Фэй, завороженный сведениями о летающих кораблях, не раз расспрашивал старика в надежде, что тот вспомнит что-нибудь еще очень важное. К сожалению, детство в памяти Ведича оставило скорее эмоциональные, чем конкретные следы.

- Удивительно, что он, вообще, заговорил на своем языке. – Сказал как-то Ли. – А ты еще от него чего-то хочешь.

- Кстати, о языке. Не скрою, что и мне хотелось бы поговорить на нем. Или это запрещено твоими Летящими? – Поинтересовался Фэй.

- Вовсе нет. Учи и разговаривай себе, сколько душе угодно. В седлах{72} мы с тобой торчим с утра до ночи. Вот и общайся. Мне веселее будет.

И действительно, Фэй, приложив немало усилий, вскоре освоил азы непривычного для его ушей мелодичного языка.

- Кем ты, все же, себя считаешь? – Приставал он к своему другу. – Хань-жэнь, или человеком того, далекого мира?

- Конечно, хань-жэнь! Понимаешь, страна Ат, как красивая песня: отзвучала, и нет ее. А на этой земле мы с тобой живем.

- Ну, а знания, о которых ты говорил? Что вам мешает отдать их людям?

- Во-первых, я и сам еще очень мало знаю. А отец говорил, что знания в неумелых руках могут принести страшный вред.

- Чем же?

- Ты разрешишь играть мечом своему двухлетнему братишке?

- Нет, не разрешу. Обрежется, или глаз выколет.

- Ну, и здесь что-то похожее случится. Вот послушай: “Было бы величайшим грехом открыть перед воинами тайну твоего искусства! Остерегайся! Пусть даже муравей не попадет туда, где ты работаешь”.- Процитировал на память Ли. – И это не Летящие сказали, а наш мудрец, хань-жэнь.

- Жаль! - Заключил Фэй после некоторого раздумья. – Я не знаю, о чем там идет речь, но, представляешь, какое оружие, можно сделать? Всех хунну враз перебили бы, а их земли заняли.

- Вот это и будет страшное зло. Кроме воинов у хунну есть дети, старики и женщины. Они в чем виноваты? Отец говорит, что народы должны дружить, а не убивать друг друга.

- Не знаю,… Их дети вырастут и тоже станут воинами. А когда хунну убивают наших детей? Это как?!

- Убивают темные и озлобленные. Не все кочевники такие. Ты сможешь убить ребенка хунну?

- Нет…. Не думаю.

«Да, пожалуй, не смогу!» - Подумал Фэй, вспоминая тот давний разговор. – «Но, будет лучше, если эти хунну, вообще, куда-нибудь провалятся. Одни пакости от них. Однако, в последнее время мой друг сильно изменил свои взгляды. По-видимому, это результат влияния его отца. Помнится, когда мы встречали посла хунну - князя Далу, Ли воспринимал его, как грязную, вонючую обезъяну, то есть, вполне нормально».

Фэй не ошибся. Ли уже сидел рядом с Ведичем в садике, у его дома.

На этом крохотном куске земли Ведич высадил цветы, и два деревца вишни.

«Как занятно, прутиками, огорожены цветы». – Обратил внимание Фэй. – «У нас такого не увидишь. Видимо, так делали у него на родине».

- Приветствую вас, Летящий! – Низко поклонился Фэй старцу. – Пусть Небо хранит вашу драгоценную жизнь.

- Ты заговорил на нашем языке, мой юный господин? – Удивился Ведич. – И я рад приветствовать тебя. Ли рассказал, что Небо сохранило тебя для нас.

- Это так. Небо поддержало меня, а Земля и горы укрыли от злых глаз.

- Да будет так всегда в твоей жизни! – Пожелал Ведич. – Готов ли ты к пути?

- Да, Летящий!

Старец, у которого были больные ноги, не мог сидеть, скрестивши их, и полулежал на кане, прикрытый цветастым одеялом.

Взгляд Ведича был грустен, и часто убегал к синей кромке далеких гор.

- Если бы силы не покинули меня, я бы ушел с вами. – Сказал он юношам. – Но судьба и годы велят мне оставаться здесь.

- А что Величайший? – Спросил он, помолчав некоторое время, и перейдя на язык хань-жень. – Идете вы с войной или с миром?

- Наш Повелитель хочет предложить Западу мир и торговые отношения.

Но, в пути нам предстоят встречи с кочевниками. Их будут отгонять армии Ли Гуан-ли.

- Не отделяйтесь от основных сил. Хунну налетают неожиданно, как ураган, отсекают небольшие отряды, захватывают их в плен и уводят вглубь степей. Бежать оттуда очень трудно. Если же пойдете песками, то вас будет поджидать другой враг – безводье и песчаные бури. Ветер несет песок с такой силой, что он может выжечь глаза и людям и лошадям. Поэтому при первых же признаках бури укутайте головы животных одеялами и уложите их на землю. Ложитесь рядом с ними, и защитите свои глаза. Если почувствуете, что песок заносит вас, постарайтесь освободиться от него сразу. Потом будет поздно.

- Мы воспользуемся этим советом. Но нам хотелось бы еще раз расспросить вас о западных странах.

Они говорили долго и, все сказанное Ведичем, представлялось друзьям чрезвычайно важным.

Заканчивая разговор, Ведич сказал:

- Кровь предков-жрецов говорит во мне, и временами я прозреваю Будущее.

Сон, который я видел недавно, был вещим. Душа моя воспарила над временем и пространством, и внутренним оком я видел все, что случится на Земле через многие сотни лет.

Я видел, как над Землей взошла ослепительная звезда великого Праведника и Учителя. Он нес людям Новое Учение, Свет и Добро, но беспощадный Рим распял его на кресте.

- Что значит, «распять на кресте»? – Спросил Ли.

- Воздвигают деревянный столб, и прибивают к нему поперечную доску. Затем железными штырями прибивают руки и ноги живого человека к кресту, и оставляют умирать мучительной смертью.

Казнь Небесного Посланника не могла остаться безнаказанной, и внутренним взором я видел падение Великого Рима под ударами кочевников. Его правители, погрязшие в разврате и пьянстве, не смогли защитить свой народ. Реки крови смыли их, и Рим стал маленьким и смирным, как новорожденный ягненок.

Но семена, посеянные Римом, не погибли. Они расцвели пышным цветом новых империй.

Я видел свой народ и Борею, поднявшуюся могучим гигантом и, вольно, на руси, раскинувшуюся от моря до моря.

Она примет учение распятого Учителя, и понесет Его Свет грядущим поколениям. Борея вынесет немало испытаний прежде, чем примет в себя свет истины: страшные нашествия иноземцев и гнет временщиков, которые будут подталкивать народ к расколу, и братоубийственным войнам.

- А Хань? Что ждет ее, и с кем будет наш народ? - Спросил Фэй.

- Хань станет великим и могущественным государством. С кем она будет? – Вместе со всеми! У нас нет другого пути, как путь единства.

- А весь наш мир, что станет с ним?

- Земля перенесет много страданий. Я видел гигантские костры, в которых сжигали книги и маленьких детей. Восток и Запад будут смотреть в лицо друг другу, дыша ненавистью и смрадом. Миллионы людей умрут на полях гигантских сражений. Многие цветущие страны станут пустыней, и там, где текли полноводные реки, земля будет сочиться смертью и ядом. Несметное число растений и живых тварей погибнет, не вынеся грязи, которой мы зальем свою землю. Бесконечные раздоры, постоянные распри из-за веры в разных богов, жадность, и слабоумие дураков подведут народы к роковой черте, за которой уже не может быть жизни. Только смерть и забвение. В эти страшные мгновения люди прозреют и станут жить в мире и согласии. И тогда Небо простит всех нас, и позволит шагнуть в свои пределы, к сияющим звездам и вечной мудрости.

- Что остановит людей, Учитель? Что заставит их образумиться?

- Беда, сын мой! Единственное, чему способен внять разум, ослепленный безумием.

Ну, а пока, мои юные друзья, мы все будем делать то, что велит нам время. Вы пойдете на Запад. Там тоже немало светлых людей. Ищите их. Император затеял великое и благородное дело – торговые пути предпочтительнее распрей и крови. Они принесут людям процветание. Но, помните: по дороге, проложенной вами, двинутся не только новые знания и невиданные товары. По ней пойдут зависть, корысть и человеческая глупость - всё, что ведет к войне и разладу. Остановить их будет непросто. Понадобится кропотливый труд души сотен поколений Востока и Запада.