- Сейчас уже знаю.

- Сколько солдат погибло, при ее взятии, вам известно?

- Точного числа я не знаю.

- Более двух тысяч человек! Эти люди, воины Хань, могли бы жить. Но по вашей вине они умерли. Вы признаете, что вы все это сделали?

- Да. Но, моей вины в их гибели нет.

- Достаточно! Приказом командующего вы были приговорены к смертной казни, и я могу лишь подтвердить приказ, и передать вас в руки правосудия. Уведите его!

Юань обвел взглядом всех присутствующих.

Ему ничего не стоило разбросать офицеров, охрану и скрыться в соседнем лесу. Но, для этого опять надо убивать и калечить людей…. Перед ним снова возникли глаза недавно убитого им человека.

«Я мало, что понимаю в вашем искусстве боя, но оно невероятно!» - Вспомнил он слова Сыма Цяня. – «Прошу вас: не злоупотребляйте им! Каждая, отнятая жизнь – большой грех на вашей душе».

- Но тогда я не увижу монастырь, старика Бао и своих братьев-монахов – Еле слышно сказал себе Юань..

«Может быть, просто поразить их взглядом, и бежать? Но, их слишком много…. Они поднимут весь полк. И мне придется убивать! И на сей раз не врагов, а своих, ни в чем неповинных солдат… у каждого, из которых, есть матери, жены и дети….».

«Есть три ступени овладения мечом». – Явственно прозвучала в его душе древняя мудрость. – «Первая, когда меч в твоей руке, и ты един с этим мечом. Ты можешь победить любого, кто отважится сразиться с тобой.

Второй ступени ты достигнешь, когда меча не будет в твоей руке. Меч хранится в твоей душе, и ты способен поразить им врага на любом расстоянии.

Есть и третья ступень: меча нет ни в твоей руке, ни в твоей душе. Ты един со всем миром, и понимаешь: тебе незачем убивать!».

Руки и ноги Юаня как будто вросли в пол. Он больше не мог наносить удары людям. Он любил их, и понимал, что им будет очень больно.

- Что стоишь! – Как сквозь толстый слой ваты донесся до него грубый окрик. - Иди!

При этих словах его сильно толкнули в спину.

Юань повернулся и пошел за своими конвоирами.

- Предать его смерти здесь, или отправим в столицу? – Спросил у командира полка один из офицеров, когда задержанного увели.

Командир на мгновение задумался. Он тоже хотел угодить начальству.

- Отправим в столицу. Больше пользы будет.

Юаня бросили в клеть, предварительно надев на него цепи и тяжелые деревянные колодки - кангу. Теперь он не мог освободиться даже, если бы и захотел.

Большинству Читателей, живущих в наш просвещенный век незнакомы, к счастью, методы воздействия и наказания, применяемые к преступникам в древние времена.

Канга представляла собой тяжелую, деревянную доску в виде квадрата с вырезом для головы. Общий вес доски мог достигать двух-трех десятков килограмм. Человек в канге не мог ни лежать, ни самостоятельно есть. Его кормили родственники, или сердобольные люди.

Руки и ноги, зажатые так, что Юань не мог пошевелиться, безумно ныли, отекли и постепенно теряли чувствительность.

- Не слишком ли мы его скрутили? – Спросил один из палачей, оглядев свою работу. – Не отошел бы в пути до времени. Сказали, важный государственный преступник. Казнить будут публично.

- Выживет! – Равнодушно ответил другой. – И не такое люди выносили. А дальше поглядим. Начнет подыхать – ослабим.

Клеть с узником поставили на подводу, и она медленно поползла в Чаньань в сопровождении полутора десятков солдат.

Раз в сутки Юаню давали немного воды и кусок черствой лепешки. Почти все время пути он провел в полузабытьи.

Видения далеких лет сменяли встревоженные лица братьев из монастыря. Иногда он чувствовал у своей головы теплую руку Бао, или жаркое дыхание Гуя. Тигр все чаще приходил к нему, и ласкался, терся о его плечи и спину. Юань не знал, видит ли он сон, или громадная полосатая кошка и, правда, пришла навестить его.

Раз или два в его сознании всплывал странный золотой квадрат – единственное воспоминание, оставшееся с тех времен, когда у него были мать и отец.

«Может быть, так будет лучше». – Думал он в минуты просветления. – «Я понесу наказание за те души, которые погубил, и быстро покину землю для другой жизни. Там будет хорошо и тепло. Там будет Гуй и те, кто уже никогда не вернется на землю…Старик Бао говорил мне: секрет мудрого заключается в том, чтобы вовремя умереть».

- Господин начальник! Господин начальник….. – Долетел до его слуха чуть слышный шепот.

«….а, там будут великие мудрецы…. они поведают мне тайны бытия и совершенства…».

- Господин начальник! - Опять прозвучало откуда-то издалека.

Юань с трудом открыл глаза.

Стояла ночь, и перед ним маячила какая-то неуклюжая фигура.

- Господин начальник! Это - я, Фан. – Чуть слышно сказал неизвестный.

- Фан…. – Механически повторил Юань.

- Да! Я служил у вас в роте. Мы здесь, вдвоем с Тяном. Что мы можем для вас сделать?

Юань медленно выходил из забытья, и попробовал пошевелиться. Рук и ног он уже не чувствовал, но позвоночник его сильно болел.

- Фан… - Еще раз сказал он, постепенно узнавая круглое, еле различимое в темноте лицо. – Как ты сюда попал?

- Мы с Тяном в конвое, и сопровождаем вас в Чаньань. Чем мы можем вам помочь? Кому рассказать о вашей беде?

Юань ответил не сразу.

«Помощь… Что они могут сделать? Освободить его и бежать вместе с ним? Вряд ли это удастся. Они сами станут преступниками, и подвергнут свою жизнь смертельной опасности. Да, и он уже, похоже, не может двигаться. Друзей у него…. Нет, он неправ: есть Ильхан. Но, чем он ему поможет? Он – чиновник средней руки, и не сможет добиться отмены приказа Ли Гуан-ли. Только повредит себе и своей репутации. А у него семья и дети. Нет, раз уж так получилось, надо пройти весь путь до конца».

- Спасибо, Фан! – Тихо ответил он. – У меня никого нет. Выполняй свой долг.

В темноте не было видно, как исказилось лицо доброго толстяка.

- Я еще приду. – Прошептал он, и исчез во мраке.

Два солдата конвоя, приблизив головы друг к другу, тихо шептались поодаль от телеги с осужденным.

- Тян! Я не могу смотреть на то, как он мучается!

- Я тоже…. Он спас мне жизнь в бою с хунну! Но, что мы можем сделать?

- Если бы мы были такими, как он, можно было бы перебить остальных и уйти с ним в горы!

- Если бы, да кабы…. Как он, вообще, попал в колодки с таким искусством бойца?

- На всякую силу есть своя сила. Но, не будем болтать попусту. Думай, Тян! Думай! У тебя хорошая голова. Выход должен быть!

Оба умолкли в напряженных размышлениях.

- Послушай, Тян! – Неуверенно заговорил толстяк. - Я кажется, начинаю вспоминать. Когда там, в Эрши, я сообщил ему и Ляну… в общем, той девушке, из-за которой все и произошло, о том, что их приговорили к смертной казни, он сказал мне….

- Ну! Не томи душу!

- Погоди, дай вспомнить! Вот, что он мне сказал: «…нам нужна твоя помощь. Подойди ко второму отряду арбалетчиков, и найди их командира. Скажи ему, что тебя послал я. Он поймет. Попроси его узнать, где сейчас господин Ли, сын Главного Советника Императора. Мы будем ждать тебя вон в той роще, под горой».

Вот, этот самый Ли, сын Главного Советника, он тот человек, который ушел на Запад вместе с посольством…. Господин начальник надеялся тогда на его помощь. Сейчас нам надо его найти!

- Сын Главного Советника! – Фыркнул Тян. – До него дотянуться, как до луны. Ты бы еще к Императору пошел!

- А, что же делать, Тян! В Чаньани, пока суд да дело, пока чиновники разберутся, кого и зачем привезли, у нас будет несколько дней. Найдем его дом, постучимся, скажем, два слова привратнику. Авось, весть полетит наверх от одного слуги к другому. Все же лучше, чем просто ничего не делать.

- Да, я что? Я только за это! Толк ли будет?

- Если Небо нам поможет, то будет!

На следующий день начальник конвоя, глянув на узника, велел освободить его из колодок.