11 ноября 1965 г.

…Если бы ты видел, какой успех я имела на нашем вечере на работе! Ты бы валялся у меня в ногах и умолял бы хоть разок на тебя взглянуть.

Вообще положение было даже скандальное. От меня не отходил главный инженер. Сколько было шушуканья вокруг! Он ведь ни на одном вечере раньше ни с кем не танцевал. И вдруг! Он танцует со мной все танцы, меня другие боятся приглашать. Короче, скандал в благородном семействе! А в середине вечера мы с ним потихоньку удрали, он уволок меня в ресторан. Кстати, ему только тридцать два года. Но у него жена и двое детей. Успокойся, двое это много даже для меня.

А если бы ты видел, какой я была в этот вечер! На мне была новая кофточка и узкая юбка. А на голове! Я сделал себе наконец эту высокую круговую причёску. И если бы ты видел, как она мне идёт. Теперь я делаю её каждое утро. Знаешь, как обидно, что ты её не видишь! Ох, как около меня крутились мужики! Это была феерия! Но зато и пьяна же я была… вусмерть.

Но знаешь, мне не надо всего этого без тебя. Меня ополовинили. И я никак не могу с этим примириться. Ну почему ты такой глупый? Ведь всё уже могло быть позади.

Ты читал, что на съёмках «Директора» погиб Урбанский? Ужасно.

12. XI.1965 г.

№ 9-к

Уваж. тов. Кабанов!

На Ваш запрос сектор кадров Мурманского ОблОНО сообщает, что в настоящее время потребности в учителях русского языка и истории нет.

Ваше заявление взято на учёт и, если где-то появится возможность удовлетворить Вашу просьбу, то Вас сразу же известим.

Инспектор по кадрам

Подпись

12. XI

Добрый день, Слава!

Рада твоему письму. Всё-таки ещё не все забыли. Привет вам от Розки. Здесь ещё из нашего вуза Шишкина Вера (12-я группа) и Чернышова Света (филфак). Мы все в одной школе. Было бы здорово, если бы и вы с Ириной приехали, но я ходила в ОНО, и мне сказали, что мест нет. Но вы не отчаивайтесь попасть на Сахалин, ещё можно будет на следующую осень. А вообще-то здесь с квартирами, жильём не лучше, чем в Москве. Пожалуй, и хуже: дороже и никаких удобств, т. к. сдают комнаты только в японских домах — они холодные, без газа, без воды и прочего. Вообще вода в город подаётся только два раза в сутки: утром и вечером. Единственная ценность — природа. А дети — ужас. Но есть и хорошие. Я классн. рук. 8 кл. Они меня всерьёз не воспринимают, да и я себя как-то не очень. Сначала не знала, что с ними делать, они и разболтались, а теперь собрать трудно. Они сами мне советуют их бить, а у меня рука не поднимается на этих верзил. Правда, две-три оплеухи я уже кое-кому залепила.

Привет Ирине.

Наташа Шапран

12 ноября 1965 г.

…А воротник на зимнее пальто ты сделал? Нет, конечно. Ну что ты за ребёнок. Сделай немедленно. Если ехать, то тебе нужен настоящий тёплый воротник.

Слышал ли ты что-нибудь о подготовке к 23-му съезду КПСС? До меня доходили какие-то слухи, но я считала это несерьёзным. Теперь кое-что прояснилось. У мамы на работе была политинформация. Лектор говорил так:

— Сейчас идёт подготовка. Мнения разные. Кое-кто считает, что надо реабилитировать Сталина. Кто-то — что надо ещё в Хрущёве покопаться. Другие считают, что вообще хватит: итак наизнанку себя вывернули. Хотя, насчёт Сталина стоит подумать… Есть вопрос о писателях и поэтах. Вознесенский и Евтушенко совсем распустились, особенно Евтушенко, который стал просто хулиганить. Одни считают, что их надо приструнить, другие — что с ними надо… (и руками показал крест). Далее, ни для кого не секрет, что у нас есть антисоветский журнал «Новый мир». Твардовский, который стоит во главе журнала, запойно пьёт и не бывает в редакции. А там творят чёрт знает что. С этим пора кончать!

Вот такие дела. Видимо, будут сажать. Иначе вряд ли можно повернуть вспять. Чует моё сердце, не сносить нам головы. Мерзко. А я-то радовалась, что при Сталине была ещё слишком мала. Неужели всё это возможно? Так все и будут молчать? Как всегда. О, господи…

Дел никаких нет, только жду. Не сердись, когда я говорю: скорее!

18 ноября 1965 г.

Был снова в министерстве. Если придёт вызов, они сами оформят как распределение — на три года. Звоню в Ханты-Мансийск: шлите вызов! А там одна секретутка, все до 20-го в Тюмени на каком-то совещании. Она говорит: вызов выслать не могу, а вы пришлите копию трудовой и характеристику. Ладно. Сделал копию, иду в институт за характеристикой, а секретарши нет. Прихожу завтра, а у них пишмашинка не работает. Ладно. Взял текст, сказал: сам отпечатаю, подпишу и отошлю.

Дальше план такой.

Я еду. Занимаю жильё. Забиваю тебе работу. Осматриваюсь. Пишу тебе: подробно и разумно излагаю, что нужно взять, как экипироваться и пр.

Ты едешь, не выписываясь из Риги. Так лучше. Мало ли? Вон туда жел. дорогу тянут. Возьмут и скинут бронь! Пусть у нас хоть Рига будет в резерве. В крайнем случае после трёх лет туда поедем, и ты меня пропишешь.

Когда я объявил свой отъезд, больше всех огорчился Мих. Мих. Он говорит:

— Слава, вы делаете ошибку. Мы с вами расстанемся на три года!

Вот я и думаю: имею ли я право на разлуку с Мих. Мих. ради твоего и моего счастья?

О будущем съезде я слышал только то, что, якобы, пропесочат Хрущёва и реабилитируют Молотова.

29 ноября 1965 г.

Дела наши пока не очень хороши. Ответа всё нет. Я подумал, не прислали ли они ответ в министерство? Ходил ещё туда, узнавал — нет. Послал в Ханты-Мансийск телеграмму. Ответа нет. Звонил — линия повреждена.

Вчера был на дне рождения у сестры Иры. Ей — тридцать. Говорил с тётей Лидой. Она сказала:

— Уезжай немедленно. Как ты мог тогда вернуться?

6 декабря 1965 г.

Я не буду тебе описывать свою радость. Слов таких всё равно нет. Лучше послушай наш с мамой трезвый голос. Мы не на месяц и не на год туда едем. Едем жить довольно прочно. И надо всё учитывать.

Что меня интересует:

1. Посуда (самая необходимая).

2. Парфюмерия (это не шутка — такой мороз и отсутствие крема).

3. Валенки и вообще тёплые вещи.

4. Есть ли там лук и чеснок?

А книги? Самые необходимые — по специальности, не худ. литература.

Надо тебе выяснить, как там идёт багаж. Ведь до желеной дороги очень далеко (по моим подсчётам 500 км). Доставляют ли багаж от ж.д. до пункта назначения?

А как с разводом? Я потому, что там, в Ханты-Мансийском крае, нам могут не дать жить вместе. Но в любом случае жильё проси на семью.

Купи в Москве кофе растворимый, в Риге нету.

Если увидишь, что там совсем паршиво — жильё, мороз, условия и пр., — не паникуй и не бойся за меня. Я готова на всё. Ничто меня не пугает. Помни это.

О, господи! А прописка? Ты у жены бронироваться будешь? Перепропишись, иначе я тебя убью.