Хуже всего было то, что ей, похоже, нравилось. Рут резко отдалилась от всех друзей, стала холодной, надменной и замкнутой. Единственным, о чем она могла разговаривать, были лорды: их жизнь, обычаи, традиции, литература, жизненный уклад. Даже Дон пришел в замешательство и предложил дочери устроить день отдыха, который Рут потратила на изучение истории дома Норвент. До леди ей еще было очень далеко, но варваркой она тоже переставала быть с пугающей быстротой. Впервые юный и старый Хольты были единодушны, хоть и не признавались: Дон ради замка губит благословение Троеликой и обязательно за это поплатится.

За неделю до официального визита Рут заперли в шатре и запретили выходить, чтобы не насажала синяков и ссадин, не приличествующих леди. Лекарки успешно свели оставшиеся, а ведьмы поделились зельями, сделавшими ступни лордской невесты мягкими и нежными. Рут изменилась в лице, пройдясь по ковру, но быстро справилась с собой и ничего не сказала. Руки она держала в пропитанных жирной мазью перчатках, чтобы быстрей сходили мозоли, и не было искушения обгрызть ногти и обкусать заусенцы самостоятельно.

Ей не запрещали видеться с сестрами, но Рут отказалась, все свободное время проводя с Хольтом и высасывая из него информацию, как демон кровь из жертвы. Хольт привык терпеть всякое, Рут учила, что ничто не длится вечно, и если в его бошку так вдолбилось желание за все расплатиться, надо хотя бы дожить до этого момента, но и он не выдержал под конец, и так разорался, что она не должна и не обязана, что Рут рассмеялась, а потом резко стала серьезной. А что же мне еще остается делать, спросила она. Он ведь мне не только вождь, он мой отец, а это двойная сила. Если я не захочу, найдется другая, но меня уже не будет. Дон не убьет тебя, ты ведь не только его дочь, ты дар Троеликой, в тон ей ответил Хольт. Не убьет, согласилась Рут. Но меня все равно не будет, понимаешь?

Хольт понимал, он ведь сам был изгоем. Но смотреть, как она леденеет, было выше его сил. Ты должен, сурово сказала лордская невеста. И должен быть сильным, потому что ты пойдешь в этот замок рядом со мной и останешься там, а другому там не место.

Ну, хоть она его не бросит, подумал юный Хольт, а потом понял, что думает только о себе, и устыдился.

Трепетание женщин и грозная оторопь мужчин вселяли гордость в душу лорда Норвента. Никто не предполагал, что предложение союза обернется такой удачей. Лорд-сын Грегори предрекал, что варвары посмеются над ним и приведут вместо невесты уродливую старуху или инвалидку, или бородатую женщину, но также он пророчил, что дикари загадят всю территорию вокруг замка, перепортят всех крестьянок, будут устраивать загулы. Вопреки его словам дикари вели себя тихо и скромно, расположившись за лесом возле реки, и редко покидали границы стана, так что и это его пророчество лорд Норвент проигнорировал.

А теперь делегация варваров или, вернее, свадебный кортеж, двигался к замку. Ливрейные мальчишки уже доложили лорду, что численность кортежа небольшая, и двигаются они на лошадях, а невеста едет в паланкине. Несмотря на отмашки, этот пункт вызывал у лорда беспокойство. Если бы союз не был так важен, и если бы лорд не бы вдовцом, он отдал бы варварку за надоевшего своим зудением Грегори в качестве наказания, и неважно, инвалидка она или нет, иметь в женах даже здоровую и красивую дикарку Грегу не улыбалось. Пора — доложили Норвенту, и он проворно спустился во двор, пользуясь привилегией хозяина замка, остальные ждали на холоде, переминаясь с ноги на ногу и согревая дыханием руки. Герольды вскинули трубы и пронзительно задудели. Музыка резанула по ушам и тут же оборвалась, сменившись удивленными и испуганными вскриками. Двое передних варваров опустили пращи. Дальше они ехали в полной тишине, нарушаемой лишь потрескиванием снега, и от этого торжественность момента только возрастала. Паланкин с невестой тихо вплыл в ворота замка и остановился. Все варвары спешились и рассредоточились по двору, игнорируя растерянные взгляды охраны и гостей. Возле паланкина никого не осталось, кроме высокого еще по-подростковому нескладного парня, одетого теплее остальных. Он ловко спрыгнул с коня и подошел к паланкину, почтительно, но как-то небрежно поклонился лорду, откинул полог и подал руку находящейся внутри. Лорд так и прикипел глазами к вставшей на снег девушке, потом медленно и со значением повернулся к Грегори. Лорд-сын посмотрел на будущую мачеху сначала с выражением недоумения, потом его взгляд стал жестче. Не понравилась, подумал лорд Норвент, тем лучше для меня. Не хватало еще, чтобы сопляк… додумать он не смог. Будущая варварская леди плыла над снегом, словно не касаясь земли, длинный подол белоснежного платья, шуршащий по поземке, лишь усиливал ощущение, и если бы не остающиеся за ней следы, лорд бы подумал, что она вознесется в небеса вместе со снежинками, не дойдя до него. И вся она была невыносимо белой, начиная от меха, украшавшего ее плечи, заканчивая волосами, заплетенными в эти немыслимые дикарские косички. Потом она подошла ближе, и лорд разглядел на белых щеках румянец, не яркий и красный, как у сопровождавшего ее парня, а легкий, будто светилась сквозь нежную кожу кровь.

— Рут из рода Моргов с Гремящих холмов приветствует Освальда Норвента из рода Норвентов с земли Норвентов. — Нараспев произнес юный варвар, протягивая ему руку будущей невесты.

Лорд удивленно дернул лицом, уже наполовину решив, что нахал издевается, официальное представление звучало иначе и не предусматривало столько повторений, но голос парня был предельно серьезным, а если бы лорд был меньше занят Рут, то решил бы, что и горестным. Сама Рут смотрела прямо, чуть приподняв подбородок, и словно сквозь лорда, но явно видела все, что происходит, ничем не выражая своей реакции.

— Славный род Норвентов приветствует принцессу варваров. — Тоже решил сократить до минимума Освальд и принял тонкие пальцы, успевшие заледенеть на морозе.

В конце концов, не в речах дело, и лучше поскорее убраться в тепло, а там можно поучить наглого щенка манерам и вообще указать ему его место. Варвары вроде не возражали против того, что он повел невесту в замок, ее мальчишка увязался следом, хотя Грегори грозил, что варвары обидятся на несоблюдение какого-нибудь их глупого обычая и начнут резню прямо во дворе.

— Останься здесь. — Бросил лорд через плечо, но мальчишка дернул его за плащ, заставляя обернуться.

Короткая заминка, и нервные стражи уже окружили его со всех сторон, тыча в лицо копьями. Остальные варвары не спешили его защищать.

— Я обязался сопровождать принцессу везде и всюду, и последую за ней. — Спокойно сказал парень, отводя в сторону одно из копий.

— О ней позаботятся. — Оскорбился лорд. — Не думаешь ли ты, что я причиню вред моей будущей жене, матери моих будущих детей?

Мальчишка молчал, делая паузу неловкой. Грег уже начал делать знаки людям, да и варвары ненавязчиво вытаскивали оружие. Освальд досадливо дернул невесту за руку и был весьма удивлен, когда она не сдвинулась с места. Как и этот паршивый дикарь, она была одного с ним племени. Внезапно лорд Норвент понял, что она варварка, и до него стал доходить весь ужас принятого решения.

— К тому же, я могу быть переводчиком. — Вдруг покладисто поспешил сгладить положение дикарь. — Ваша милость вряд ли захочет гавкать на варварском.

— Она что, не умеет разговаривать по-человечески? — Опешил лорд. — На кой она мне тогда сдалась?!

— С женщинами можно не только разговаривать. — Совершенно серьезно ответил парень. — Но Рут знает благородную речь лордов. Я говорил об остальных.

— И они, что ли, потащатся в замок?

— Не беспокойтесь о них, ваша милость. Они умеют себя прилично вести.

— Пошли. — Коротко бросил лорд, которому осточертело стоять.

Он бросил короткий взгляд на невесту, но она ничем не показала, что оскорблена или шокирована его словами, а продолжала смотреть прямо перед собой, но не в пустоту, а как будто видела что-то перед глазами, и важность этого чего-то была стократ сильнее мелкой суеты вокруг.