– Это сложно объяснить, – прикрыла я глаза.

– А ты попытайся, – строго кивнул Дион. – Пожалуйста.

Я поерзала в кресле.

– Если расскажу, вы меня точно безумной сочтете.

– Да ладно, –  состроила недовольную физиономию Окара. – Большее безумство, чем я собираюсь совершить, и представить сложно. Так что не тушуйся.

Я с сомнением покачала головой.

–  Имей в виду, без объяснения причины я точно не полечу, – отрезала Окара. – Мне же нужно будет что-то говорить разъяренному брату, когда я вернусь. И уж лучше моим аргументам быть весомыми, иначе…

– Давай Лиза, – придвинулась ближе Ума. – Говори как есть.

И я сдалась. Выложила все как на духу. Разве что о Соресе умолчала. Уговаривались же с этим темным паразитом.

– Погоди, погоди, – выставила вперед руки Окара, едва я закончила рассказ. – То есть ты жила себе в своем мире, волею судьбы встретила темного из нашего, вас связала ведьма, потом другая ведьма от проклятия избавила, вы друг друга полюбили, но он тебя в итоге бросил, сбежав на Иппор, и ты все равно отправилась за ним, чтобы спасти от пока еще неизвестной беды?

– В твоей интерпретации это выглядит не так романтично, – хохотнула Ума.

Глаза нимфы возбужденно сияли. Кажется, лишь она восприняла меня всерьез.

– А я с Окарой согласен, – кивнул Дион. – Это вообще в любой интерпретации звучит странно. Другой мир? Ты из другого мира? Теперь понятно, почему ты так странно пахнешь.

– То есть тебя в этой истории только запах Лизы и наличие иных миров смущает? – язвительно поинтересовалась Окара, сложив руки на груди.

– Не только, – на удивление серьезно ответил лесной. – Существование миров меня смущает куда меньше, чем наличие во всей этой истории семейства кровопийц. И почему ты, Лиза, уверена, что этот темный вообще о тебе помнит?

– О чем ты говоришь, Дион? – возмутилась Ума. – Ты что не слышал? Их души сплелись! Они вообще теперь как никто другой чувствуют и знают друг друга, – я  покивала, мол, вот-вот. Именно. – И раз Лиза говорит, что он ее защитит, то у меня нет оснований ей не верить. М-м-м, боги… – уставилась на меня нимфа. – Я даже немного завидую тебе, Лиза!

– Доля здравомыслия в этом, конечно, есть, – сморщилась Окара, с недовольством скосившись на благоговеющую нимфу. – Ну, тогда попытка не пытка. Здесь тебя все равно ничего хорошего не ждет, да и души дело серьезное. И если твой темный и впрямь так благороден, как ты считаешь…

– Я в Велоре уверена, – перебила я.

– Тогда за дело, – привстал Дион, опасливо озираясь. – Времени осталось совсем мало.

– До Нур-Асера путь неблизкий, – с сомнением протянула Окара. – Ох, даже не знаю, получится ли…

– Получится! – воинственно расправив плечи, поднялась Ума во весь рост. – Боги нам помогут. Я помолюсь Ирите.

***

Пару часов спустя план побега был худо-бедно составлен, и Дион скомандовал отбой. Нам всем нужно было отдохнуть, а Окаре в особенности.

В оставшиеся часы меня мучали кошмары. Хотя четко разделить, где были мои фантазии, а где сны, я попросту не могла. До того все тесно сплелось.

Вот меня по коридору из расступившихся студентов ведут во двор. Подводят к главным воротам. Ворота уже отворены, а за ними – целая гвардия алых камзолов! Всегда безупречный Ксандер Ридд заламывает мне руки и надевает на них тяжеленные кандалы. Ведет меня, как собаку на цепи, а за стенами академии стоит одобрительный гул: «Так ее! Так! Магичку треклятую!»

– Лиза.

Ума подняла меня ни свет, ни заря.

– Ты вообще спала сегодня? – прохрипела я, поднявшись.

От недосыпа и волнения по телу разливалась дрожь. Сама Ума была даже бледнее чем обычно и напоминала сейчас больше призрака, чем белокожую нимфу.

– Нет, – помотала головой девушка. – Так и не смогла.

– Прости, – промямлила я. – Из-за меня…

– Ты не должна извиняться, – строго оборвала Ума. – Мы все понимаем, что спасти тебя важно. Важно для мира. Ты ведь целитель, Лиза, а значит, когда придет время, ты многим сможешь помочь. Но сперва, – нимфа решительно застегнула пуговицы камзола и перекинула за спину косу, – мы должны помочь тебе.

Я вяло покивала и направилась вслед за девушкой. Мы вместе спустились вниз, а затем добрались и до Обеденного зала.

Можно было, конечно, выбраться из общежития через окно и отправиться в путь еще до рассвета, но отсутствие хоть каких-нибудь запасов провизии вынудило отказаться от этой идеи. И пусть дожидаться утра было крайне рискованно, в пути без еды и воды оказаться куда страшнее.

– Слышали? – Дион с Окарой уже встретили нас в столовой. – Ночью прибыл посол из Федерации!

В обеденном зале, словно семечки рассыпали. Казалось, студиозусов в разноцветных камзолах нынешним ранним утром больше обычного. И все они взволнованно перешептывались, перекрывая шелест магически выращенных в столовой деревьев-исполинов.

– И чего он хотел?

Зачем спросила, сама не знаю. И так все предельно ясно.

– Говорят, требовал впустить его, и выдать единственного адепта из народа людей.

– Меня, – холодея, добавила я, отстраненно глядя, как Окара с нечеловеческой скоростью поглощала завтрак.

Похоже, энтузиазма в ней, по сравнению со вчерашним вечером, значительно прибавилось и перспектива самых настоящих приключений юную драконицу воодушевила на подвиги.

Дион кивнул.

– Больше ничего не знаю. Вроде бы Совет собрали. Наверное, еще заседают, – лесной аккуратно постучал по узенькой спинке Окары. Та в спешке заглотила целиком кусок омлета и закашлялась.

Я огляделась. Преподавательские столы и впрямь пустовали.

– Значит, время еще есть, – склонившись над столом, Ума принялась утрамбовывать в мою сумку печеные лепешки. – Наверное, не стоит дожидаться их решения, ведь…

– Пришлая, к директору. Живо! – неизвестно как прямо у нашего стола возник профессор Ривел.

Мы дружно вздрогнули, лепешка из рук Умы выпала прямо в стакан с травяным отваром, а Окара вновь зашлась кашлем.

– Зачем?

От страха у меня губы онемели и слушались с трудом. И уж не знаю, что подумал остроухий профессор, но мое окаменевшее лицо его явно лишь еще пуще рассердило.

– Живо, – не опустившись до объяснений, повторил эльф и развернулся, намереваясь уйти.

– Профессор! – сама того не ожидая, я вскочила следом. – Могу я хотя бы завтрак закончить?

Ривел смерил меня внимательным взглядом, а все студенты в радиусе пары-тройки метров замерли, напряженно прислушиваясь.

– У вас пять минут, – бросил эльф и направился к выходу как всегда резкими, быстрыми шагами, от которых половинки подола камзола в разные стороны разлетались.

– Надо же, – опустилась я на лавку. – Мне перед смертью даже трапезу закончить позволили. До чего ж благородно.

Окара замычала и замахала руками, привлекая наше внимание, а едва остроухий профессор скрылся из виду, тут же подхватилась.

– Быстрее! У нас всего пять минут!

Мы сорвались с места. Студенты с удивлением повытягивали шеи, провожая нас взглядом, но перейти на шаг никто из нас не соизволил. Пусть думают что хотят. Тут от скорости передвижения жизнь человеческая зависит, между прочим.

– Здесь отправляемся, – остановилась Окара в окутанном промозглым туманом дворе за главным корпусом. Потопала для убедительности ножкой по сырой земле.

– А тебе места обратиться хватит? – засомневался Дион.

Девушка помахала руками, словно примерялась.

– Думаю, да. Только отойдите подальше.

Мы дружно отступили на десятка два шагов. Меня неумолимо била дрожь, даже зубы стучали, не говоря уже о дрожащих коленях и поджилках. Ума схватила меня за руку, пытаясь поддержать, но меня лишь передернуло. Руки у нимфы были просто ледяные.

– Ну, начали, – выдохнула Окара и вытянулась, глубоко выдыхая.

Девушка даже раздеваться не стала. Времени в обрез. И когда она рванула вверх, словно стремясь разрезать воздух, привычное нам тело, будто снеговик под жарким солнцем, оплыло и растаяло, а в воздух взмыла уже совсем другая Окара, оставив на траве лишь клочки одежды.