дни. Я указала на лежащего Фаргуса:

— Он — моя проблема. Вы все — проблема. А я — нет! Просто оставьте меня в покое!

Я сцепила руки в кулаки. Из глаз готовы были брызнуть слезы. Я еле удерживала их внутри себя.

— Нея, — протянула Сапифрка и обняла меня, погладив по спине.

Леон покачал головой, и я не поняла, то ли он осуждает меня, то ли сочувствует. В этот миг зашел Берс. И остановился снова на пороге, увидев эту картину.

Подошел к валяющемуся Фаргусу, поднял и взвалил на себя. Леон помог ему, и они вынесли Фаргуса из кафетерия.

К моему удивлению, Берс вернулся.

— Сапфировые глазки, ты не поможешь Леону уложить нашего короля академии поудобнее в коляске? Нужна женская рука.

Сапфирка молча понятливо кивнула и вышла из кафетерия.

Я смотрела на Берса, не зная, что он предпримет. От него можно было ожидать что угодно. Но мне было обидно, о нем единственном у меня сохранились теплые воспоминания, хотя он и был в этой четверке.