— Конечно! Ты ему душу продала! О чем ты думала! Ты хоть понимаешь, кто ты и кто он?!
— Думаю, что понимаю. Кто я? Ты сама-то знаешь? А ты кто?
Ведьма удивленно вытаращилась на нее и сгребла птичьи внутренности в большой котел, чтобы не мешались. Протерла стол и выставила на него бутыль и две деревянных кружки без ручек. Рут припомнила свои похмельные клятвы и с сожалением покачала головой.
— Это просто настой. — Усмехнулась ведьма, разливая дымящийся зеленоватый напиток. — Чтобы успокоиться. Я же чувствую, тебе обидно.
Рут молча взяла кружку и отхлебнула вязкую горьковатую жидкость.
— Почему как у шлюхи? — Горько спросила она.
— Ай, не слушай его. Зелен виноград потому что. Но, если хочешь знать, на каждой душе есть отпечатки. Встреч, решений, ошибок, радостей… и по твоей потопталось слишком много мужиков, сестренка.
— Не заговаривайся. — Тринидад стукнула кружкой об стол.
— Сама ведь знаешь. — Пожала плечами ничуть не устрашенная ведьма. — Отец, лорды, Над, Старый Хольт, Скала… да все наше войско протанцевало на твоей душе. И больше всех — наш юный лорд-бастард, Хольт Душегуб. Души разные бывают, и я говорю не о силе и слабости. Одни как мягкое дерево, как этот твой парень, Хмель. Удары на них разглаживаются, если не ударить слишком сильно, и даже следов не остается. А ты — твердое дерево. Тебя почти невозможно сломать, но каждый удар остается навсегда. Люди слепы, но демоны видят.
— Так демон он или нет?
— Нет. — Твердо ответила ведьма. — Поэтому он не мог забрать твою душу. Но все равно, о чем ты думала?!
— Мне надо было вернуться в Кастервиль! Если бы ты не отправила меня за полкоролевства, этого бы не случилось! Ну и кроме того, — Рут усмехнулась, — были подпункты.
— Ты этакими словесами будешь завтра на совете бросаться, а сейчас попроще.
— Условия. — Пояснила Тринидад. — Я отдаю ему душу, если он меня проводит до Кастервиля… а также не устраивает представлений, отвечает, когда спрашивают, помогает мне во всем и не пытается меня убить. Он их все нарушил. Условия договора надо обговаривать очень тщательно, прежде, чем соглашаться.
Рут усмехнулась и залпом допила зелье.
— Он же не может заключать сделки. — Медленно проговорила ведьма. — Почему он согласился?
— Я сказала, ты вернешь ему крылья, если сможешь. Ты правда не можешь?
— Конечно! — Ведьма содрогнулась. — Даже если бы все отдала и умерла на месте. Все мы не смогли бы! Это слишком сильная магия. И он знает, я бы никогда не стала ему врать. Рут, ты даже не представляешь…
Рут вспомнила, как Гаррет в шутку боролся с Хмелем, обращаясь с наемником так бережно, будто тот был стеклянным.
— Я представляю больше, чем тебе кажется. Скажи мне лучше, пока не дошло до плетей, почему ты закинула меня так далеко? Неужели нельзя было сразу к Герку?
— Тогда ты не поняла бы, что тебе нужен именно он. А встречи с Гарретом и Хмелем привели тебя к нему.
— Я об этом не рассказывала. — Медленно проговорила Тринидад. — Откуда ты знаешь, что я повстречала не обоих сразу?
— Я смотрела за тобой.
— Смотрела?
— Да.
— Смотрела?!
— Убери нож!
— То есть, ты знала, что я… твою мать! Ты все видела и ничего не делала?!
— Что я могла?! Ты сама сказала, что нужен король! А королем он стал, пройдя этот путь с тобой!
— Я тебя все равно убью!
— Рут! Ай! Пусти волосы!
— Ты хоть представляешь, что там с нами было?!
— Король нужен срочно! А быстрый путь не значит удобный и безопасный!
— Да я в Аду побывала! Это быстро, по-твоему?!
— Это был самый скорый путь!
— Демон еще этот нервный. — Тринидад с досадой отпустила волосы сестры, напоследок приложив ее головой об стол. — Вот куда он пошел? Лапы наложит еще на себя…
— Пусть делает, что хочет. Что ты так переживаешь?
— Я ему должна. Не люблю оставлять долги.
— Должна, да? — Ведьма усмехнулась, наливая еще зелья. — И что, а главное за что ты ему должна?
Рут взяла зелье и задумалась. Рыжая была права, кажется, Гаррету она уже ничем не обязана. Но чувство было, противно сосущее, не оставляющее мыслей.
— Хочешь забыть об этом? — Сестра пощелкала пальцами. — Ты ничего не вспомнишь. Он станет незнакомцем.
— Ну нет. Я никогда прежде не спрашивала… отец был жив, я вела войско… но теперь… скажи, сколько всего мне пришлось забыть?
— Много. — Веско ответила ведьма.
— Я когда-нибудь… делала это добровольно?
— Никогда. Ты же Рут Тринидад. Больше, чем любая из нас.
— Я хочу все вернуть. Вспомнить.
— Думаешь, это так просто? Память как книга. Можно замазать надписи и оставить листы чистыми. Можно написать сверху другое. А можно вырвать страницы и писать дальше, как будто их и не было. И если вставить их обратно…
— А ты такое можешь?
— Не совсем. Они будут не такими, как были. И… ты же понимаешь, что ты не просто так все забыла? Были причины.
— Я хочу знать. Все, что с нами случается, заставляет нас делать выводы.
— Поэтому отец не хотел, чтобы ты делала эти выводы. Есть вещи, которые могут изменить тебя. Так, как отец не хотел, чтобы они тебя изменили. Ты вождь.
— У нас теперь есть король.
— Пока еще нет. Ты такая, как есть, Рут. Ты хотела бы быть другой? Поэтому забудь, что ты знала, что что-то забыла. Этого не было, и книга твоей жизни писалась без этих воспоминаний. Есть еще кое-что, о чем нам надо поговорить, но не сейчас, ты еще не готова.
Рут раздраженно вздохнула. Дешевые тайны ведьминского племени отдавали балаганом, но если они говорили, что не сейчас, то бесполезно было спрашивать.
— Пойду я. Завтра совет.
— Да. И беленькая… в зале советов холодно. Платок тебе поможет… от всего.
Когда рассвет забрезжил в открытое окно, Тринидад перестала ворочаться на смятой постели и возблагодарила Богиню. Ей удалось поспать совсем чуть-чуть, голова распухла от мыслей. Что делать с Герком? Что делать с королевством? Что делать с крестьянами? Что делать с войском? Совет обещал быть долгим и добавить вопросов.
Волосы за ночь свалялись колтуном, и варварка кое-как раздергала их гребнем. Привычные пальцы сновали по прядям, начиная знакомую историю. Род Морг, третья дочь, незамужняя девица, мать не из варваров. Затем шли воинские умения, лекарские знания, количество побед и поражений… но основная масса волос так и осталась незаплетенной. Кто она? Еще вождь или уже нет? Может ли она явится на совет с хвостом? Но тогда что? Кто она теперь для своего народа, когда у них появился король? Взгляд упал на платок. В зале совета будет холодно.
Когда Рут явилась, ее уже ждали Скала и Хольт.
— Где остальные?
— А кого тебе еще надо? — Съехидничал друг детства, ему, судя по виду, ночью спалось отлично, несмотря на больную спину.
Скала молча расправил на столе карту. На ней красным были отмечены взятые замки. Рут присмотрелась.
— Это когда ты нарисовал?
— Когда и все остальные.
— То есть когда?
— Когда ты исчезла.
— На какой день?
Советник поскреб обгорелый подбородок.
— Через месяц. Решили подвести итоги.
— Хреново вы итоги подводите! В то время Прест стоял еще! Кое-кто позарился на сиськи леди Меи!
— Десять плетей за него? — Хольт прикинул что-то в уме. — А остальные за что?
— За ослушание приказа три. За вранье вождю две. Еще семь за Дранкервиль. Я велела тебе засеять поля солью. Ты сказал, что сделал. За это еще пять. Ты знал, почему я отдала такой приказ. Олекейры все умерли там. И за это еще десять.
— Сладенькая, ты за неполный год разучилась считать? Это выходит тридцать семь.
— Двенадцать сняла за то, что ты этого все-таки не сделал. — Рут устало потерла переносицу. — Не дело портить землю из мести, а я тогда погорячилась. Хороший замок Дранк. Только не возгордись смотри. Замков было много, и со сколькими еще ты обманул, жабья кровь?
Скала выразительно постучал о край стола плеткой. Хольт опасливо покосился на нее, но промолчал.
